Опасная связь (ЛП) - Блэклейс Ана К.

Моя черная майка плотно облегает подтянутую грудь, подчеркивая бесчисленные часы, проведенные в спортзале. Внешне я — идеальная версия того, кем когда-то хотела быть, но внутри до сих пор чувствую себя тем неуверенным подростком. Вот же я, вонзаясь в саморазрушение, повинуясь жестокому хозяину, цепляясь рукой за свою черную майку и стаскивая ее вместе с лифчиком, чтобы обнажить грудь перед ним.

Соски так тверды, что болят, мои щеки горят, а опухшие губы покалывают. Деклан выпускает ядовитый смех.

— Ах, как же ты любишь подчиняться моим извращениям. Признай, в глубине души ты жаждала того дня, когда я снова найду тебя.

Я облизываю губы, двигая пальцами быстрее, толкая бедра ближе к камере, пока трясусь на колонке. Я собиралась делать это на мьюте, но не могу сдержать стоны, когда наслаждение захватывает меня изнутри, грудь трясется, а зубы впиваются в нижнюю губу. Деклан смотрит, не моргая, наслаждаясь шоу с этой дьявольской ухмылкой на лице.

Скоро я уже извиваюсь, как похотливая змея, опираясь локтем на колонку, чтобы Деклану был виден весь процесс, как я ублажаю себя для него.

Голоса становятся все ближе, и ухмылка Деклана расползается еще шире.

— Как раз вовремя, — говорит он, и на секунду мне кажется, что он, каким-то образом, все это спланировал. Что он специально устроил так, чтобы мои коллеги вышли сюда из служебной зоны. В конце концов, для великого Деклана Сантори нет ничего невозможного.

Но что сбивает меня с толку снова и снова, так это то, насколько он меня знает, словно чувствует меня на уровне костей. Я слишком близка к сокрушительному оргазму, чтобы остановиться. Я двигаюсь быстрее, сильнее, костяшки пальцев появляются в расстегнутой молнии джинсов, даже несмотря на приближающиеся голоса. Даже если каким-то чудом я успею кончить, прежде чем они отдернут черную занавеску и обнаружат меня здесь, я не смогу сдержать крик, застрявший в горле.

— Они идут, Миа, — его голос льется, как раскаленный металл. — Они застанут тебя, играющую со своей жадной маленькой дырочкой, и решат, что я плачу тебе за это.

Эти слова окончательно обрывают тонкую нить контроля, за которую я пыталась держаться, и я резко кончаю на своей руке, наслаждение разрывает меня на части. Моя спина выгибается дугой, глаза закатываются, и я откидываю голову назад, отдаваясь этому ощущению, как будто в мире остались только я и мой мучитель. Он хочет, чтобы я служила его извращенным желаниям, и я вся здесь для этого, чертовски счастливая это делать.

Моя киска сжимается вокруг трех пальцев, которые я загнала внутрь, задница стягивается вокруг пробки, создавая напряжение в центре, от которого я схожу с ума.

— О чем ты сейчас думаешь, что у тебя внутри — мои пальцы или мой член? — подначивает Деклан, но он не успевает закончить фразу, как музыка взрывается во всех колонках вокруг, оглушая меня.

Я дергаюсь от неожиданности, но занавеска, которую я ожидала увидеть отдернутой с секунды на секунду, остается на месте. Если за ней кто-то и был, я больше не слышу их из-за оглушающего звука. Музыка продолжается всего несколько секунд, но они кажутся вечностью, пока мой взгляд лихорадочно мечется в поисках причины этого сбоя. Уверена, что все остальные сейчас делают то же самое.

Когда шум наконец стихает, в ушах все еще звенит, а в голове туман от растерянности.

Не сводя глаз с занавески, я быстро заправляю все обратно, убедившись, что все закрыто, и поднимаюсь на ноги. Если кто-то действительно шел сюда, этот сбой, оглушивший всех, теперь явно занял их внимание.

Но если в этом мире есть голос, настолько глубокий и мощный, чтобы достичь меня даже после такого хаоса, то это голос Деклана.

— Они были всего в паре шагов от того, чтобы застать тебя, как ты ублажала себя ради меня, — говорит он, а ямочки на его щеках становятся глубже от широкой ухмылки. — Но тебе бы это понравилось, правда?

Я открываю рот, чтобы возразить, но он перебивает:

— Не ври, — предупреждает он.

— Мы не виделись семь лет, Деклан. Люди меняются. То, что было правдой обо мне тогда, может быть неправдой сейчас, — говорю я, тяжело дыша, пока остатки оргазма все еще разливаются по телу.

— Может быть. Но это не так, — его уверенность заставляет меня замолчать. — Ты забываешь, маленькая шпионка, что наша связь не от мира сего. С самого начала нас тянула друг к другу какая-то космическая сила. Я совсем не мистик, но иногда мне кажется, что мы вместе уже не одну жизнь, обречены находить друг друга снова и снова, пытаясь замкнуть петлю, которая отказывается закрываться.

— Может, если петля замкнется, мы взорвемся, — шепчу я. — Может, мы просто уничтожим друг друга, как материя и антиматерия. Не можем существовать друг без друга, но и обречены… — Я вовремя останавливаюсь, прежде чем начать звучать слишком романтично и полностью себя опозорить. Скрещиваю руки на груди, вдруг чувствуя себя еще более уязвимой, чем секунду назад, пока я трахалась ради него.

— Мои коллеги, — меняю тему. — Они наверняка слышали, как я вскрикнула, до того как музыка включилась на всю. Ты ничего мне не спас. Не строй из себя того, кто заботится обо мне, это смешно.

В его глазах блеск интеллекта, острый и пугающий.

— Они подумают, что это было частью сбоя. Твой голос затерялся в шуме, — он подмигивает. — Поверь мне.

Я действительно доверяю. С Декланом я всегда знаю, на чем стою. Более того, я доверяю ему больше, чем кому-либо еще в своей жизни, разве что, может быть, Адди. Даже больше, чем своей матери, которая была слишком занята собой и своими бесконечными токсичными романами, чтобы обращать внимание на мои потребности. Про отца даже нет смысла упоминать — он с самого начала дал понять, что дети ему не нужны, был эмоционально отстранен и полностью поглощен своим бизнесом.

Но, похоже, сколько бы я ни старалась быть всем тем, чем не была моя мать, я в итоге оказалась точно такой же, как она. В токсичном, опасном романе с Декланом Сантори, который не прекращает унижать меня.

— А теперь выйди туда с телефоном в руке, делая вид, что ты тоже напугана, и посмотри, что случилось. Не заканчивай звонок.

— Ч-что?

— Просто сделай это, Миа. Просто выйди туда, оставаясь на видеозвонке со мной.

С коленями, все еще подгибающимися от слабости, пульсирующей киской и влажными насквозь трусиками, я отодвигаю занавеску и иду в сторону остальных. Звукотехники и осветители бегают по съемочной площадке, остальные стоят группами.

Чем ближе я к ним подхожу, тем тише они становятся, особенно когда замечают, с кем я на видеозвонке.

— Как приятно видеть столько твоих коллег, собравшихся в одном месте, — его голос трещит из динамиков, раскиданных по всему залу.

Изумленные головы вертятся туда-сюда, пытаясь понять, что происходит, но долго им гадать не приходится. Для них, как и для меня, это не сюрприз — один из самых влиятельных людей в мире способен взломать систему штаба. Но, как и я, они, вероятно, задаются вопросом: зачем?

— Давайте воспользуемся моментом и сделаем все официально, — продолжает он, даже не утруждая себя объяснениями. — Как думаешь, это хорошая идея, маленькая шпионка? Давай скажем им, что мы решили вывести все на новый уровень.

Я уставилась на экран с выражением лица, которое буквально кричит: «Какого черта ты несешь?», но в ответ получаю лишь его насмешливый смешок, раздающийся из всех динамиков.

— Что, если мы объявим всем радостную новость на The Rite в пятницу вечером?

Шепот начинает гулять по большому залу, все больше людей стекаются сюда из разных уголков съемочной площадки.

Постой-ка.

Деклан все это спланировал.

В зал заходят еще те, кто видел, как я делала ему минет в примерочной пару недель назад. Лукреция врывается первой, за ней Кристен и Лиам. Следом появляется Сиренна — она пришла, чтобы забрать меня на обед. Я совсем забыла об этом. Ее брови сдвинуты над умными миндалевидными глазами, а темно-красные губы сжаты в тонкую линию, пока она оценивает происходящее.