Перекресток (ЛП) - Перри Девни

— Да.

Какого черта? Я предположил, что она была папиной. Она позволила мне высказать это предположение. Почему?

Если бы она этого не сделала, стал бы папа настаивать на этом? Я не был уверен, что хочу получить ответ на этот вопрос, поэтому не стал спрашивать.

— Как только все будет оплачено, вы с Джексом получите деньги. Мои поздравления. Вы богаты.

— Я был богат и раньше. — Богат всем, кроме наличных.

Отец закрыл глаза.

— Если бы был другой способ…

— Я знаю. — Я был здесь не для того, чтобы наказывать папу. Он справлялся с этим сам. — Если я смогу убедить Индию продать мне ранчо, хотя бы его часть, мне понадобится часть этих денег.

Он еще глубже вжался в кресло.

— Она не продаст его обратно.

— Продаст.

Он хмыкнул. Хмык, который я слышал всю свою жизнь.

Хмык, означавший, что разговор окончен. Он уже принял решение, и никакие мои слова его не переубедят.

О чем он мне не договаривал? Что произошло во время их переговоров о продаже, что заставило его так сказать? Она упоминала о каких-то конкретных планах?

— Папа…

— Оставь это, Уэст. Дело сделано. Доверься мне. — Он вскочил со стула и исчез из комнаты. Мгновение спустя дверь его спальни захлопнулась.

Доверься мне.

Он сказал то же самое в тот день, когда появилась Индия.

Знал ли он вообще, что значит доверять?

Выходя из дома, я прихватил папино виски, и новая волна гнева захлестнула меня, когда я выбежал на улицу. Так вот в чем дело? Оставить все как есть?

Почему он не хотел, чтобы я выкупил ранчо обратно? Ему никогда не нравилась эта сторона дела. Он всегда предпочитал проводить дни на курорте, катать гостей верхом и болтать с посетителями за ужином и выпивкой.

Возможно, именно поэтому я всегда был сосредоточен на работе на ранчо. В большинстве случаев это была та область, где у меня было некоторое подобие контроля.

Насколько же это было хреново, что у меня, вероятно, было больше самостоятельности в управлении ранчо для Индии, чем для собственного отца?

Забравшись в свой пикап, я слишком сильно захлопнул дверцу, затем завел двигатель и поехал домой. Была суббота. По традиции мы проводили вечер в лодже, развлекая гостей и помогая детям готовить хот-доги на костре. Рейд открывал бургерную, а после наступления темноты мы жарили смор.

Я не хотел ни хот-догов, ни бургеров, ни чего-то еще. Хотя папино виски показалось мне довольно привлекательным.

— Черт бы его побрал. — Я уже собирался пойти в дом и заняться завтрашним похмельем, когда зазвонил мой телефон, и его звон наполнил салон. — Привет, Тара.

— Привет, Уэст. У тебя найдется минутка?

— Конечно.

— Это по поводу Индии.

— Я так и думал. — Я ущипнул себя за переносицу. Таре не хотелось подписывать «Кодекс этики и служебного поведения сотрудников»? — В чем дело?

— Она наняла Джонатана Ли для ремонта коттеджей.

Блядство.

— Ты уверена?

— Да. Я сама видела его, когда уходила сегодня вечером. Он был в одном из коттеджей.

— Черт. — Я вздохнул. — Я разберусь с этим. Спасибо, что предупредила. — Я закончил разговор и сразу же набрал номер Джонатана. Он ответил после второго гудка.

— Уэст.

— Тебе не рады на моей территории. Я ясно дал это понять, когда мы разговаривали в прошлый раз. Не возвращайся.

— Это твоя собственность? По словам Индии Келлер, я ремонтирую ее коттедж.

— Повторяю в последний раз. Тебе здесь не рады. — Прежде чем он успел ответить, я повесил трубку и набрал номер мамы.

— Тара уже звонила мне, — ответила она. — Я знаю о Джонатане.

— Я разберусь с этим. Это не будет проблемой.

— Хорошо. — Она вздохнула. — Не могу поверить, что она наняла его.

— Откуда ей было знать, мам? — Индия была не из наших краев. У нее не было никакой информации, чтобы понять, кого нанимать, а кого избегать.

— Она могла бы поспрашивать у окружающих. Тара за пять секунд сказала бы ей, чтобы она не нанимала этого мудака.

Да, Индия могла бы поспрашивать. Она, вероятно, спросила бы меня, если бы я потрудился встретиться с ней.

— Просто… выброси это из головы. Я позабочусь об этом.

— Хорошо. У тебя все в порядке?

— Не особо. А у тебя?

— Нет. Все еще переживаю из-за всего этого, понимаешь?

— Да, понимаю. Я позвоню тебе позже.

— Пока.

Закончив разговор, я кладу телефон на приборную панель и прислоняюсь к ней головой.

— Черт.

Пока я звонил маме, Джонатан, вероятно, уже набрал номер Индии. Мне придется объяснять, почему я только что уволил ее подрядчика.

Вот тебе и выпивка.

Я завел грузовик и помчался к лоджу, затем припарковался перед «Беартус» рядом с «Дефендером» Индии.

Из-за лоджа доносился смех гостей, сидевших у костра. Скорее всего, Индия была с гостями, но я сначала зашел в коттедж, не желая быть втянутым в светскую беседу, если мог этого избежать.

Я поднялся по ступенькам и постучал костяшками пальцев в дверь.

Тишина. Я постучал еще раз.

— Индия.

Ничего. Черт. Думаю, сегодня вечером я все-таки доберусь до костра. Я повернулся, собираясь направиться к коттеджу, когда дверь за моей спиной со скрипом распахнулась.

— Уэст? — Индия была одета в ночную сорочку цвета черники. Ее волосы были распущены, локоны каскадом падали на плечи.

Боже, что за волосы. Мне так нравилось пропускать их сквозь пальцы. В этом она спала? Это ее ночнушка? В те несколько раз, когда я спал в ее постели, мы не утруждали себя пижамами. Да и почти не спали.

Было странно открывать в ней ту часть, о которой я не знал. Блейн знал эту часть. Он заполучил Индиану, которая носила сексуальные ночные сорочки, едва прикрывавшие изгибы ее задницы.

— Что не так? — Она открыла дверь шире, и ночной воздух коснулся ее сосков под атласом.

Я с трудом сглотнул, заставляя себя смотреть в невидимую точку над ее головой.

— Джонатан Ли. Ты наняла его.

— Да. — Она выпрямилась, выражение ее лица стало суровым. — Он ремонтирует коттеджи.

— Больше нет. Ему здесь не рады.

— Но…

— У него нездоровая одержимость моей матерью. Она не проявляла к нему интереса, но он был непреклонен. Он так часто звонил и писал смс, что та сменила номер телефона. Он начал появляться в больнице, когда она работала. Он присылал ей дорогие, неподобающие подарки, такие как украшения, одежда и нижнее белье. Это продолжалось около года. Каждый раз она отсылала вещи обратно и просила его прекратить. Он не останавливался. Около четырех месяцев назад он пришел к ней домой пьяным. Пытался силой проникнуть внутрь. Она получила судебный запрет. Но поскольку она здесь не живет…

— Здесь он не действует, — сказала Индия, закончив за меня фразу. — Я позабочусь об этом. Пожалуйста, передай мои извинения своей матери. Я не знала.

— Спасибо.

Она закрыла глаза, ее плечи опустились.

— Мне нужен новый подрядчик. Есть какие-нибудь рекомендации?

— Я сделаю несколько звонков. У пары моих приятелей есть бизнес в этом районе. Возможно, они смогут найти подработку или освободить одного из своих мастеров. Я попрошу их связаться с тобой.

— Спасибо. — Она отошла от двери, собираясь проскользнуть внутрь, но я остановил ее.

— Почему ты не сказала мне, что это была твоя идея насчет двадцати акров и наших домов?

Она пожала плечами.

— Я уверена, твой отец попросил бы об этом. Так что я просто с самого начала сделала это частью сделки.

А папа попросил бы об этом? Я ненавидел себя за то, что у меня были сомнения.

— Спасибо.

— Конечно. — Она грустно улыбнулась мне. — Спокойной ночи, Уэст.

Я без разрешения протянул руку и нежно обнял ее за локоть, прежде чем она успела исчезнуть.

— Инди.

Она медленно подняла глаза.

Были вопросы, которые хотелось задать. Почему она вернулась? Почему купила ранчо? Где Блейн?

— Это то, в чем ты ложишься спать каждый вечер? — этот вопрос показался более важным, чем все остальные.