Последняя игра чернокнижника (СИ) - Орлова Тальяна

Удовольствия от «чтения» я не получила, зато настроение поднялось от того, что нарушила хоть одно правило Ринса. Я предполагала его опасения: вдруг я сильный маг и обнаружу книгу по магии, которая мне поможет? Но заодно поняла, что если прибегнуть к чьей-нибудь помощи в переводе, то очень скоро я чтение освою. По всей видимости, совсем не так, как иностранный язык, в мозге надо дернуть какой-то рубильник, тогда он включит весь переводческий резерв. Сделала себе мысленную зарубку этим заняться. Не в ближайшее время, конечно, никого в этот вопрос пока посвящать не стоит. И вот потом, когда внимание айха ко мне поугаснет, можно будет целенаправленно учиться читать и разыскивать книги по магии. Совсем не в библиотеке, а где-нибудь в покоях Ринса — воровка я или фифа безрукая?

После ужина завернула в ванную, в тот момент пустующую, и просто бросила книжку под первую деревянную лавку. Еще не хватало вещественные доказательства у себя под подушкой держать, а от книги пока все равно проку нет.

Уже когда поднималась к Ринсу, на противоположной стороне разглядела Арлу и поспешила к ней. Красавица разговаривала с другой наложницей, и обе были одеты в такие шикарные платья, что любая девочка, мечтающая стать принцессой, замерла бы на месте в экстазе. Королевы на приеме! Но я замерла на месте не от восторга, а от брезгливого взгляда собеседницы Арлы. До того, как она скривилась до состояния куриной гузки, спросила как можно вежливее:

— Арла, можно тебя на два слова?

Красавица кивнула, а подруга ее все же высказалась, жеманничая и гнусавя в нос:

— Дорогая, зачем ты общаешься… с этой. Она же просто рабыня! Неужели статус любовницы айха ты ценишь так дешево?

Развернулась и грациозно зашагала по коридору, не дожидаясь ответа. По виду Арлы можно было понять, что спорить она не собирается — ей тоже неловко от знакомства со мной. Но она-то дура, сама как на исповеди призналась, с нее и спрос небольшой. А эта, ишь, статусная любовница. Я была бы не собой, если бы отчетливо не высказалась:

— А ты кто? Не рабыня?

Женщина остановилась и недоуменно выпучилась на меня. Скорее не от того, что какой-то там червяк посмел заговорить с богиней, а от самой формулировки вопроса. У нее и тон изменился — заговорила теперь как с неразумным младенцем:

— Я наложница, глаза открой!

— И? — я не отводила взгляда от ее лица. — Уйти можешь отсюда в любой момент? Приказ какой не исполнить? Или ты отсюда уйдешь только пинком под зад, когда господину надоешь? Я на самом деле точно не знаю — он ведь не перерезает вам глотки, когда надоедаете, а просто отпускает? Нет, я не ругаться хочу, а действительно разобраться. В чем разница между нами? В том, что моя работа заключается не в ритмичном раздвигании ног?

Она окончательно опешила:

— Но… — задумалась на пару секунд, а потом вздернула подбородок и подобралась: — Ты на платье свое посмотри, замарашка! Не видишь разницы?

Я и посмотрела. Платье уже порядком истрепалось — то самое, которое еще от господ Нами, длинное, приличное. Я ночами у Ринса только в нем и появлялась, но он ни разу не обратил на это внимания.

— А, ну да, — ответила я. — Разница только в шмоте. Шикарный выход для самооценки.

— Да что ты себе позволяешь?! — отмерла наложница. — Гадюка безродная!

— Ничего я себе не позволяю, — ответила я устало. — Просто на самом деле не пойму, в чем отличие и на чем вы вообще, бедняжки, держитесь.

И теперь она удалялась от нас молча и почему-то бегом. Вероятно, очень не хотела услышать что-нибудь еще.

На Арлу было жалко смотреть — она явно металась между желанием оставаться доброй знакомой для меня и сделать вид, что такую нахалку знать не знает.

— Извини, — я обратилась к ней, чтобы успокоить. — Я иногда нарываюсь, но это… будем считать влиянием магического фона. Я по важному вопросу. Серьги твои так в кармане и ношу, а случая не было вернуть. Я благодарна за твою щедрость, но мне они все равно без надобности.

Я вынула сережки и протянула ей на открытой ладони. Арла тут же забыла о недавнем стрессе, радостно улыбаясь:

— А, так они у тебя все время были? Я их потеряла! Хотела тебе подарить — после того, как ты от наказания отойдешь, а найти их не смогла!

— Арла, — я вздохнула, — твоя незамутненность поразительна. Возьми, в общем. У меня и платьев нет, чтобы такое украшение к нему добавить, в этом вопросе твоя подруга права.

— Не нужны? — наложница будто расстроилась и нехотя взяла. Но ее глаза тут же заблестели от нового счастья: — Ну ладно, а то они мои любимые! — она вдруг нахмурилась, переведя взгляд на меня. — К тебе Ноттена вызывали? Ты не выглядишь так, словно получила пятьдесят ударов кнутом.

— Вызывали, — соврала я.

— Ну и славно! Кати! — припомнила она еще что-то. — Наши поговаривают, что видели рабыню, выскальзывающую из личных покоев айха поутру. Я тогда еще подумала, что по описанию на тебя похожа, но не поверила.

— В это верь, Арла. Я ему о диких землях рассказываю, научные исследования проводим.

Теперь она посмотрела на мое лицо с непонятной заинтересованностью:

— Точно? Если ты айху приглянешься, то можешь и вырасти до нашего статуса.

— Больно надо, — я едва не расхохоталась. Но решила эту тему развить — может понадобиться для оценки дальнейших действий: — Я правильно поняла, что все наложницы от безделья сидят и трут между собой, кто в его покои зашел, кто вышел?

Арла вдруг тяжело вздохнула и развела руками.

— Настанет тут безделье, если любимый уже две ночи ни одну из нас к себе не зовет. И мысли догонят. И слухами обрастут. Ты вот над Корэллой посмеивалась, — она кивнула в сторону коридора, где испарилась ее товарка, — а ведь статус у нас действительно другой. И обязанность наша в том, чтобы продолжать нравиться айху. Пока слухи и домыслы, а затем и паника начнется — если будут подтверждения, что нашему обществу он предпочел рабыню. Нет, ты не подумай, я главной твоей подругой стану, если он тебя в наложницы возведет! И никто тебе затем слова поперек не осмелится сказать. Но пока это выглядит… странно. Ведь такое может проистекать от недовольства нами, а это уже серьезно! Мы перестали соответствовать его желаниям? Тогда срочно надо что-то делать!

— Что делать? — меня смешили ее рассуждения.

— Становиться еще красивее и искуснее, конечно! Так что и эти серьги не повредят.

Я хмыкнула. Надо же, какой корпоративный дух. Клиент недоволен товаром! А-а-а! Срочно повышаем качество услуг! Собираемся в офисе и думаем, думаем, что же с нами не так. Но натолкнули эти размышления на совсем другую мысль:

— Ты любишь айха, верно?

Она округлила идеальные глазки.

— Спрашиваешь так, будто на этот вопрос может быть несколько ответов! Ты ведь его видела.

— Но тогда… — я не знала, стоит ли формулировать это вслух, потом решилась: — Арла, я верю, что любишь. Он самый секси, мачо и все такое. Рисуночки на теле, а тело явно магией подправил, если у него где тренажерки не обустроено… Не суть. Важно, что красавчик и мог вызвать твою симпатию. Но в этом случае почему ты не ревнуешь? Разве тебе не обидно, когда он зовет к себе в постель твоих же подруг? Ведь он твой мужчина, твой любовник, ты любишь его — или думаешь, что любишь. Вот ты только что предполагала, что и я могу наложницей стать, а я видела — тебя это ничуть не беспокоит. У тебя в груди вообще не щелкнет, если я твоего мужчину пойду ублажать? Я работала в доме обычных людей, и они ревнуют, когда любят, это не то чувство, с которым можно легко справиться.

Арла смотрела на меня, не моргая. Словно я у нее спросила, когда она перестанет младенцев на завтрак жрать. Я не сбивала ее с мысли — пусть сама со своим аналитическим аппаратом договорится. И наложница выдала только через несколько минут:

— Обидно, конечно… Просто я раньше об этом не задумывалась, — ее глаза быстро увлажнялись, а голос наливался злостью: — И зачем ты мне это говоришь, Кати? Может, я и не задумывалась, чтобы в груди не щелкало? Что мне от этих мыслей? Легче жить станет?