Потом засунул ей глубже гланд, вампирша проглотила его. Узкая глотка непроизвольно сжималась, а потом кровососка начала сглатывать слюну, и ощущения стали еще сильнее. Иногда клыки чуть выдвигались вперед и начинали царапать кожу, тогда я жестко стискивал ее волосы, и вампирша брала себя в руки.
Такую тварь нужно подчинять.
Нужно доминировать, чтобы она тупо не забывала свое место.
Сейчас она подчинялась добровольно, но нет гарантий, что за этим не стоит желание усыпить мою бдительность.
Ближе к концу я обхватил ее голову руками и наяривал ей в рот со всей силы, засовывая глубоко в горло и не позволяя дышать, пока не кончил.
Тогда она попыталась отстраниться, но я не позволил. Мой член дергался у нее в глотке, выпрастывая порции спермы, которую ей пришлось проглотить. Только после я вытащил член из ее рта и позволил продохнуть.
Вместе с судорожным вдохом на свободу вырвались ее клыки.
Она посмотрела на меня замутненными глазами и вытерла губы тыльной стороной ладони.
— Даже не вздумай болтать, — предупредил я. — У меня нет настроения тебя слушать.
— Что ты, мой бог! Я готова и дальше занимать свой рот чем-то теплым.
Она стала игриво наминать мой орган и покрывать его сладкими поцелуями, спускаясь все ниже по стволу, пока не добралась до паха. Я знал, что она сейчас сделает, так что снова сграбастал в охапку ее белые пряди, но отдирать не стал — все же она заслужила награду.
— Говорят, что пиявки забирают дурную кровь, — вампирша не удержалась от болтовни. — Кто знает, вдруг мне удастся высосать твою обиду на меня?
Ее язык влажно скользнул недалеко от основания члена — так медсестра протирает место будущего укола ваткой со спиртом. Я стиснул челюсти и зашипел, когда клыки вошли под кожу — прямо в бедренную вену.
Она пила мою кровь и наминала член рукой, пока не подошло время новой разрядки. Тогда ее губы быстро переместились обратно к залупе, она открыла рот и тугая струя выстрелила ей прямо в клыкастую пасть.
Спрятав острые зубы, вампирша обхватила ствол губами и глотала в такт подергиваний моей плоти.
Будем считать, что помирились.
* * *
Вот бывает странное чувство — будто возвращаешься туда, где уже был.
Ага, дежавю называется.
Базы техобслуживания для Волотов — места, где оживают поврежденные машины и разбиваются мечты их капитанов сохранить свои денежки. Но у меня с этим теперь полный порядок, так что переживать нечего.
Летающее такси выплюнуло меня на обширную посадочную платформу базы «ProperMech-12». Чистое небо над головой, солнечные лучи, играющие на стальной обшивке бронетехники. В воздухе витал резкий запах химического очистителя, смешанного с озоном от сварки. Тонкий аромат моторного масла дополнял палитру.
Я даже приосанился. Ощущения почти, как дома.
Будто вернулся на военную базу, где к бою готовят десятки Волотов.
Сунув руки в карманы, я благодушно огляделся.
Машины. Повсюду силуэты гигантов. В их тяжеловесной тени копошились люди, ксеносы и роботы. Воздух гудел от напряжения тысячи механизмов.
Я с интересом покосился на «Тортиллу». Голову ей заменили на массивное многоствольное орудие, от чего черепашка казалась ослепшей, но очень опасной. Впрочем, точно как со старыми моделями «Бегемотов», для выстрела ей придется разворачиваться всем корпусом.
К ближайшему ангару ковылял страусоподобный Цверг, покрытый ржавыми пятнами. Его пилот вел машину настолько неторопливо, будто опасался, что та рассыплется раньше, чем мастера возьмутся за ремонт. Гидравлические коленные модули шипели на каждом шаге, а сам робот раскачивался, будто собираясь завалиться набок.
Сколько здесь техники…
Вон «Акант-44» с пушками VC-236 на спине и ракетными установками M-270 в манипуляторах-клешнях. Его корпус напоминает скорпиона. Хвост с шестью точками крепления для малокалиберных турелей и главное орудие внутри жала, которое раскрывается, как бутон. Этот великан уже прослужил больше половины жизни, судя по тусклой броне и царапинам от многочисленных попаданий.
А там дальше — «Фалкон-СК13», по форме напоминающий грифона. Его крылья целиком состоят из автоматических пушек GAU-12, а пулеметная башня под корпусом сидит так, будто эта птичка прихватила гнездо вместе с собой.
Но самая впечатляющая модель, которую я здесь увидел — «Пард» шестого поколения. Стильный и навороченный, созданный для невероятного быстро перемещения даже на обычном ходу, а если представить его на сверхскорости, то голова сразу закружится.
Я искренне наслаждался прогулкой по базе и почти забыл, зачем сюда прибыл.
Из созерцательного настроения меня вывел внезапный скрип металла.
Подняв глаза, увидел шатающийся груз на стреле крана — один трос уже лопнул.
Миг — и разорвался второй.
Бог ты мой, многотонный груз устремился вниз!
Все так ошалели, что смотрели за его крушением, будто в замедленной съемке.
А там, внизу, какой-то ремонтник в спецовке работал гидравлической дрелью и ничего не слышал благодаря шлему с противошумными наушниками.
Я не задумывался ни на секунду — да и не было там секунд!
Просто рванул вперед, заставляя надпочечники впрыскивать в кровь дикое количество адреналина. Груз шарахнулся о бетонное покрытие в сантиметрах от меня, зато я успел схватить рабочего за шкварник и оттащить из зоны удара.
Парень, грязный, запыхавшийся, со щетиной и перепуганным лицом, привалился к ближайшему контейнеру с инструментами.
— Ты в порядке? — выпалил я, когда он отогнул наушники.
— Д-да… Господи, спасибо! Я тебя не забуду, честное слово! Слушай, ты капитан? Видно же, что капитан. Если смогу чем помочь — ты не стесняйся, обращайся. Я Михай.
— Волк, — представился я и твердо пожал протянутую мне руку в рабочей перчатке — та слегка тряслась от пережитого стресса.
Бросив на спасенного короткий взгляд, я пошел дальше — в сторону центрального ангара.
Шум работающей техники не затих из-за инцидента, хотя толпа рабочих собралась немаленькая. Я шел через площадь под гудение и скрежет кранов, пропускал мимо ремонтных роботов и вездесущих погрузчиков. И вот, добрался.
Меня встретил мастер-приемщик.
Холеный, в чистенькой белой рубашке с логотипом кампании, он больше напоминал менеджера по продажам.
Его первая попытка заговорить провалилась: завизжала монтажная дисковая пила. Человечек вежливо улыбнулся и показал мне рукой проходить вглубь помещения.
— Приветствую вас на базе «ProperMech-12»! — сказал он. — Меня зовут Боб Морган. Девиз нашей фирмы: «Мы чиним все и вся, кроме разбитых сердец!» Ха-ха! Чем могу помочь?
Его голос звучал, как у диктора, продающего товары по телевизору, а темная бородка казалась слишком ухоженной для человека, проводящего дни в таком месте.
— У меня сильно поврежденный Волот первого поколения, — сказал я. — Хочу привести его в нормальное состояние и заменить все, что можно. Нужна куча оборудования, детали, пласты брони и рабочие с техникой.
— Замечательно! — обрадовался приемщик. — Подгоняйте вашего Волота на нашу базу, мы оценим объем работы в кратчайшие сроки и выставим смету.
— Вот тут загвоздка, — сказал я. — Он на штрафстоянке, в красной зоне.
— О, это проблема! — всплеснул руками этот перс. — Большущая проблема! — Боб начал тараторить: — У нашей фирмы строгие правила, капитан. Штрафная стоянка? Простите, но мы туда не ездим. Таков протокол. Мы предоставляем обслуживание только машинам, которые находятся на одной из наших ремонтных баз. Дождитесь освобождения вашего красавца и пригоните его к нам. Тогда посмотрим, что можно сделать. И помните: «Мы чиним все и вся, кроме разбитых сердец!» Ха-ха!
