Рыцарь Спиркреста (ЛП) - Рид Аврора

На улице все сталкиваются друг с другом, собирая свои сумки и пальто. Я стою в дверях и жду, когда все закончат, чтобы забрать свои вещи.

Я смотрю на медленно рассеивающуюся толпу студентов, не замечая их, когда меня трогают за плечо.

— Ты что, завалила экзамен?

Я удивленно поворачиваю голову. Рядом со мной стоит Эван. В кои-то веки его форма в порядке: рубашка застегнута на все пуговицы, галстук повязан ровно и аккуратно. По какой-то причине лазурно-белый цвет формы Спиркреста всегда заставляет его выглядеть немного старше и намного выше.

Он стоит рядом со мной, руки в карманах, волосы зачесаны назад. Тепло его тела каким-то образом проникает сквозь одежду, касаясь моей кожи. Его голубой взгляд прямой, на губах легкая улыбка. Я делаю шаг назад, оставляя между нами расстояние.

— Нет, конечно, я не завалила экзамен. А ты?

— Нет, не думаю. Тогда почему у тебя такой угрюмый вид?

— Я не угрумая.

Он придвигается ближе, наклоняет голову. — Ты тоже недовольна.

Меня это поразило. На мгновение я не знаю, что сказать. В конце концов, я соглашаюсь на часть правды. — Я просто устала.

Эван смотрит на меня, в голубых глазах таятся невысказанные эмоции. Его пальцы с удивительной нежностью касаются моей щеки, отчего по ней пробегают мурашки.

— Саттон…

Прежде чем он успевает сказать что-то еще, на его плечо опускается рука. Пальцы Эвана отшатываются от моей щеки, словно она обожгла его.

— Как все прошло, Эв?

Закари Блэквуд появляется рядом с Эваном и останавливается. — О, Софи. Привет. Надеюсь, твой экзамен прошел хорошо?

Закари — полная противоположность Эвану. Там, где Эван светлый, Закари темный. Там, где Эван широкий и мускулистый, Закари худой и угловатый. Эван обладает какой-то покладистой, высокомерной беспечностью, а Закари — жесткой вежливостью и безжалостной самодисциплиной.

Если Эван, кажется, едва осознает, что Спиркрест — это учебное заведение, то Закари — олицетворение академического совершенства. В младших классах он всегда входил в пятерку лучших в каждом классе по успеваемости. В этом году его даже выбрали апостолом Спиркреста — элитной группы академически одаренных студентов мистера Эмброуза.

Из всех Молодых Королей его я презираю меньше всего.

— Все прошло отлично, спасибо, — отвечаю я. — До встречи.

Я поворачиваюсь, чтобы взять свой рюкзак в уже почти пустом холле. Эван окликает меня сзади. — Ты не хочешь узнать, как прошел мой экзамен?

Взяв рюкзак, я подавляю желание вздохнуть и закатить глаза. Я приостанавливаюсь, поворачиваюсь и спрашиваю: — Как все прошло?

— В общем-то, неплохо, — отвечает он с такой уверенностью, на которую я и не надеялся. — Думаю, ты будешь впечатлена, когда придет день результатов.

Закари переводит взгляд с Эвана на меня, и я вдруг вспоминаю о своей цели — остаться незамеченным в этом году. Я уже столкнулась с Молодыми Королями больше, чем это было бы разумно.

Поэтому я сдерживаю язвительный ответ и вместо этого делаю дипломатичный комментарий и быстро убегаю. — Молодец, что так стараешься. Мне пора, до встречи!

Я совершаю тактическое отступление, практически выбегая из дверей на ледяной зимний солнечный свет. Но даже на улице меня не покидает ощущение, что Эван и Закари смотрят мне вслед. Я слегка качаю головой.

Возможно, это просто паранойя.

Эван

Как только Софи скрылась в аллее деревьев, ведущей к остальной части кампуса, Закари поворачивает голову и поднимает бровь.

— Софи Саттон, — говорит он. — Понятно.

Мои щеки вдруг стали горячими. Я благодарен холодному ветру, который налетает и охлаждает их.

— Что тебе понятно, Зак?

— Ну, это всегда была Софи, не так ли?

Зак достает мой рюкзак и передает его мне. Я рассеянно беру его. — Она просто занимается со мной английским языком в рамках программы наставничества мисс Бейли.

— Точно, — говорит Зак, когда мы медленно спускаемся по ступенькам актового зала. — Но я имею в виду, что это всегда была Софи. Даже когда это была Жизель или Фрея, это все равно была Софи.

— Почему мы говорим загадками? Вот почему я не люблю студентов-литераторов. Они всегда слишком много дерьма читают,

— Тебе нравилась Софи с девятого класса. Никакой загадки.

— Ну да, я был влюблен в Софи в девятом классе — и что? Это было чертовски глупо, это было ничто. Разве я не исправился? Разве ты не видел, как я превращал ее жизнь в ад все эти годы?

Зак поднимает бровь без удивления. — Итак, ты понял, что Луке нравятся девушки, которые нравятся тебе, и сделал все возможное, чтобы держать ее как можно дальше от себя. Если что, это только подтверждает мою точку зрения.

— Что это такое, Зак? Это не суд, чувак. Здесь нечего доказывать. Меня не судят.

— Хорошо, — говорит Закари, останавливаясь на месте.

Мы стоим посреди тропинки, лицом друг к другу. День яркий и холодный, и ясно, что Зак собирается сказать что-то особенно раздражающее.

— Хорошо, — повторяет он. — Софи умная и красивая, так что если бы я захотел пригласить ее на свидание, то все было бы в порядке.

— Нет, — немедленно говорю я. — Лучше, блядь, не надо, Зак.

— Ну да, — говорит он, слегка пожимая плечами. — Потому что она тебе нравится.

— Она мне не нравится. Она заносчивая, угрюмая маленькая кисейная барышня. Мы с ней почти не ладим. Она мне не нравится, я… — Я пытаюсь найти способ объяснить, что я чувствую по отношению к Софи, почему мысль о том, что Софи может пойти на свидание с каким-то парнем, кажется мне неправильной. — Я хочу ее.

Это действительно единственное объяснение, которое я могу дать. Потому что я вряд ли смогу объяснить Закари, что хочу сразиться с Саттон, поиграть с ней, проверить свою силу против ее силы, победить ее в бою. Это прозвучит безумно.

Это и есть безумие. То, что имеет смысл только между мной и Софи.

Но Зак, как всегда невозмутимый, просто говорит: — Верно. Тогда возьми ее.

— Я не могу просто взять ее. Она человек, а не вещь. А Софи… она такая заноза в заднице. Ты не можешь просто взять Софи. Ты должен, ну не знаю… ты должен заслужить ее. Она как принцесса в башне: сначала нужно сразиться с драконом и победить его. За исключением того, что она тоже дракон, мать его. Это имеет смысл?

— В твоей маленькой сумасшедшей американской черепушке, я уверен, есть, — резко сказал Закари.

— Да пошел ты. Ты говоришь прямо как она.

— Правда? За исключением того, что я не вижу, чтобы ты ходил и говорил людям, что хочешь меня.

— Я не говорю людям, что мне нужна Софи — ты что, спятил? Я же сказал тебе. Только ты, Зак, так что держи это дерьмо при себе.

— Я не скажу Луке, что тебе нравится Софи, не волнуйся.

Я схватил Закари в охапку. — Ах ты маленький говнюк! О чем ты говоришь!

— Отпусти меня, — спокойно говорит Закари.

Он не сопротивляется, так что я даже не могу его избить. Не то чтобы я осмелился бить Зака — его родители отправили бы мою задницу в суд быстрее, чем я успел бы разжать кулак. Вместо этого я делаю то, что, как я точно знаю, будет его раздражать: Я испортил его идеально ухоженные волосы.

— Эван! — кричит Зак. — Клянусь Богом! Ты, блядь, за это заплатишь!

— Джентльмены! — кричит голос, заставляя нас обоих отпрыгнуть в сторону. — Это святое учебное заведение, а не борцовский ринг! Я буду благодарен вам обоим за то, что вы оставили свои руки при себе.

— Простите меня, мистер Эмброуз, — жестко сказал Закари, откидывая назад волосы. — В колониях их не учат хорошим манерам.

— В колониях? — восклицаю я в негодовании. — Мистер Эмброуз, вы это слышите?

— Увы, я могу только пожелать, чтобы мне не пришлось выслушивать ваши банальные разговоры, — язвительно говорит мистер Эмброуз. — А я ожидал от вас большего, мистер Блэквуд. А теперь оба поправьте форму и убирайтесь с глаз моих.