Опасная связь (ЛП) - Блэклейс Ана К.

Я вдыхаю через нос, грудь поднимается быстрее, чем мне бы хотелось, из-за кляпа, и это только напоминает Деклану, где мы и что сейчас происходит. Он приподнимается, чтобы посмотреть мне в глаза, и я клянусь, что земля уходит из-под ног. В этих обычно непроницаемых глазах так много страсти и отчаяния, что мне хочется удержать его. Оставить его здесь, грудь к груди со мной.

Вместо этого он тянется за столб, ловко разрывая шнурки, удерживающие кляп. Тот падает изо рта, оставляя кожу губ раздраженной. Я вдыхаю воздух, будто меня лишали его часами, мой язык отчаянно ищет, чем смочить пересохший рот, но я не успеваю сделать ничего, прежде чем Деклан переключается на мои запястья.

Он действует слишком быстро, чтобы я успела понять, что происходит, пока не чувствую, как меня поднимают с железного сиденья и разворачивают, усаживая сверху на него.

Его руки хватают ошейник вокруг моей шеи, а зубы едва касаются моего уха, когда он шепчет:

— А теперь ты сядешь на мой член и будешь трахать меня как следует, трись своей киской об мои яйца, пока не начнешь капать своими соками.

Я стону, закатывая глаза, пока мое тело подчиняется его приказу. Бедра дрожат, колени протестуют, когда я раскрываю ноги, усаживаясь на него, лицом к толпе, с зажимами на сосках и ошейником на шее. Латексные каблуки едва держат мой вес. Но мое тело, несмотря на усталость после жесткой траханины, все еще жаждет разрядки. Напряжение внутри нарастает, когда я принимаю его до самого основания, ощущая его руки, крепко сжимающие мои бедра, осознавая, что мне нужно больше поддержки.

Он берет на себя движение и весь мой вес, направляя меня сверху, но его собственное напряжение уже спало, и теперь он намерен повеселиться, наказывая меня до конца. Он сдержит свое обещание и выебет меня до обморока.

Схватив мою челюсть, он поворачивает мою голову и засовывает язык мне в рот, вырывая из меня протяжный, довольный стон. Я склоняюсь к нему, задирая подбородок, жаждя еще. Его язык доминирует над моим, а хватка на челюсти такая крепкая, что больно, но это лишь добавляет масла в огонь близкого оргазма.

Когда оргазм накрывает меня, он разрывает меня на части. Наслаждение, проникая в самую глубь моего позвоночника, пропитывает меня до самой сердцевины, как и сущность Деклана. Я вцепляюсь руками в его бедра за своей спиной, извиваясь на его члене и скользя в луже собственной спермы, покрывающей его яйца. Но, едва успев насладиться послевкусием оргазма, я понимаю, что мой жестокий жених не собирается останавливаться.

Он целует меня дико, почти зверски, одновременно стимулируя мой клитор своей рукой. Но как только он чувствует, что я начинаю отходить от кульминации, он резко хватается за мои волосы и поднимается на ноги. Его член все еще глубоко погружен в мою измотанную, мокрую киску, когда он с силой наклоняет меня над перилами. Цепочка между зажимами на моих сосках свисает вниз, привлекая взгляды толпы.

Глаза затуманены, но я все же вижу, как они сходят с ума в гондолах, на лестницах, у перил и на островках вокруг нас. Мужчина в коже трахает женщину в маске горлышком бутылки, пока она лежит с широко раздвинутыми ногами прямо на барной стойке перед моими глазами. В то же время другой мужчина кончает ей на лицо, а она делает ручную работу еще двоим. Все вокруг — настоящий адский оргиастический кошмар, а мы с Декланом — король и королева этого царства удовольствия.

— Теперь ты королева этого замка, Миа Роджерс, — хрипит он за моей спиной, вбиваясь в мою киску, истязая ее своим стальным членом так великолепно, что я готова позволить ему трахать меня до изнеможения каждый божий день до конца своей жизни.

А шоу внизу мне даже очень по душе. Деклан, всегда умевший дотянуться до самого сердца, говорит:

— Как женатая пара, мы могли бы устраивать такие мероприятия чаще. Конечно, ты была бы в маске, и никто не посмел бы прикоснуться к тебе, кроме меня. Но мы могли бы получать свое удовольствие, наблюдая.

Он наклоняется надо мной, грубо вбиваясь своим членом, словно заявляя права на каждый дюйм моего тела.

— Все, что ты пожелаешь, моя королева, — шепчет он, прежде чем облизать бок моего лица, поднимая напряжение в моем животе до пика. — Пока ты понимаешь, что ты. Моя. Я опасный человек, и моя психика держится на волоске — на моей любви к тебе. Никогда не играй с этим.

Я кончаю снова, и это конец всякому моему сопротивлению этой сырой, греховной любви.

Деклан

ТРИ МЕСЯЦА СПУСТЯ

Я захожу на съемочную площадку HQ, как будто возвращаюсь домой.

Потому что теперь это и есть наш дом.

Я купил это место, чтобы Миа чувствовала себя в безопасности.

Она сначала протестовала, но я пообещал, что никто из ее бывших коллег не узнает, что теперь оно принадлежит ей, так что их отношение к ней не изменится. Единственная, кто в курсе, — это Лукреция, мимо гримерки которой я сейчас прохожу. Она подписала соглашение о неразглашении. Краем глаза замечаю, как она складывает свои вещи в картонные коробки.

Я останавливаюсь, опираясь плечом на дверной косяк, скрестив руки на груди.

— Почему ты все еще здесь? Твое увольнение было неделю назад.

Ее взгляд сначала наполняется удивлением, потом ненавистью, и, наконец, проблеском похоти.

— Деклан, — шепчет она. Ее надутые губы сжимаются в прямую линию, напоминая ей, что так обращаться ко мне нельзя. По распоряжению ее нового босса, леди Миа-скоро-Сантори, она может обращаться ко мне только по титулу и фамилии.

— Лорд Сантори, — поправляется она.

Я смотрю вниз на ее коробки.

— Потрясающие времена, правда? Согласись, десять лет назад кто бы мог подумать, что знаменитость могут "отменить" за то, что она относится к своему персоналу как к дерьму? Раньше это даже считалось своего рода понтом — обращаться с людьми, будто они не стоят и плевка. Может, именно это вдохновило тебя захотеть стать известной?

— Веришь или нет, но я не полностью отвратительный человек, — парирует она, неловко переступая с ноги на ногу.

— Нет, не полностью. Но ты все равно должна была уйти отсюда несколько дней назад. Удивлен, что Миа тебя не вышвырнула.

Она фыркает.

— Конечно, — выплевывает она сквозь зубы, звуча так, будто ее предали. Ей снились мечты о нас двоих, и она все еще не может смириться с тем, что они оказались мыльными пузырями. — Потому что теперь она может это сделать. Твоя подружка теперь летает высоко.

— Она не моя подружка. Она моя невеста. Мы поженимся в следующем месяце.

Ее ногти впиваются в картонную коробку, которую она держит.

— Что я могу сказать? Поздравляю, — проговаривает она, но потом не может сдержать яд. — Только я не понимаю. Серьезно. Ты же относился к ней как к шлюхе. Трахал ее в зад в общественных туалетах — да, я слышала об этом. Как ты после этого вдруг признаешься ей в вечной любви и женишься на ней?

— Как бы мы ни решили быть близки друг с другом, — произношу я медленно и подчеркнуто, делая акцент на каждом слове, — Мия Роджерс — любовь всей моей жизни. И нет ничего… — я удерживаю ее взгляд, произнося следующие слова, — ничего, чего бы я для нее не сделал.

Лукреция поднимает дрожащий подбородок, явно сдерживая слезы разочарования. Она хочет уколоть меня, хоть как-то задеть. До сих пор не может поверить, что я выбрал Мию, а не ее.

— Ты уверен, что она тебя любит? — ее голос звучит ядовито. — Все знают, что Мия привыкла брать тех мужчин, которых она хочет. Она доминантка, а не сабмиссив. Если ты думаешь, что приручил ее, ты просто заблуждаешься. Ее настоящая сущность все равно рано или поздно выйдет наружу, и она вернется к своим прежним предпочтениям.

Я делаю шаг в комнату, погружая ее в тень. Лукреция вздрагивает.

— Возможно, я и заблуждаюсь, — мурлычу я, мой голос густеет, словно грозовые облака. — Но теперь она моя. И я знаю, как сделать ее счастливой. — Я замолкаю, позволяя чувству обладания ею наполнить меня до краев. Моя. Обручальное кольцо от Tiffany на ее пальце, и оно останется там до конца наших жизней. В постели она любит мою доминантность. Ее тело извивается подо мной, мокрое до середины бедер, с кляпом во рту и ножом у горла. Но за пределами спальни она крутит мной, как хочет, и мне это до черта нравится.