Карты, деньги, две стрелы - Баштовая Ксения Николаевна

Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99

Перекошенное лицо генерала Ференци потемнело. На лбу выступили мелкие бисеринки пота. А я… я вдруг увидел другое лицо — женское, прекрасное, в обрамлении белых спутанных волос, измученное и такое… родное! Услыхал шелест листвы под ветром, стрекот ночных цикад и тихий, едва различимый шепот…

— Она не могла тебя не встретить, — само собой сорвалось с языка, — да она и не хотела другой судьбы, ты же знаешь. Она любила тебя. И умерла счастливой, зная, что ты никогда бы ее не оставил.

— Но ведь я оставил! — раненым зверем взвыл генерал. — Там, в лесу!

Я снова услышал прерывистый женский голос. И, как сомнамбула, послушно повторил за ним:

— Лес возьмет только тело. А моя душа всегда будет рядом с тобой…

Громко брякнула об пол хрустальная чернильница. С лица отца сбежала краска, глаза расширились от изумления.

— Откуда ты… я ведь… я никому не рассказывал… и там, кроме нас двоих, никого не было, даже тогда еще тебя самого!

Я помотал головой, приходя в себя. И, вздохнув, признался:

— Дар, папа. Знаю, это дико звучит, но… В последнее время я вижу то, чего не мог видеть, и знаю то, чего знать никак не мог. И я понятия не имею, что со всем этим делать!

— Дар? — потерянно выдохнул генерал Ференци. — Но этого не может быть! Ты полукровка, Айден! Такой же, как твой…

— …брат, — подхватил я. — Которому, наверное, и досталась за двоих наша общая ущербность, — я ведь в отличие от других милезов совершенно нормален… Только мой близнец родился мертвым. Нет, очередное помутнение рассудка тут ни при чем — Змеи просветили. А их, я полагаю, барон Дан'Шихар… Кто-то из фениев нашел тело мамы. И они знали, что сын у тебя один. А ты до последнего в этом сомневался. Зря только молчал столько лет. Многих бед удалось бы избежать.

Он не ответил. А я, машинально сунув лакированную шкатулочку в карман, вдруг подумал о Матильде. Беды — да. Но ведь знай я все наперед, мы с кнесной, наверное, никогда бы не встретились? И тогда, в «Зеленой ундине», она бы плюнула на сапог кому-нибудь другому. И этот другой… О боги! Вы не ее спасли, вы меня спасли!

— Папа, — начал я, — не кори себя. Ты сделал все, что мог…

Хлоп!

Мы, вздрогнув, подпрыгнули в креслах. В колышущемся столбе голубоватых искр перед нами стоял сухопарый фений в черной мантии с золотой эмблемой на груди. Гость окинул нас цепким взглядом и легонько поклонился:

— Приветствую, господа. И прошу прощения за внезапность. Я придворный маг его императорского величества Лёринца Третьего. Прошу следовать за мной. Государь ждет.

За всю свою жизнь я один-единственный раз был в столице — и то не всей Унгарии, а только одного из шести кнесатов, Армиша. Даже в Арпаде, столице Шасвара, бывать пока не приходилось. Что уж говорить о Сегеше — сердце нашего государства, городе и кнесате в одном лице? А уж о том, что я могу оказаться в официальной резиденции императорской фамилии, да еще и в главном тронном зале, да в такой венценосной компании… подобного я даже в самых смелых мечтах вообразить не мог.

Но все обстояло именно так!..

Огромный зал утопал в роскоши. Зеленый мрамор стен, белоснежный, весь изукрашенный золоченой лепниной потолок, в углах — величественные статуи былых правителей, а в самом конце, под золотым штандартом Унгарии, святая святых: трон Двадцати Королей. Почему именно двадцати, я не знаю, в былые времена правители менялись по нескольку раз в год, и, к примеру, нынешний — Лёринц Третий, являлся то ли тридцать восьмым, то ли сороковым. К тому же Унгария давно стала империей, а не простым королевством… Наверное, кто-то из родоначальников правящей династии дал трону это громкое название, а оно вдруг взяло да прижилось?..

Тьфу, да о чем я вообще думаю?! Меня только что одним махом перенесли из отцовского особняка в императорский дворец. Мне подал руку сам его величество Лёринц, наследный император Унгарии и сопутствующих земель. В десяти шагах от меня стоит его высокоблагородие маршал Буриан собственной персоной, по левую руку от него шеренгой выстроились четверо великих кнесов… А я тут почивших королей в уме перебираю!

— Благодарим за службу, капрал Иассир. — Мягкий голос его величества окончательно вернул меня с небес на землю. — Корона этого не забудет. Великий кнес де Шасвар в общих чертах обрисовал нам сложившуюся ситуацию, и у нас нет повода сомневаться в предоставленных вами сведениях. Однако наши уважаемые соседи выразили желание услышать обо всем лично из ваших уст…

Лёринц Третий сделал приглашающий жест рукой, и из-за колонны рядом выступил лысый фений в темно-синем балахоне. Классически бледный, худой и надменный. Только глаза у него были какие-то… неприятные. Как два сверла, честное слово!

— Одну минуту, ваше величество, — неожиданно густым басом проговорил фений. На мгновение смежил веки, пробормотал что-то себе под нос и, очертив в воздухе круг, тряхнул кистями, словно сбрасывая на пол невидимые капли воды.

Вспомнив Фелана, я поспешно втянул голову в плечи, но ничего страшного не произошло: только над головой фения беззвучно возникло подернутое мелкой рябью изображение. Большая светлая комната, одиннадцать кресел (последнее, с краю, пустует), а в них — десять неподвижно замерших мужчин в разноцветных балахонах. Основная масса — беловолосые фении, только справа, рядышком, сидят крылатый лаум в морщинах да седобородый агуанин.

Тот из фениев, что сидел по центру, — в красном одеянии и с золотым венцом на волосах, склонил голову:

— Приветствую вас, ваше императорское величество. И вас, господа.

Звук изображение передавало изумительно. Лёринц Третий поклонился в ответ:

— Счастлив лицезреть в добром здравии, достопочтенный Таранис. И, разумеется, остальных членов Совета тоже.

Совет как по команде поднялся со своих мест и одновременно склонил головы, приветствуя государя сопредельной державы. Наши кнесы во главе с маршалом синхронно повторили этот жест. Я спохватился позже всех — после того, как стоящий рядом отец пихнул меня локтем. Этот их придворный этикет…

— Капрал Иассир здесь, — покончив с формальностями, объявил его величество. — И он с удовольствием повторит свой рассказ еще раз для всех здесь присутствующих. Мэтр Сит-Эмон, вам что-нибудь нужно для работы или…

— Благодарю, ваше величество, — качнул головой лысый, не сводя с меня пронзительных глаз. — Все, что надо, у меня уже есть.

— Прекрасно. Итак, господин офицер?

Угу, ясно — фении императору на слово не поверили. А учитывая, какие среди них имеются таланты… Этот, в синем, меня так взглядом и пиявит! На вшивость проверять будут, значит? Как та «принцесса» из-за ширмы — дружков барона Дан'Шихара?.. Ничего не понимаю. Ведь Эделред уже давно должен был добраться до крестницы Тараниса Ри'Корсора и все ей рассказать! Не добрался? Или даже ее к резиденции главы Совета не подпустили?

С другой стороны, ведь эта самая Альбиро узнала о заговоре от единорога, он — от меня, а я для всех здесь присутствующих никто и звать меня никак. Глупо было бы не проверить…

— Капрал Иассир?

— Прошу прощения, ваше императорское величество! — спохватился я. И отвесил поклон Совету Одиннадцати. — Разумеется, я почту за честь исполнить просьбу уважаемых мэтров…

Потом на миг прикрыл глаза, сосредоточился и заговорил. Во второй раз это далось проще — успокоительные капли Калнаса Конрада оказались весьма кстати. Кроме того, фениям не было никакого дела до нас с Матильдой, и мне не пришлось изворачиваться, опасаясь ляпнуть сгоряча что-нибудь не то… Высокое собрание внимало молча: Лёринц Третий — с вежливой полуулыбкой, правители кнесатов — с неподдельным интересом, а Совет Одиннадцати — равнодушно, как уже успевшей приесться песенке. Только лишь в самом конце истории, когда я упомянул темницу Змей и нашего нежданного освободителя, мне показалось, что Таранис Ри'Корсор чуть шевельнулся в кресле. Вроде совсем крохотное, ни о чем не говорящее движение, но с фенийской-то эмоциональностью… Погодите. А ведь отец Матильды назвал Фелана — Корсором?.. Точно Корсором, я помню! Без всяких «Ри», но… Светлые боги! Они, часом, не родственники?!

Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99