А Ирина? Боже… эта девушка со своей бурей эмоций, она ведь кончила прямо у меня на столе… прям под моими руками. Ох, эта мысль снова заставляет кровь прилить ниже пояса. Интересно, что она выкинет в следующий раз? Который, кстати, состоится всего через пару часов… чёрт, даже не представляю.
Света… Света с ее опасной домашней простотой и фигурой порно-модели. Она… чертовски сексуальна… но в то же время и просто интересная девушка, с ней приятно общаться, но особенно приятно, когда она прикасается ко мне своей грудью…
С этой мыслью я глубоко вздохнул через нос и медленно, не спеша выдохнул.
Млять… снова встал. Ну какого чёрта, а? А ну успокойся, а то я тебя вместо ложки использую, чтобы сахар размешать! А чай пиздец какой горячий!
Вот-вот, правильно. — я закрыл глаза, и тут же возникло весёлое лицо Софьи. — А она всё-таки прикольная, какая-то заводная… что ли.
Ну и под конец… над всеми этими столь разными девушками нависает… не тень Татьяны Викторовны, а её железная длань. Та самая, что могла ласкать до дрожи или сжать в кулак, выжимая все соки. Ох… и она их хорошенько так выжила… и ногами и руками… Чёрт… ну что я делаю? Не могу, что ли, думать о другом? Сейчас же опять стояк словлю!
Неожиданно мои мысли прервало знакомое лицо.
Дверь в кафе открылась с тем самым дребезжащим звуком и звоном колокольчика, и на пороге появилась Света. А увидев меня, ее лицо тут же озарила теплая, непринужденная улыбка, отчего мне стало приятно на душе.
— Места хватит? — спросила она, подходя к моему столику без тени сомнения. — Я тут обычно в гордом одиночестве пирожные уничтожаю.
Так она пирожных такие сочные сиски отъела, что ли? — пронеслось в голове, пока я наблюдал, как ее грудь колышется при каждом шаге.
— Хорошо, что ты к нам пришел. — произнесла она и села напротив. — А то скучно, знаешь ли, одной-то.
— О… — я удивился, и мне тут же стало стыдно, что при виде Светы первое, о чем я думаю, и первое, на что я смотрю, это её прелести. — Спасибо. Я… тоже рад.
— Ну ты-то понятно. — сказала она и улыбнулась.
— А? — я сделал притворно обиженное лицо и спросил. — А это что еще значит?
— Да шучу я, — она захихикала, ее плечики затряслись вместе с грудью.
Млять… Она специально? — задумался я, видя, как две божественные формы подпрыгивают.
От Светы пахло теми же духами с нотками жасмина, что и утром, но сейчас запах был смешан с ароматом свежего воздуха и чего-то простого, человеческого. Ну и, конечно же, кофе, которое она заказала.
Затем мы заговорили. О простых вещах. О том, как сегодня странно тепло для этого времени года, и как ее кот утром устроил погром на кухне. О дурацкой рекламе по телевизору, который висел за стойкой бара, где усатый мужчина с неестественной улыбкой пытался продать нам чудо-сковородку. О том, как тяжело рано вставать, особенно когда за окном темно и холодно, и единственное, что хочется, — это зарыться обратно в одеяло.
Это было настолько простое, ни к чему не обязывающее общение, что я по-настоящему расслабился. Впервые за сегодняшний день мой внутренний диалог не крутился вокруг фигуристок, их тел и скрытых желаний. Мой член, до этого находившийся в состоянии постоянной боевой готовности, наконец-то успокоился и заснул, уставший от бесконечных тревог.
Но… изредка все же давал о себе знать, чтобы я не расслаблялся.
Особенно когда Света смеялась, откидывая голову назад, и ее грудь соблазнительно подрагивала под тонким шифоном. Или когда, рассказывая что-то особенно забавное, она наклонялась ко мне, и ее пальцы и ладонь машинально касались моего колена, вызывая мурашки по коже.
В такие моменты мой «уснувший» друг тревожно вздрагивал, будто говоря: Эй, не засыпай там окончательно, эта грудь достойна внимания! Представь, как бы эти упругие сисечки смотрелись в твоих ладонях, как бы ты облизывал её соски…
И в этот момент… в момент, когда я уже вертел Свету на хую, я увидел ее.
Через большое панорамное окно к припаркованной у тротуара темной иномарке подошла Татьяна Викторовна. Она была в своем строгом костюме, лицо выражало привычную собранность и власть. Ее взгляд, скользнув по витрине кафе… остановился на нас. На мне и Свете, сидящих вместе за одним столиком, смеющихся над какой-то глупостью.
И… никакой улыбки. Никакого гнева. Лишь легкая, почти незаметная тень удивления промелькнула на ее идеально контролируемом лице, словно она увидела неожиданный ход в своей собственной шахматной партии. Она задержала взгляд на пару секунд — ровно столько, чтобы я успел ее заметить, и понять, что она нас видит, — затем села в машину и уехала, не подав и вида.
Блин, — похолодело у меня внутри, а в животе зашевелились тревожные черви. — Она что, ревнует? Или просто удивлена, что ее личный массажист и секретарша могут просто по-человечески общаться? Или… или это просто оценка ситуации? Как это теперь аукнется? Сделает вид, что ничего не было? Или устроит очередной «воспитательный» сеанс в гардеробной, где наглядно продемонстрирует, кто здесь главный и кому я должен уделять внимание… и лизать… лизать без остановки? При этом еще, наверное, и санкции на дрочку введет!
Покой, длившийся не более пятнадцати минут, был безжалостно разрушен. Оставшуюся часть обеда я провел в напряжении, снова и снова прокручивая в голове тот короткий, безмолвный взгляд.
Света, казалось, ничего не заметила, продолжая болтать о своем проказнике-коте, но я уже не мог избавиться от ощущения, что на меня снова надели невидимый ошейник и лишь ненадолго ослабили поводок.
— Ну что, пойдем? — наконец сказала Света, доедая свое пирожное. — Пора возвращаться.
— Я… я еще посижу, — выдавил я, стараясь звучать непринужденно. — Чай допью. Ты иди, я следом.
Когда она ушла, я еще минут десять просидел в кафе, оттягивая неизбежное возвращение. Наконец, собравшись с духом, я вышел на улицу — и тут же остолбенел. Та часть окна, за которой я сидел, снаружи оказалась… зеркальной. С улицы невозможно было разглядеть, кто находится внутри кафе.
Млять, да я зря парился! — мысленно выругался я. — Она вообще нас не видела! Наверное, думала зайти выпить ли кофе или нет! Вот я идиот!
С чувством глупого облегчения, смешанного с разочарованием, потому что где-то в глубине души эта игра в кошки-мышки с Татьяной начинала заводить, я направился обратно в «Ледовую Корону» — к новым приключениям, которые наверняка уже поджидали меня за ее стеклянными дверями.
Глава 9
Испытание на прочность
Дверь «Ледовой Короны» с тихим, едва слышным скрипом впустила меня обратно в стерильно-прохладную атмосферу этого храма спортивных достижений и скрытых страстей. Контраст был разительным: после уличного шума, яркого солнца и свежего ветра здесь царила почти гробовая тишина, нарушаемая лишь размеренным, убаюкивающим гудением системы вентиляции.
Однако, сделав несколько шагов вглубь холла, я увидел нечто новое. Чуть дальше, у стойки ресепшена, царило непривычное оживление, будто кто-то встряхнул этот обычно стерильно-спокойный, почти сонный мир. Света, уже вернувшаяся на свой пост после нашей посиделки в кофейне, оживленно беседовала с немолодым, но спортивного вида мужчиной в дорогой куртке с логотипом одного из федеральных спортивных каналов.
И я не мог не заметить, как взгляд журналиста — опытный, цепкий — периодически, будто против его воли, скользил по соблазнительным изгибам груди Светы, так явно проступавшим под тонкой тканью красной блузки.
Да, брат, понимаю тебя, — про себя ухмыльнулся я, чувствуя странную мужскую солидарность. — На такое богатство действительно сложно не смотреть. Держись.
