Увольняюсь, Ваша Светлость! (СИ) - Варварова Наталья

Наконец ему надоел этот обход, и мы торжественно прошествовали в спальню.

— Я ничего не заметила. Это нормально? Почему тебя так сильно приложило перед этим? В грудь влетело или что-то тяжелое, или что-то горячее.

— Там решили, что я нейтрализован и убрались. Все червоточины остались, но ты их и не могла разглядеть. С той стороны потратили на меня много ресурсов, чтобы продолжать колонизацию прямо сейчас.

Это звучало как какой-нибудь трейлер к фильму «Чужой». Я поежилась.

— Не дрожи, Лилия, я живучий и хитрый.

— Да, но там был Конвей, и я подумала…

— Все равно в какой ипостаси я нахожусь. Тем более что сейчас у меня снова одна душа. И она принадлежит тебе. Вот послушай.

Чтобы улечься на кровать, ему пришлось стать гораздо меньше. Вернуться почти к размерам Эллиота. Теперь он положил мою голову себе на грудь. Но даже под этой грандиозной конструкцией, которую представляли собой его грудные мышцы, я ловила звук, который потом переходил в далекий рокот.

— А сейчас?

Он погладил меня по голове. Я уже заметила, что это характерная ласка в исполнении Тэнгира. Конвей выражал то же самое, чмокая в нос.

Но что это значит? В его груди лишь оглушительная тишина.

Он положил руку справа против моего сердца, и я вздрогнула. Там что-то билось.

— Как? Я ничего не чувствовала раньше. Да и объединился в единое целое ты полчаса назад.

— Я же говорю, живучий бог совсем не то, что простоватый высший демон. Конвей расстался со своим сердцем в ту же ночь, когда поставил на тебе узор. Но благодаря мне все стало гораздо интереснее.

Я подняла глаза и уперлась в грандиозный квадратный подбородок.

— Оно принадлежит тебе, но бьется по-прежнему у меня. Когда случается что-то непредвиденное, как сегодняшний удар, — меня шарахнули маленькой звездой, между прочим — оно оказывается здесь, — он поцеловал меня под правой грудью. — Если что-то угрожает тебе, то твоя жизнь бьется во мне… Чтобы уничтожить меня, надо стереть нас обоих, но рядом с тобой я еще сильнее.

— Первый раз про такое слышу, — признала я. — К традиции демонов отдавать сердце супруге я долго не могла привыкнуть, а тут обмен. Ты очень предусмотрительный, Тэнгир.

Бездна, как он обожает, когда его хвалят. Конвей на лесть почти не реагирует.

Минотавр прикрыл глаза и почти мурлыкал.

— На самом деле оно громоздкое и немного бы тебя утомляло. Пришлось придумать что-то другое, раз в этой жизни я теперь демон.

— Ты чудо, — шепнула я, ткнувшись носом в подбородок.

И я ни капли не преувеличивала. Такого богодемона еще поискать.

— Но что дальше? К нам придут снова? Бездну не оставят в покое, но при чем здесь ты? И ведь мы решили обосноваться здесь…

Последнее я не стала сопровождать вопросом. Конвей полмесяца дрался за городской бюджет на следующие два года. За поднятие налога на два процента у тех, у кого доходы превысили средний уровень. Если это сознание и его тоже, то никуда он не переедет.

— Завтра мы вдвоем отправимся к Горнилам. С этими клоунами разговаривать бесполезно. Ты же их видела. К тому же они чуть не угробили Сноу-Лодж. Я хочу задать пару вопросов Пламени и хорошенько поторговаться.

Он усадил меня на себя, и я машинально отметила, что его сердце вернулось на место. Трансформер, а не Минотавр. Разминала круговыми движениями дельтовидные мышцы плеч, а сама боролась с легким беспокойством.

— Ты напряглась из-за Гоорнил или еще что-то гложет?

Когда мой монстр успел стать таким проницательным…

— С тобой мне ничего нестрашно, — бездумно отмахнулась я, переходя к трапециевидным у основания шеи.

— Понятно, — протянул он. — Закрой глаза.

С Конвеем я бы задавала вопросы, но с Тэнгиром машинально сделала, как он сказал. И только потом открыла рот:

— Зачем?

Подо мной лежал Эллиот. Тоже живой, тоже здоровый и с абсолютно безупречной грудной клеткой.

— Чтобы ты не волновалась, Джейн. Мне все равно, в каком виде быть с тобой, а ты занервничала, что демоническое тело все-таки повреждено и больше не вернется.

— Нет, я…

— Тссс. Я теперь все время я. Даже интересно, что во мне в итоге изменилось. Позже расскажешь. А форма… ну, демон больше подходит для этого измерения. Ты и остальные в основном будете видеть меня таким.

Наступила тишина. Я тонула в фиалковых глазах. Невзначай перевела взгляд на его губы и облизнула свои.

Как вышло, что мне достался самый привлекательный, самый обходительный и проницательный мужчина на свете — и в то же время самый дикий, самый…

Внезапно он перехватил меня и уложил на живот. Так, что я совсем перестала его видеть. Прижал сверху, не позволяя обернуться. Рядом с подушкой опустилась рука с сильными узловатыми пальцами и короткими грубыми ногтями. Тэнгир.

Он положил вторую ладонь между лопаток. По спине сразу побежали мурашки. Минотавр словно давал мне время пофантазировать, но потом дернул завязки на сорочке, разорвав ее от бретелек до подола.

Опять несколько томительных секунд ожидания. Возбуждение заставило меня чуть податься задом в его сторону.

Он уперся ладонью в чувствительное зону у основания позвоночника и тут же сжал левую ягодицу.

— Не торопись. У меня есть маленькие прихоти. Иногда тебе придется угадывать, Маша. И таких подсказок, как сейчас, больше не будет.

Глава 110

Горнила в Бездну — это же где-то внизу. Разве нет? Но мы с Эллиотом поднимались по ступенькам не менее получаса. Подъем я бы ни за что не спутала со спуском. В этом мире у меня почти не случалось физических нагрузок, если оставить в стороне бурные ночи с герцогом.

Сначала мы вышли из портала прямо в его кабинет в правлении. Сюда мэр переносится каждое утро, но я ни разу здесь не была. Потом Конвей раскланялся с седыми бесами в мундирах, которые занимали соседнее с ним помещение.

Я сделала короткий вежливый книксен. Я же по-прежнему перемещенная особа, а по бумагам — леди-наемница. Вспоминать о субординации в присутствии Конвея это отдельное удовольствие. Он воспринимал это как намек на то, что мы по-прежнему не женаты.

Бесы проводили нас осоловелыми взглядами, а мы вышли на какую-то боковую лестницу. Здесь было чисто. Стены выкрашены белой краской, как в больнице. Сначала на площадках между этажами я поглядывала в окна на круглую, вымощенную брусчаткой, и абсолютно лысую площадь. Но потом окна кончились.

— Все разливы пламени всегда начинались отсюда. Здесь выход ближе всего. Площадь затапливало, зажиточные дома и дворцы уничтожало, но народ не переставал селиться здесь. Чем ближе к разлому, тем больше благодати, считали они.

Эллиот нисколько не запыхался. Я же выдала только короткое:

— А что теперь? Ты это изменил?

Получалось, что Эллиот все свои дни проводил в самой горячей точке этого мира.

— Я запретил возводить жилую недвижимость. Убрал с площади магазинчики и лавки. Да даже деревья высаживать не дал. Никакого смысла в этом нет — источник все равно регулярно беснуется. Зато мы сидим прямо на нем. Удобно фиксировать малейшие колебания. Кстати, с тех пор как я стал мэром, сильных разливов больше не случалось.

— Понятно, — вздохнула я. — Умеешь ты наводить порядок. Тебе достаточно просто постоять рядом.

Он рассказывал еще что-то. Про то, что церемониальные Горнила находились под дворцом владыки. Я поежилась, вспомнив отпетую физиономию их Падшего ангела. Но, по словам Эллиота, здесь работать все равно удобнее.

Вся эта важная информация заходила мне в одно ухо, и, хотя в другое не выходила, я не могла искренне интересоваться внутренним устройством города именно сейчас.

Я человек, я волновалась. Не каждый день, приходится забираться так высоко, чтобы столкнуться с неизбежным.

У Бездны не было определения. Для демонов она означала и жизнь, и смерть, завернутые в пламя, то есть в источник их магии. Но я не местная, я не могла воспринимать Извечный огонь так же естественно.