На улице снова воцаряется тишина. Только ветер свистит да мое сердце колотится о ребра как сумасшедшее. Ноги ватные. Руки трясутся.
Никита стоит и смотрит на меня. Не насмешливо. Не зло. А как-то… устало. Будто я – его персональный крест, который ему приходится нести.
– Ну что, Агапова? – наконец произносит он.
– Что? – голос предательски срывается.
– Нашла бабу Нюру?
Я смотрю на него. Страх еще не отпустил. Меня мелко колотит. Я сглатываю, пытаясь унять дрожь. Хочется съязвить, что, мол, сама бы справилась, или накричать, какого черта он шпионил, но слова застревают в горле. Никита ведь… спас меня. Опять.
– Спасибо, – шепчу я, опуская глаза. Слово дается с трудом, царапает горло.
Он смотрит на меня секунду, потом тяжело вздыхает.
– Пожалуйста.
Мы стоим так, наверное, целую вечность. Он смотрит на меня, я – на свои варежки. Воздух между нами потрескивает от невысказанных слов.
– Так и будем тут стоять? – наконец прерывает молчание Никита.
– Я… я не знаю, куда идти, – честно признаюсь я, чувствуя себя полной идиоткой.
– Естественно. Зато одна. Смелая. – Сота фыркает. – Пошли уже, искательница приключений.
Сотников разворачивается и, не дожидаясь меня, широким шагом направляется в ту сторону, куда убежали те трое.
Вот же…
Я едва поспеваю за ним, проваливаясь в снег по щиколотку там, где он, кажется, проходит, не замечая.
Мы молча идем по темной улице. Я шмыгаю носом, пытаясь унять остатки дрожи – то ли от холода, то ли от пережитого.
– Шевелись, Агапова. – Никита резко останавливается, так что я чуть не врезаюсь в его широкую спину, и поворачивается ко мне. – Найдем твою бабку и будем решать вопрос с ночлегом. И учти, – его голос становится жестким, – я с тобой нянчусь только до Челябинска. Как только окажемся в городе – ты идешь своей дорогой, я – своей. Усекла?
Нянчусь. Ну конечно.
– Да поняла я, поняла! – бурчу я. – Будто я сама горю желанием с тобой таскаться! Мне бы только до папы добраться.
Сотников хмыкает. Ему, похоже, доставляет истинное удовольствие моя беспомощность.
– Тогда хотя бы не отставай, – бросает он через плечо и, не дожидаясь ответа, сворачивает в очередной темный проулок.
Я пыхчу, стараясь не отставать. «Нянчусь». Какое слово подобрал, а? Будто я котенок бездомный. Хотя, по факту, сейчас я примерно так себя и чувствую. Но признавать это до тошноты противно.
Идем уже, кажется, целую вечность. Я уже не чувствую пальцев ног, да и носа, кажется, тоже.
– Долго еще? – скулю я, когда мы проходим мимо очередного покосившегося забора.
– Уже пришли.
Мужчина останавливается. Я едва не врезаюсь в него снова.
Передо мной – аккуратный, крепкий домик, выкрашенный в ярко-зеленый, почти изумрудный цвет, который дико смотрится посреди сугробов. В окнах горит теплый желтый свет, а из трубы валит густой дым.
– Ну? – Сотников кивает на калитку. – Идешь? Или мне тебя на руках занести, принцесса?
– Обойдусь! – фыркаю я и решительно толкаю калитку.
Скрип ржавых петель разносится по всей улице.
Я иду по узкой, расчищенной тропинке к крыльцу. Сотников следует за мной, как тень. Огромная, раздражающая, но почему-то успокаивающая тень.
Стучу в массивную деревянную дверь. За ней слышится шарканье.
– Кого там нелегкая принесла? – раздается скрипучий, но бодрый голос, потом щелкает засов.
Глава 8
Баба Нюра оказывается сухонькой, но бодренькой старушкой с пепельно-седыми волосами, пытливым взглядом и открытым к нерадивым туристам сердцем. Несмотря на наш с Сотниковым слегка «очумевший» от приключений вид, договориться с женщиной не составляет никакого труда. Особенно после того, как я обещаю ей, что «добрый молодец» с превеликим удовольствием подсобит по хозяйству. Там лампочку поменять, тут дверцу шкафа подтянуть, здесь половицу прибить – в общем, так, по мелочи. А то: «Внучку всё некогда, внучок всё время занят».
Сотникова, разумеется, это условие договора не воодушевляет. Но вариантов у него всё равно нет. Либо вокзал и целая ночь, скрючившись на холодных сиденьях, либо вполне комфортный диван и домашние щи, аромат от которых разносится на всю «вторую улицу».
Дом у Анны Павловны, кстати, вполне себе добротный. Внутри сделан косметический ремонт и стоит старенькая, но хорошая мебель. На кухне топится печь. Дрова приятно потрескивают, умиротворяя. Тогда как за окном продолжает заметать снег.
– Кушайте, кушайте, – приговаривает баба Нюра, первым делом загоняя нас за стол. – Вот вам хлебушек. Домашний. Сама пеку. И соления пробуйте, – выставляя всё новые и новые тарелки с угощениями.
– Соления тоже домашние? – уминая суп за обе щеки, спрашивает Никита.
У него пошла уже вторая тарелка.
Интересно, сколько надо еды, чтобы утолить голод этого бычка?
– А как же ж! Домашнее! Другого в деревне не держим. Всё своё. Всё с грядок. Это вам не магазинные пластиковые овощи, напичканные химией. Натурпродукт!
Мы с Сотниковым переглядываемся.
И оба продолжаем активно работать челюстями, голодные, как волки.
А я еще и эмоционально размотана на полную! Меня до сих пор мелко потряхивает изнутри. Я все еще не отошла после произошедшего на улице инцидента. Как только представлю, чем бы могла для меня закончиться эта стычка с местным хулиганьем, аппетит пропадает и в пот бросает. Папа мне всегда говорил: «Слишком много у тебя гонора, дочь». Ругал: «Иногда бычишь там, где априори бычить нельзя». А я… Просто я. Без тормозов. И с отсутствующим чувством самосохранения. Иду по жизни так, словно я кошка и у меня их девять. Жизней этих.
Спасибо судьбе, что она уберегла меня от горького урока.
Ну и Сотникову… Спасибо. Даже несмотря на то, что он тот еще придурок!
– А вы откуда будете-то, молодые люди?
– Из Питера, – говорю я, похрустывая соленым огурчиком.
– Холодно у вас там?
– Кажется, потеплее, чем у вас, будет, – отвечает Никита.
– Хех, мы люди Урала привыкшие.
Анна Павловна разливает по большим кружкам ароматный чай, заваренный на листьях смородины, и ставит перед нами. Вместе с огромной тарелкой пышных, румяных пирожков. Сама берет один и садится напротив, сетуя:
– Мой старший внучок Ванюша тоже всё в Питер уехать порывался. Перспектив там, говорит, больше. Город красивый. Как человек, говорит, поживу. Жену, может, найду: умницу, красавицу…
– Не уехал? – отодвигаю я от себя пустую тарелку из-под супа, хватая пирожок.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
