Опасная связь (ЛП) - Блэклейс Ана К.

Я оглядываюсь, пытаясь обнаружить камеры. С этим приглушенным освещением и обивкой они могут быть где угодно. Вполне возможно, вся эта глянцевая панель — сплошная камера, или даже несколько.

Делаю, как велено, ощущая, как пробка внутри меня заставляет мышцы напрягаться. Держа бутылку сбоку, я подношу черный конец дубинки к своей киске и слегка нажимаю, вводя ее совсем чуть-чуть. Вырывается короткий стон, мои бедра напрягаются, а мышцы сжимаются, пытаясь вытолкнуть слишком большой, чуждый предмет.

— Ммм, хорошая девочка, — мурлычет он из динамиков. Я откидываю голову на кожаное сиденье, невольный стон срывается с губ. — Теперь введи глубже. Ты ведь знаешь, что можешь мне доверять, когда дело касается удовольствия.

Он в этом прав. Как, впрочем, и во всем остальном. Я не могу вспомнить, чтобы он хоть раз ошибся, даже в тех прогнозах, которые давал на красных дорожках, отвечая на вопросы репортеров.

Ковровая дорожка, где он всегда появлялся с мировыми топ-моделями под руку. А теперь это я — та, за кем он наблюдает. Я, собирающаяся трахнуть себя черной резиновой дубинкой в его лимузине Rolls Royce.

Балансируя бутылку шампанского в одной руке, я поднимаю колени, сдвигаясь вперед так, что моя задница оказывается на краю сиденья. Наверное, сейчас я выгляжу, как пьяный паук с задранными ногами, но это только заставляет меня хихикнуть. Я кусаю губу, ощущая озорное возбуждение, и думаю: надеюсь, у него отличный вид на то, что там происходит. На то, как дубинка медленно проникает внутрь моей киски. Глаза закатываются, а зубы впиваются в губу, когда ее объем давит на заднюю стенку, на пробку. От этого становится жарко до невозможности, хочется извиваться, но с такой толстой дубинкой нужно двигаться осторожно.

— Вот так, растягивай свою киску, — доносится бархатный голос Деклана из динамиков. — Это поможет и с твоей задницей, подготовит ее к тому, что я сделаю с ней.

Я стону, моя спина выгибается дугой, а голова откидывается на спинку сиденья. Осторожно я ввожу дубинку глубже. Она, похоже, покрыта силиконовым слоем, потому что совсем не царапает. Я насквозь мокрая, внутренние стороны бедер скользкие от моего сока, но этого недостаточно. Нужна дополнительная смазка.

— Знаешь, чем я сейчас занимаюсь, маленькая шпионка? — мурлычет он из колонок, и его голос только усиливает возбуждение. — Я нюхаю твои трусики.

Единственная часть одежды, которую он не вернул мне. Он заставил меня выйти из ресторана, ощущая, как мои бедра трутся о собственную влажность, а пробка словно продолжает трахать меня сзади. Пока он наблюдал за мной из-за спины, а остальные, казалось, тоже все понимали…

Я двигаюсь быстрее, мастурбируя дубинкой для его удовольствия. Она большая и толстая, поэтому я ввожу только несколько дюймов, но этого достаточно, чтобы ощутить, как пробка добавляет ощущений. Из динамиков доносится низкий стон Деклана, будто подливая масла в огонь. Я поднимаю колени выше, разводя их в стороны, и ставлю туфли на сиденье. Металлические каблуки скрипят по коже, а мои бедра движутся, жадно ища удовольствие от дубинки и пробки. Я устраиваю представление, которое должно свести Деклана с ума. Впервые с тех пор, как мы снова встретились, я чувствую себя сильной.

— О чем ты думаешь, нюхая мои трусики? — выдыхаю я, прерываясь от удовольствия.

— Я не фантазирую о том, как буду лизать твою киску, если ты это хочешь услышать. Я думаю о том, как скоро буду одновременно трахать тебя во все дырки. — В его голосе сквозит жестокость, но меня больше не обманешь. Без его прекрасного лица и гипнотических черных глаз я улавливаю тонкости. Он возбужден до предела, я уверена, что он уже плюнул на руку и начал дрочить.

— Ты сейчас в машине?

Он замирает на долю секунды.

— Да.

Я представляю его одного на заднем сиденье своего лимузина.

— У тебя сейчас член в руке?

Еще одна пауза, на этот раз короче.

— Да.

— Он такой же толстый, как эта дубинка?

— С учетом стальных колец — толще. Но ты это и так знаешь. — В его ответе слышна ухмылка. Ему нравится напоминать мне, что его член…

Мои каблуки протыкают кожаное сиденье, а бедра двигаются все быстрее, пока я трахаюсь дубинкой. Я перестаю загонять ее глубже, вместо этого оставляю на месте, вращая бедрами так, будто сижу сверху на члене. Деклан видит все, включая конец пробки, которая обнажается каждый раз, когда я подаюсь вперед, позволяя ему наблюдать за тем, как я использую его игрушки. Мое дыхание становится тяжелее, пальцы сжимают бутылку с алкоголем.

— Соси горлышко бутылки, — приказывает он, и мне не нужно повторять дважды. Я обхватываю его губами, держа бутылку одной рукой, в то время как другая придерживает дубинку. Щеки втягиваются, когда я начинаю сосать на горлышке так, как делала бы это с его членом, одновременно извиваясь на двух других проникателях.

Все это кажется мне безопасным, ведь я одна на заднем сиденье лимузина, а у него нет времени воплощать в жизнь те извращенные фантазии, которые я могу пробудить. Интересно, думает ли он сейчас о том, как я насаживаюсь сразу на три члена? Или представляет себя с членом в моем рту, пальцами в моей заднице и этой дубинкой в киске?

Интересно, служила ли эта вещь ему когда-то оружием. Одна эта мысль заводит меня еще больше. Я делаю глоток, стону от вкуса искристого напитка, пока бедра быстрее вращаются на дубинке, а пробка внутри творит чудеса. Наверное, я сейчас выгляжу как полная развратница. Я сжимаю губами горлышко бутылки, стону в нее, пока не распадаюсь на части, заливая силиконовое покрытие резины своей мокрой горячей волной.

Шампанское стекает по уголкам моих губ, и мозг плавает в легком тумане. Я знаю одно: только Деклан может заставить меня чувствовать такое. Он всего месяц как появился в моей жизни, но уже заставил меня кончить больше раз, чем любой другой мужчина за все время, что мы были врозь. И он даже еще не вошел в меня. Одна только мысль об этом — одновременно пугает и сводит с ума.

Мое тело обмякает в кожаном сиденье, словно в объятиях любовника, веки становятся тяжелыми. Из динамиков доносится низкий рык Деклана, когда дубинка выскальзывает из моих рук и падает на пол машины. Уголки моих губ приподнимаются в улыбке. Он кончил ради меня.

— Я представляю тебя сейчас в твоей машине, — говорю я, закрыв глаза, кривясь от легкой боли, когда свожу ноги вместе. — С членом в руке, со спермой, стекающей по костяшкам, пока ты сжимаешь его.

— Хммм, слушай, как грязно ты говоришь. Кажется, мне придется наказать этот дерзкий ротик… снова.

Я смеюсь. И хотя он не подает виду, я знаю, его бесит, что он не может коснуться меня прямо сейчас, даже если он это скрывает. Его сексуальная энергия заполняет салон, смешиваясь с моим ароматом.

— Хорошо, что я могу хоть немного причинить тебе боль, — честно признаюсь я. Но в ответ слышу лишь тихое, глубокое хихиканье.

— Осторожнее, маленькая шпионка. Сейчас у тебя, возможно, есть небольшое преимущество, но каждое твое слово будет использовано против тебя. Мои планы на тебя и так мрачны. Не заставляй меня делать их еще темнее.

Я вздрагиваю от угрозы, но совсем не из-за страха.

— Что нужно сделать? — шепчу я. — Что потребуется, чтобы ты меня отпустил? Сколько стоит моя свобода?

Он смеется, и его смех звучит, как ласка.

— Ты до сих пор не понимаешь, маленькая шпионка. Ты потеряла свою свободу в тот момент, когда я впервые увидел тебя семь лет назад. Это уже не то, что можно выторговать.

Грудь сжимается, дыхание перехватывает.

— Тогда зачем я все это делаю? Если ты все равно уничтожишь мою репутацию и оставишь меня своей личной шлюхой?

— Но твое будущее — это не только репутация, верно? Ты хочешь успеха, денег и уважения. А это все ты легко можешь получить, особенно если станешь моей личной шлюхой.

Я фыркаю, перекрещивая ноги и разглаживая юбку на бедре.

— Ну, знаешь, как бывает, — говорю с сарказмом. — Записи живут вечно. Ты не сможешь скрывать то, что сегодня сняли твои люди, вечно.