Ещё немного постояв, Аларик медленно направился вниз по склону. Сначала нужно было навестить стражей. Отец упомянул, что там что-то случилось с драконом. Какая-то неурядица…
Но стоило мужчине выслушать, что конкретно произошло, а также своими глазами посмотреть на перебинтованного дракона…
— То есть, — растягивая слова, обратился Аларик к стражу, что в тот день оседлал ящера. — На вас совершили покушение монахини?
— Именно так, мессир, — с убийственной серьёзностью заверил его страж. — Они собрались группой у статуи Скорбящей. Я не придал этому значения, пока…
— Пока?.. — поторопил его с ответом Аларик.
— Пока они не начали кидаться в меня… исподним.
Да, бесформенные белые панталоны были так же предъявлены мессиру, в качестве вещественного доказательства.
Кажется, Аларик думал, что день будет долгим и скучным? Он ошибался. Жаль, что открыто смеяться он не мог себе позволить.
Это же глупость какая-то…
Чтобы монахини, собрались и бросались нижним бельём в дракона? В того, кто приставлен охранять Обитель? Скорее всего, тут имело место какое-то недоразумение.
Сушили бельё и вот, что-то сорвалось от порыва ветра. Больше вопросов у Аларика возникло к самому стражу. Почему не ушёл от столкновения? Почему допустил, чтобы панталоны закрыли дракону обзор, и он начал терять высоту? И почему, в конце концов, дракон переломан, а на самом страже ни единой царапинки…
Устно отчитав его и попросив не забыть отчитаться о происшествии письменно, как это полагалось, Аларик направился в Обитель.
Иногда на его губах возникало подобие улыбки. Мужчину жутко забавляла картина пытающихся сбить дракона монахинь. Исподним.
Правда, всё его настроение сошло на нет, стоило приблизиться к гробу, в котором должна была лежать его жена.
Это же традиция. На третий день после смерти, скорбящий демон приходит и какое-то время стоит с унылым лицом среди саркофагов. Традиция столь же бессмысленная, как и письмо, что обязан написать каждый демон своей супруге, отправляя её сюда.
Но сейчас, впервые за очень долгий период времени, Аларик Дор Рирал, третий мессир и будущий владыка Огненных Пределов, смотрел на гроб и просто не находил слов.
На открытый гроб.
В котором, вместо тела той девушки, имя которой он так и не смог вспомнить, лежали… цветы. Вернее, росли. Да, саркофаг наполнили землёй, и посадили цветы. Кажется, какие-то суккуленты.
— Настоятельница? — позвал Аларик, немного придя в себя.
— Да, мессир, — женщина тут же подбежала к нему, ласково проведя рукой по каменному саркофагу. Так, словно она лично создавала эту… клумбу.
— Настоятельница, — прочистив горло, мессир чуть прищурил глаза, смотря в лицо женщины. — Где тело моей жены, позвольте узнать?
— Авэ, Цезарь, моритури тэ салютант, — четко, чуть ли не по слогам прошептала в ответ женщина, заговорчески подмигнув мессиру.
Правда, прочитав что-то по его лицу, испугалась и, достав из кармана какую-то бумажку, пробормотав: «Неужели что-то перепутала!», произнесла громко и отчетливо:
— Авэ, Цезарь, моритури тэ салютант!
Вот только понятнее Аларику не стало.
9
На лицо упало что-то влажное и холодное. Разумеется, я потянулась рукой ко лбу, пытаясь избавиться от неприятных ощущений.
— Милая, не трогай компресс, — прошептал кто-то, легонько стукнув меня по руке.
— Мама, — поморщилась я в ответ, пользуясь тем, что родительница не увидит, как скривилось моё лицо.
Только она, стоит мне затемпературить, первым делом пыталась остудить голову.
— Мне приснился такой странный сон, — начала я жаловаться, чувствуя запах картошки.
А это следующее, чем меня будут лечить. Посадят за стол, уткнут лицом в кастрюльку и прикроют полотенцем, периодически покрикивая, чтобы дышала.
Дед часто шутил, что там, под полотенцем, стопки не хватает для того, чтобы чувствовать себя счастливым. Как баня же. И закусить есть чем…
— Что тебе снилось? — совсем тихо уточнила мама, поправляя тряпку на моём лице.
— Да ужас какой-то, — нервно рассмеялась, чувствуя, как она поправила мне одеяло в ногах. — Что меня выдали замуж за демона и положили в гробик. Потом достали, правда…
— И правда, ужас! — чуть громче отреагировала на мои слова мама, каким-то совсем не похожим на неё голосом. — Брак с демоном ничего, кроме смерти за собой не несёт. Для первой жены, конечно. Ну, ничего. Есть у меня настойка от кошмаров… сейчас. Найду, выпьешь и никакие дурные мысли в голову не полезут.
Резким движением скинув с лица тряпку, я во все глаза уставилась на перебирающего склянки… скелета.
— Ты не моя мама, — озвучила я очевидное.
— Разумеется, нет, милая, — зыркнув в мою сторону пустыми глазницами, скелет продолжил перебирать бутылочки. — Это невозможно, по крайней мере, по двум очевидным причинам. Я мужчина. Что само по себе уже лишает меня возможности стать кому-то матерью. И я мёртв. Очень давно, как ты можешь заметить. Так что, из меня даже отца не выйдет, хотя такой вариант был более возможным. Был, а не является таковым, как ты могла заметить.
А ещё ты душнила, — мысленно отметила я.
Вслух же продолжала озвучивать доходящие до меня факты:
— Я не дома.
— Вопрос спорный, — мгновенно отозвался скелет, подтверждая мою мысленную характеристику его личности. — Ты в доме. Но не в своём. Эти два факта стоит признать. И между собой в конфликт они не вступают. Ты дома и не дома. Всё зависит от того, какой смысл конкретно ты вкладываешь в это определение. Что для тебя дом? Просто строение или же нечто большее.
— И это был не сон, — пропустив мимо ушей рассуждения скелета, я присела и с тоской начала осматриваться.
Пыль, паутина, выцветшая мебель. Кровать, с полуразрушенным балдахином, на которую меня кто-то положил.
Кто-то…
Скелеты. Те самые, что играли в карты и напугали меня до обморока.
И самое удивительное, сейчас я совершенно не испытывала страха. Наверное от шока. Не иначе.
— Нашёл! — обрадовал меня скелет, доставая склянку откуда-то из недр шкафа и победно взмахнув ей в воздухе, вернулся к кровати, протягивая мне флакончик. — Три капли на стакан воды перед сном. Ни один кошмар мучить не будет.
— Спасибо, — кивнула я, принимая бутылёк.
— А теперь тебе нужно покушать, — назидательно произнёс скелет и прошёл к камину, в котором над огнём был подвешен котелок. — Очень опрометчиво с твоей стороны идти сюда на голодный желудок. Да ещё и в таком виде. Нет, я всё пониманию. И желание прикоснуться к магии, и узнать свою судьбу. Но зачем ночью? Босиком? Практически голой? Разве есть какие-то указания насчет внешнего вида? Нет. Их нет. Так почему же благовоспитанные девицы несутся сюда без исподнего?
— Я не знаю, — неуверенно пожала я плечами, так как скелет ожидал ответа. — Мои трусы украли монахини. А замена… улетела к дракону.
— Вот я про это и говорю, — покачав головой, скелет снял котелок с огня и голыми руками… вернее, голыми костями, переложил картофель, запах которого я почувствовала, как только проснулась, в мисочку. — Бегут сюда чуть ли не нагими, а потом неделями бредят от жара. Ешь.
— Спасибо, — прошептала я, а когда скелет сунул мне ещё и ложку, повторила: — Спасибо.
Желудок заурчал, требуя немедленно набить его варёным картофелем. Ему было всё равно, кто его готовил. Плевать на отсутствие соли и масла. Он хотел кушать. И кто я такая, чтобы игнорировать стоны собственного желудка?
Да. Съела я всё. И довольно быстро.
— Спасибо, — вновь поблагодарила я наблюдающего за мной скелета, блаженно откидываясь на подушку.
А жизнь то налаживается! Наверное…
— Простите, — вновь сев, я с опаской обратилась к скелету.
Шок прошёл, желудок наполнен. Мозг получил энергию и силы анализировать. И начал мигать тревожным огоньком, намекая, что посиделки со скелетом — это очень и очень сомнительное мероприятие.
