Вы (влюбитесь) пожалеете, господин Хантли! (СИ) - Ильинская Екатерина

Шалия задумалась. По лицу её скользнула тень сомнения, но потом она решительно тряхнула головой.

Я пригласила её сесть на кровать — больше-то было некуда — и достала из не до конца разобранного саквояжа цветные камушки. Гадать можно было на чём угодно, но у каждого предсказателя был свой любимый способ, через который погружаться реку событий было проще и приятнее. Моим с детства оставались маленькие разноцветные камушки, значение которым задала я сама.

Шалия присела на край, а я удобно устроилась посередине кровати. От мешочка с камнями шло ровное, улавливаемое только мной тепло. Обернувшись собеседнице, я спросила:

— На что гадаем?

Девушка улыбнулась и призналась:

— Совсем как в детстве. Мы с подругами тоже гадали, заперевшись в спальне от родителей. Никогда не сбывалось, конечно, но веселились мы от души.

— Проверим, сбудется ли в этот раз?

Наверное, все дети в мире гадали в детстве на картах, книгах, игральных кубиках, а самые смелые — на спиритической доске. Кроме меня. Так уж сложилось, что это сразу стало для меня не развлечением, а работой. Нужной, важной, часто приятной, иногда сложной. И несмотря на то что благословение Ошура было у всего рода, но именно во мне оно проявлялось особенно сильно.

Сестра уверенно могла предсказать разве что дождик на следующий день, да и то не всегда выдерживала конкуренцию с коленом старого Джонса. Отец ещё в молодости прагматично променял свой дар на уверенность в будущем: погадал себе на жену и выбрал мою маму, с которой у них и сложилась счастливая семейная жизнь. Многочисленные тёти, дяди, дальние родственники по отцовской линии, про которых я знала немного или совсем ничего, либо растратили дар на себя, либо не могли заглянуть достаточно далеко вперёд, чтобы это было хоть сколько-нибудь полезно, а о существовании Таты, которая могла бы мне помочь с обучением, я не знала ничего до момента вручения извещения о наследстве. В общем, училась я всему сама. И только после окончания школы прошла практику у нескольких признанных в стране прорицателей и открыла салон в родном Фаренли.

Пока я вспоминала своё детство, Шалия о чём-то глубоко задумалась. Хмурилась, переплетала пальцы рук, сложенных на коленях, но, наконец, на что-то решилась.

— Погадаем на то, что мне поможет развить своё дело.

Я удивилась. Думала, она спросит про любовь, как большинство девушек, но рыжую, видимо, волновало другое. Что ж, про работу, так про работу.

Камушки привычно легли на ладонь, разноцветные бока блеснули в лучах солнца, я слегка подкинула их, чтобы упав, они не раскатились слишком уж далеко. Один — голубой — всё же свалился с кровати. Как раз он и звал.

Странно, обычно камни говорили со мной сами, оживая в руках образами возможного будущего. Но сейчас было что-то конкретное. То, что я не смогла бы понять без подсказки. И я перегнулась через край кровати, чтобы эту подсказку получить.

Камушек лежал на стопке из выпусков «Вестника» на статье о пропаже основателя завода артефактов и его жены. Я осторожно взяла выпуск, стараясь не сдвинуть с места свой указатель, и вчиталась внимательнее. На имени наследницы завода ощутила явственное тепло, а всё вокруг на секунду окрасилось нежно-голубым. Да, это точно было оно.

— Хм… — Я собрала камушки и перебросила снова, уже прямо на статью, проверяя, что поняла всё правильно, и только потом ответила. — Обратись к Лерайлии. — Ткнула пальцем в имя наследницы. — Камни говорят, что женщина женщину всегда поймёт и поможет.

— К Лерайлии Шейронской? — Шалия удивилась. — Но она же такая… богатая, далёкая… — Девушка наклонилась ко мне ближе и прошептала: — пугающая.

— Пугающая? — Я нахмурилась. В каком-то из выпусков был портрет этой Лерайлии, и мне она показалась вполне симпатичной. — Да нет. Наоборот, красивая.

— Ой, я не про внешность, — Шалия сделала большие глаза. — Кто она и кто я? Меня даже на порог не пустят.

— Если Ошур говорит, что в этом деле тебе повезёт, то значит, тебе повезёт, — уверенно сказала я. — Уж во всяком случае, ты точно ничего не потеряешь.

— Кроме нервов, которые погибнут, пока я буду добиваться этой встречи, — скептически выдохнула Шалия, а я не могла её не поддержать.

— Она, может, и богатая, и далёкая, но не так уж сильно отличается от нас с тобой. Недавно у неё пропали родители, свалилось управление заводом, и, скорее всего, она переживает не меньше, чем переживали бы мы в такой ситуации.

— Да наверное. — Шалия покачала головой. — Спасибо, за предсказание и кофе. Я подумаю, и, может, схожу туда.

— Обязательно сходи.

На этом мы с Шалией расстались. Она отправилась к себе в агентство, а я оставшуюся часть дня посвятила тому, чтобы договориться о ремонтных работах на завтра, для чего пришлось снова привлечь Бруно Верса, хотя я и обещала себе так больше не делать. Сосед опять всё перепутал: сначала привёл маляров, а не плотников, потом увёл их и куда-то пропал. Когда я уже устала его ждать, наконец, появился с нужным человеком — плотником Питерсом, который быстро оценил объём работ, назвал сумму и пообещал прийти завтра с помощниками. А главное, он сказал, что справится за день.

Что ж, на сегодня дела у меня закончились. Все, кроме одного — тренировка. Ладони зудели от желания раскинуть карты, руны или бросить камни. Ни спонтанное предсказание Хантли, ни гадание Шалии не принесло облегчения — чтобы снять напряжение, нужно было что-то посущественнее.

Вытащив из саквояжа тетрадь для записи предсказаний и самые простые рабочие карты, я завалилась на кровать. Какое счастье, что завтра дом отремонтируют, и можно будет сразу купить всю необходимую мебель. Стульев не хватало категорически, а совершать покупки я не очень-то и любила, так что всеми силами пыталась сократить количество походов по магазинам. Но постоянное валяние на кровати вместо посиделок за столом на нормальном стуле хорошо так подкосило мои убеждения. Хотя те всё ещё не сдали позиции. Ладно, это последний день. Потерплю.

Я открыла тетрадь, поставила дату, указала имя клиента и записала предсказание, которое дала Энету и Шалие. Потом достала случайный выпуск «Вестника» и начала раскидывать карты на всех, попавших в поле моего внимания людей.

И первой была, конечно, Лерайлия. Расклад вышел неоднозначный, но я посчитала себя не вправе лезть в чужую жизнь сильнее, чем газетчики, хотя даже на самом поверхностном уровне была отчётливо видна цепочка несчастий, тянущаяся из прошлого в будущее. Исчезновение родных, проблемы с управлением заводом, нестабильная магия… На этом месте я всё-таки не выдержала и вытянула дополнительную карту — к счастью, прогноз был скорее положительный, и блокирующего ошейника девушка должна была избежать.

Рядом с Шейронской неизменно маячила фигура тёмного рыцаря, про которого карты не говорили ровным счётом ничего. Я даже не разобрала, угрозу или защиту он олицетворяет, а ломиться через блоки не стала. В конце концов, благословение Ошура со мной лишь до тех пор, пока я уважаю его волю. И, несмотря на то, что расклад меня заинтересовал, пришлось отступить, надеясь на необходимость или счастливый случай, которые приведут кого-нибудь из участников этой истории в мой салон.

Который ещё только предстояло открыть, да. Пару дней. Через пару дней я сделаю это. Ну, а пока надо было тренироваться.

Я пыталась раскинуть и на пропажу родителей Лерайлии, но Ошур и тут не дал никаких подсказок, намекая, что это не моё дело. Удалось понять только, что чета Шейронских жива, хотя и не в безопасности. Где-то в линиях будущего маячил призрачный шанс на счастливый исход. Попросив своевольного бога удачи позаботиться о пропавших и записав предсказание в тетрадь, я продолжила листать «Вестник».

На глаза попалась реклама уже знакомой кофейни. Карты слиплись и вытащились парой. И это точно была не случайность! Так-так. Два хозяина, противостояние, конкуренция, деньги… махинации? Для уточнения расклада я даже достала любимые цветные камушки и выкинула поверх карт. Одно помещение продали двоим, и собственникам никак не получается договориться? Вот оно что… А в будущем? Туманно. Вероятности разделились: большая часть вела к закрытию, но несколько ниточек обещали счастливый исход.