Блеф (ЛП) - Перри Девни

Ее прерывистый стон отдался прямо в моем члене.

— К черту все это. — Я отодвинул холст, на котором был изображен жеребец, в сторону и усадил Эверли на край стола

Ее ноги раздвинулись, мгновенно обхватив мои бедра, чтобы прижаться к моему твердеющему члену. Затем она посмотрела на меня своими глазами и ухмыльнулась.

— Сделай все, что в твоих силах, малыш.

Я сорвал с нее топ и рванул лифчик, освобождая ее великолепные груди. Мой рот прильнул к соску, сильно посасывая и заставляя ее слегка ахнуть.

Ее руки зарылись в короткие пряди моих волос, дергая их, а ногти впивались в кожу головы.

Моя жена любила грубый секс.

Мы не утруждали себя предварительными ласками. Мы не утруждали себя поцелуями или обменом взглядами. Мы раздели друг друга догола, и к тому времени, как я достал из кармана презерватив, краска с палитры была размазана по нашим телам.

Эверли выглядела красивой, яркой, эротичной и… моей. На данный момент это тело принадлежало мне.

— Хакс, — выдохнула она, придвигаясь ближе на столе, чтобы я мог заполнить ее.

Один толчок, и я погрузился в нее по самое основание, ощущая пульсацию и сжатие ее внутренних стенок, когда она растянулась вокруг меня.

— В тебе так приятно.

— Двигайся. — Ее руки сжали мои бицепсы, крепко держа в ожидании того, что должно было произойти.

Я обхватил ее бедра руками и сжал так сильно, что ее глаза расширились. Затем я вышел, чтобы снова войти в нее. Удар за ударом я вонзался в нее, доставляя удовольствие каждым движением бедер.

— Посмотри на меня, — приказал я.

Она повиновалась, ее ресницы трепетали при каждом прикосновении нашей кожи.

— Быстрее.

Я ускорился.

Она раздвинула ноги, ее задница едва держалась на краю стола.

— Сильнее.

Я усилил движения.

— Да, — прошипела она.

— Потрогай себя.

Эверли потянулась к тому месту, где мы соединялись, но вместо того, чтобы подчиниться моей команде, она подтянула ногу, чтобы освободить мне больше места, и скользнула рукой ниже, обхватив мои яйца.

— Черт, детка. — Я стиснул зубы, борясь с желанием кончить.

Она перекатывала их в ладони, сводя меня с ума.

Господи, так долго я не продержусь.

— Потрогай себя.

Она покачала головой.

Я сжал ее волосы в кулаке, заставляя посмотреть мне в глаза.

— Потрогай. Свой. Клитор.

Дрожь пробежала по ее плечам, и на этот раз она подчинилась. Она подняла руку и обхватила твердый бугорок.

Трепетание ее внутренних стенок послало волну жара вниз по моему позвоночнику. Я снова начал двигаться, входя и выходя, жестко и быстро, в то время как на ее груди появился румянец, окрашивая идеальную кожу над грудями в розовый цвет.

Она была близко. Так чертовски близко.

И я был готов взорваться.

Поэтому я опустил бедро, чтобы обхватить ее лицо и прижаться губами к ее рту, просунув язык между ее губами, чтобы сорвать и проглотить ее стоны, когда все ее тело содрогнулось от оргазма, вызвавшего мое собственное освобождение. Оргазм был настолько сильным, что затмил мой разум и поглотил меня целиком.

Потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя, поскольку окончание истощило нас обоих.

— Черт.

— Ух ты. Мне нравится твоя студия, — пробормотала она, уткнувшись мне в плечо. Ее волосы упали мне на грудь, когда она обмякла.

Я взял ее голову в ладони, запрокинул ее назад, чтобы рассмотреть потеки краски.

Все было идеально. За исключением…

— С синим было бы лучше.

Она хихикнула.

— В следующий раз.

Глава 11

Эверли

— Все прошло хорошо, — невозмутимо произнесла я, делая глубокий вдох. — Ух ты.

Хакс переоценил готовность Кэти принять коллегу. Или ее готовность поддержать его новую жену.

— Что ты имеешь в виду? — спросил он.

Я моргнула.

— Что я имею в виду? Ты был в комнате.

— Да. Она поздравила нас. Сказала, что покажет тебе галерею.

Серьезно? Это то, что он услышал?

Мужчины.

Да, Кэти поздравила нас. Она сказала это, раздувая ноздри и сверля меня взглядом из-за этих чертовых очков. А ее предложение показать мне галерею было наглой ложью, которую она пробормотала сквозь стиснутые зубы.

— Хакс. Милый. Кэти ненавидит меня.

— Не ненавидит.

Мой муж был таким же невежественным в женских тонкостях, как и его коллеги-мужчины.

— Ненавидит. Все женщины такие. Я новая львица в стае, и она не рада делить со мной логово.

— Хм? — Он наморщил лоб.

— Забудь об этом. — Я отмахнулась от него и пошла к дивану в его кабинете, отодвинув несколько чистых холстов, чтобы освободить место для себя. — Мы что-нибудь придумаем.

В конце концов, Кэти смириться, верно? Если бы я была на ее месте, я бы тоже разозлилась, если бы кто-то вторгся в мое личное пространство. Только это не было похоже на чрезмерную заботу о друге или о галерее.

Это было больше похоже на ревность.

Кэти казалась такой кроткой и незлобивой. Милой. Но ее отношение ко мне было отвратительным.

Я бы поставила последние доллары на то, что она влюблена в него.

А мой дорогой Хакс ничего не замечал.

— Между вами двумя когда-нибудь что-нибудь происходило? — Я на цыпочках обошла этот вопрос, когда спрашивала о ней в пятницу. Но Хаксу нравилась прямолинейность, так что я могла с таким же успехом перейти к более глубоким вопросам.

— Нет. — Он нахмурился и сел на стул за своим столом. — Я тебе это уже говорил.

— Я просто хотела знать. У нее явно есть чувства к тебе и…

— У Кэти нет чувств ко мне. Нет и точка.

— О, я думаю, что есть.

— Не надо. — Хакс стукнул кулаком по столу. Это было так гневно, так неожиданно, что у меня перехватило дыхание. — Не занимайся этой ерундой с ревнивой женой.

— Я просто…

— Просто не делай этого, — рявкнул он. — Кэти была моей подругой много лет. С тех пор, как мы были детьми. Она была одной из немногих в мире, кто не отвернулся от меня, когда меня посадили. Она любит эту галерею так же сильно, как и я, а может, и больше, и она отдала ей все, что могла. Когда она была мне нужна, она была рядом. Когда моя жизнь рушилась, она была рядом. Дай ей, черт возьми, поблажку, хорошо?

— Хорошо. — Я подняла руки, сдаваясь. Желание закричать или, может быть, заплакать сдавило мне горло.

Из всех женщин в этой галерее он был предан Кэти. Сильно.

— Я должен был сказать ей. — Хакс вздохнул. — Было нечестно, что она узнала об этом от кого-то, кроме меня. Если она злится, то имеет на это полное право. Если бы она вышла замуж, я бы тоже разозлился.

Значит, от него не ускользнули ледяные нотки в голосе Кэти. Он просто неправильно их истолковал.

— Это не ее вина. — Он стиснул зубы и отложил в сторону какие-то бумаги.

— Я, пожалуй, пойду. — Я встала. — Мы можем поговорить об этом в другой раз.

— Как ты собираешься добраться до дома?

— Я пройдусь пешком. — Он был всего в десяти кварталах или около того, и погода сегодня была не такой уж плохой.

Вчера вечером, первого марта, подул чинук (прим. ред.: чинук — тёплый юго-западный ветер на восточных склонах Скалистых гор в Северной Америке) и растопил немного снега.

— Я думал, ты мне поможешь. — Хакс скомкал квитанцию и выбросил ее в мусорную корзину.

Он был зол на меня. Кэти злило мое существование. В обычный день я бы позвонила Люси. Но я не разговаривала с ней с пятничного баскетбольного матча. Я не была уверена, что сказать после своего заявления.

Что выставляло меня засранкой.

Я найду нужные слова и принесу свои искренние извинения, но в тот момент это было слишком сложно. Иметь дело с ворчливым Хаксом было меньшим из двух зол.

— Куда девать эти холсты? — Я махнула рукой на стопки. Их было вдвое больше, чем у него дома.

— Спроси у Кэти.

Я сдержала язвительный ответ и изобразила улыбку.

— С удовольствием.

Затем я вышла из его кабинета, хлопнув за собой дверью, и сделала глубокий вдох, прежде чем направиться по коридору к ее столу в демонстрационном зале.