Какого черта я не сказал маме, что сегодня занят? Мне следовало запереть Элишу в ее комнате. По крайней мере, так я бы не закончил тем, что стоял здесь и слушал ее требования, как гребаный идиот.
— И я хочу иногда спать в твоей постели.
— Будь осторожна, малышка. Ты переходишь черту.
Она выгибает бровь.
— Будь осторожна? — хихикает она. — Думаю, ты забыл за это короткое время, но позволь мне напомнить тебе… — Она с улыбкой подходит ко мне и кладет руку мне на грудь, поднимая ее вверх. — Ты единственный здесь, кому следует быть осторожным, прежде чем я расскажу правду твоей матери, и я возненавижу себя за то, что причинила ей боль, потому что эта женщина не заслуживает разочарования.
Я прищуриваюсь.
— Ты могла бы просто уйти сейчас, мне все равно, но помни о больших опасностях, которые подстерегают снаружи, и о том, что меня не будет рядом, чтобы защитить тебя.
— Я прекрасно понимаю, что буду пленницей в этих четырех стенах, но я действительно заслуживаю уважения. Выполняй свою часть сделки, и я тоже выполню свою. — Мне не нравится все это дерьмо. Однако на этот раз она держит меня за яйца. — И не называй меня больше рабыней. Я ненавижу это слово и воспоминания, которые оно вызывает.
Я рычу, собственнически хватая ее за талию.
— Это не моя проблема, что ты получила титул, вступив в мир рабства.
Она крепко хватает меня за волосы и откидывает их назад в знак предупреждения.
— Не все рождены в королевской семье, как ты. Я отдаю себя тебе полностью, чтобы заслужить свою свободу, а взамен я хочу прав и уважения. У меня нет желания ранить чувства твоей матери. Возможно, меня давным-давно оторвали от своих, но я точно знаю, что твоя мать не оценила бы того, что ты делаешь со мной, — холодно говорит она.
Мне не следовало недооценивать эту женщину. С первого дня она не прекращала бороться, сколько бы раз ни потерпела поражение. Но когда я предложил ей свою сделку, она довольно быстро согласилась, и с тех пор мне следовало быть начеку. Мне следовало следить за ее действиями до того, как она разработала свой план. И сегодня она добилась этого.
Кажется, я встретил достойную пару. Я встретил свою королеву.
Глава 18
МАКСВЕЛЛ
ПРОШЛОЕ
Закрыв за собой дверь, я отхожу в угол комнаты и опускаюсь на колени, обхватив себя руками. Чувство вины становится тяжелее с каждой секундой, в то время как я продолжаю сомневаться в совершенном мной грехе.
Я убил человека. Это все моя вина. Но мой ангел — та, кто заплатит за это.
В течение нескольких часов я продолжал думать о теле той безжизненной женщины. О том, как я убил ее и не останавливался ни на мгновение.
Неужели я тоже чудовище, как и мои мучители?
Я не мог заснуть ни на мгновение, и когда солнечный свет начал проникать в комнату, я услышал приближающиеся слабые тяжелые шаги. Мои нервы напряглись от беспокойства, я тут же сел на пол и притворился спящим.
Я слышу, как открывается дверь, но остаюсь неподвижным, как статуя.
— Что за черт, — слышу, как мой дядя ругается приглушенным голосом. — Ты гребаный придурок. Ты что, дверь как следует не запер? Ты был так чертовски под кайфом прошлой ночью?
— Я…Я не…
— Просто прибереги свои бесполезные оправдания, — предупреждает он, прежде чем закрыть дверь, за которой следует щелчок замка.
Я открываю глаза, делая глубокий вдох. И сразу же мои мысли возвращаются к моему ангелу.
Но в течение следующих нескольких дней все внезапно меняется. Монстры не приходят по ночам.
А я?
Я провожу беспокойные дни и ночи, размышляя о моем ангеле. Бесчисленные вопросы проносятся в моей голове, но ответа не появляется.
С ней все в порядке? Они не причинили ей вреда?
Узнали ли монстры о женщине, которую я убил?
Мое собственное тело заживает, и некоторые синяки начинают исчезать. Но вид порезов от проволоки на руках моего ангела все еще запечатлен в моей памяти, заставляя мое тело содрогаться от напряжения. Я хочу прорваться через дверь и просто пойти спасти ее. Однако я чувствую себя более чем беспомощным.
Несколько ночей спустя я слышу, как гремит дверной замок, заставляя меня насторожиться и быть готовым к появлению монстров. Но это не они. Это она.
Когда она входит в комнату нетвердой походкой, и лунный свет освещает синяки у нее на губах и под глазами, я чувствую, что мое сердце вырезают из моего тела.
Я быстро подхожу к ней, обнимаю ее. Не в силах больше сдерживать свои эмоции, слезы блестят в моих глазах от внутренней агонии. Я причинил ей боль. Я тот, кто виноват во всем этом.
— Мне… мне так жаль, Angel. Я причинил тебе все это…
Она берет мое лицо в ладони, глядя мне прямо в глаза.
— Ты этого не делал, это не от тебя…
Я яростно качаю головой, не позволяя ей защищать меня, когда я действительно тот, кто совершил грех.
— Не надо. Не защищай меня. Я должен быть наказан. Я убил ту женщину, но тебе пришлось заплатить за меня цену. — Я прижимаюсь своим лбом к ее лбу. — Я не знаю, как я когда-нибудь смогу отплатить тебе… Я никогда не смогу загладить перед тобой ту боль, которую ты перенесла.
Она шмыгает носом, по ее щекам начинают течь слезы, но она все еще держится за меня, как будто хочет найти у меня утешения.
Как она вообще может хотеть быть где-то рядом со мной? Рядом с парнем, который причинил ей еще больше боли… как она вообще может выносить мой вид?
Как она вообще может хотеть, чтобы я был ее поддержкой?
В течение нескольких минут мы обнимаем друг друга, позволяя нашим эмоциям опустошить нас печалью и болью.
Следующее, что я помню, — она берет меня за руку и ведет к маленькому матрасу. Я сижу на нем, прислонившись спиной к стене, а она садится мне на колени и обнимает меня руками, утыкаясь лицом в мою шею. Я глажу ее шелковистые, мягкие волосы, положив подбородок ей на макушку.
Ее тело сотрясается, когда она начинает рыдать в моих объятиях. Я чувствую, что чувство вины становится тяжелее с каждой секундой.
— Пожалуйста, скажи мне, что я могу сделать, Angel. Я сделаю для тебя все, что угодно.
Шмыгая носом и глядя на меня полными печали глазами, она облизывает губы, как будто не решаясь высказать свое мнение.
— Скажи мне, Angel.
— Я-я…
Я терпеливо жду.
Сделав глубокий вдох, она наконец заговорила.
— Я хочу, чтобы ты помог мне сбежать отсюда.
Я киваю.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал?
Она продолжает смотреть на меня несколько секунд, как будто думает, что я откажу ей. Но она и не подозревает, что я готов сделать для нее все, что угодно. Что угодно.
— Я хочу, чтобы мы оба сбежали. Ты и я, — шепчет она.
— Но как?
— У меня есть план.
В течение следующих нескольких часов она рассказывает о планировании побега. Она не упустила ни одной детали. Конечно, это рискованно, но это наш единственный шанс сбежать отсюда.
И ради нее я готов пойти на любой риск. Вообще на все.
После того, как она заканчивает рассказывать о своем плане, она смотрит на меня с проблеском надежды.
— Так ты мне поможешь? — спрашивает она.
Я киваю.
— Я обещаю, я сделаю все возможное, чтобы помочь тебе сбежать. Ты получишь обратно свою жизнь, свою свободу.
Она нежно улыбается и тут же обнимает меня, крепко прижимая к себе. Я прижимаюсь носом к ее гладким волосам, вдыхая ее сладкий аромат, который всегда успокаивает меня и наполняет мое сердце умиротворением. На мгновение мне кажется, что я вернулся домой. На мгновение я чувствую себя в безопасности.
