Ядовитые мальчики (ЛП) - Тейлор-Лэйн К. Л.

Инстинктивно, как будто они просто знали.

Я дрожу, когда Рекс прижимается к моей спине, металл его сосков леденеет на моей разгоряченной коже. Он обхватывает руками мои обнаженные плечи, затем опуская свои ладони к моему животу. Его подбородок опускается на мое плечо, и я наблюдаю за ним в отражении окна, когда он улыбается мне, тоже наблюдая за мной в затемненном стекле. Мои руки автоматически ложатся на его предплечья, пальцы скользят по его коже.

— Мы идем спать. — рокочет он, глубоко, густо, низко, и звук проходит сквозь меня, рикошетом проникая в мои кости.

Мы.

Мой разум подсказывает мне, что он имеет в виду себя и своих друзей.

Инстинкт подсказывает мне, что он имеет в виду нас.

Мы вчетвером вместе.

Его губы скользят по цветущим фиолетовым пятнам сбоку на моей шее, любезно оставленными им и Линксом. Я дрожу от острых ощущений, когда он зубами касается моей кожи. Его светло-зеленые глаза сфокусировались на нашем отражении, он укачивает меня в своих объятиях, раскачивая нас из стороны в сторону, продолжая целовать мое горло.

— Ты хочешь спать между всеми нами, Котенок? — он хрипит, покусывая мою покрытую синяками кожу, прижимаясь своими бедрами к моим.

Твердая выпуклость его члена утыкается мне в задницу, и дыхание вырывается из моих приоткрытых губ. Жар разливается по низу живота, мои бедра сжимаются, ногти впиваются в его руки. Его низкий смешок прокатывается по моему позвоночнику, обдавая горячим дыханием изгиб шеи.

Сердце колотится, я извиваюсь в его объятиях, сжимая его мускулистые предплечья крепче.

— Скажи что-нибудь, Поппи. — требует он, покусывая и посасывая мое горло. Отстраняясь, не сводя глаз с моей шеи, он стонет, прижимаясь ко мне бедрами: — Я хочу отметить тебя вот так повсюду. Убедиться, что все, блядь, знают, что это был я.

— И Линкс. — наполовину шепчу я, наполовину задыхаюсь.

Его ухмылка меняется, подбородок возвращается к моему плечу:

— Ммм, и Линкс. — хмыкает он в знак согласия. — Это то место, где ты хочешь быть? Между нами, смотреть, как мы трахаемся, но чувствовать наши руки на себе?

Сейчас я дрожу в его объятиях от желания. Его слова пробегают по моему позвоночнику, как зимний холод.

— Я покажу тебе, как…

— Рекс. — хрипло говорит Кинг нам в спину, его огромное, богоподобное тело входит в кадр нашего отражения. — Поппи. Готова?

Я смотрю вниз. Вся бледная кожа Рекса украшена, как картина эпохи Возрождения — вся яркая, как будто он — фреска на потолке. Величественно, впечатляюще.

— Тебе не нужно делать ничего, чего ты не хочешь, Котенок. — шепчет Рекс мне на ухо, но достаточно громко, чтобы услышал Кинг. — Мы можем просто поспать.

— Хорошо. — отвечаю я.

Нервы пронзают меня, потому что я ни за что не пойду наверх с этими тремя мужчинами только спать.

Я вообще не буду спать. Не при выключенном свете. Именно по этой причине мне следовало принять их предложение проводить меня обратно в общежитие. Там, где у меня есть свет, открытые жалюзи, уличный фонарь прямо за ними.

Руки Рекса падают с меня, его большие, грубые ладони скользят по моим рукам, и от его прикосновений по коже бегут мурашки. Ослабив хватку на моих плечах, он поворачивает меня к Кингу.

Руки Кинга в карманах, поза расслабленная. Его косы теперь распущены и падают на глаза. Его подбородок опущен. Он поднимает глаза вверх, на мои, удерживая меня в плену. Я так спокойна, Рекс у меня за спиной. Он и Кинг словно два льва, а я мышь. Ничего стоящего, на что они могли бы охотиться, но они могли бы поиграть со мной, если бы захотели, прихлопнуть меня своими большими когтями, а потом отбросить в сторону, когда им станет скучно.

Этого должно быть достаточно, чтобы положить всему конец. Что бы это ни было.

Рекс мягко надавливает на основание моего позвоночника, подталкивая меня к Кингу. Наши взгляды сливаются, в воздухе ощущается резкое напряжение. Кинг вынимает руку из кармана, протягивая ее ко мне, и моя собственная тянется к нему без всякой останавливающей мысли.

Его большие пальцы переплетаются с моими, его кожа такая мягкая, что моя собственная кажется почти шершавой. Другая его рука поднимается к моему подбородку, удерживая мое лицо в своих объятиях. Он облизывает губы, приподнимает мой подбородок.

— Ты все контролируешь. — рычит он грубо и проникновенно.

Я киваю, и затем он разворачивает меня в направлении лестницы.

С каждым шагом мне кажется, что втягивать воздух становится все труднее и труднее. Чем выше я поднимаюсь, тем сильнее у меня гудит в ушах. Все вокруг отдается эхом. Рекс шагает за моей спиной, Кинг синхронно с моими шагами поднимается по лестнице в моем темпе. Позволяя мне вести, контролировать.

Мои ботинки кажутся тяжелыми, когда я иду по бледно-зеленому ковру коридора, темное дерево под ним стучит и поскрипывает при каждом шаге. Рука Кинга, твердая и теплая, в моей прохладной, липкой руке. Кончики пальцев Рекса дразнят мой позвоночник, его тело выглядит немного менее пугающим, чем у Кинга.

Мы останавливаемся между двумя дверями, обе закрыты, но поворачиваемся к той, что справа. Рекс встает перед нами, чтобы открыть ее. Когда он заходит внутрь, в комнате темно, но светодиодные полоски проходят по краю потолка, заливая комнату ярким синим светом. Рассеивая ночную тьму, но не делая ее слишком яркой. Я сжимаю свою руку Кинга.

Может быть, в комнате всегда так.

Может быть, они включили это специально для меня.

Я резко сглатываю, наблюдая, как Рекс неторопливо проходит дальше в большую комнату, похожую на апартаменты открытой планировки, чем просто спальню.

Две закрытые двери находятся в дальнем левом углу помещения. Темно-серые кожаные диваны расположены вокруг телевизора, а игровые приставки выдвинуты еще дальше, между ними небольшой столик. Большое окно с опущенными жалюзи тянется через всю стену прямо перед дверным проемом, в котором мы стоим. Большая кровать стоит в дальнем правом углу, застеленная простынями различных оттенков темного и бледно-серого, поверх нее — масса черных и зеленых подушек.

Одна из дверей слева от нас открывается, показывая Линкса, теперь уже с обнаженной грудью. Его загорелая кожа расписана реалистичными петляющими змеями, колючими на вид виноградными лозами, и все это в различных оттенках серого и черного. Маленькие струйки воды стекают по его груди, по твердому прессу, впитываясь в пояс низко свисающих спортивных штанов. Босой, руки подняты высоко над головой, пальцы вцепились в дверной косяк. Он раскачивается в дверном проеме, и его мышцы подергиваются.

Я смотрю на него. Его висок упирается в край дверного косяка, за его спиной темнеет ванная, когда дверь позади меня со щелчком закрывается. Звук зловещий в тихой комнате.

Затем Рекс крадется вперед, медленно, обдуманно. Скользя взглядом по моему телу, облизывая губы, склонив голову набок, он смотрит на меня из-под ресниц, останавливаясь передо мной. Он прикусывает нижнюю губу, клык цепляется за розовую кожу.

Медленно он поднимает руку между нами. Кончиком вытянутого пальца проводит вдоль моей ключицы к впадинке у основания горла. Он проводит пальцем по коже рядом с моей грудью, по перекрещивающимся тонким бретелькам, удерживающим мой укороченный топ на груди. Кончик пальца Рекса скользит по тонкому хлопку моего топа, ноготь покалывает твердую вершинку моего соска. Он обводит его, не сводя с меня глаз из-под опущенных век.

Мое дыхание сбивается, когда я чувствую, что три пары глаз наблюдают за мной.

Рука Кинга все еще крепко сжимает мою, когда он подносит ее к губам, покрывая поцелуями костяшки моих пальцев, привлекая мое внимание, когда третье тело приближается ко мне.

Аромат Линкса наполняет пространство. Насыщенный кедр, сладкие ягоды. Его рот мгновенно находит верхушку моего плеча, и его зубы восхитительно царапают мою плоть.

Я дрожу между ними. Мои глаза прикованы к Кингу, даже когда Рекс проводит ладонью по моей груди, задевая большим пальцем сосок. Это вызывает дрожь, и я ахаю, когда язык Кинга скользит по кончикам моих пальцев, засасывая их, один за другим, в свой горячий, влажный рот. Мои ресницы трепещут, когда большие руки гладят мою спину, спускаются по заднице, по бокам.