Миллиардер из братства (ЛП) - Блэклейс Ана К.

Деклан продолжает играть с моим соском одной рукой, наблюдая за своим "творением" в зеркале, а другой зацепляет большой палец за кольцо на моем чокере.

— Мне это нравится на тебе, — говорит он низко, его неестественно черные глаза не отрываются от моих. — Я бы привык к тому, чтобы держать тебя на поводке.

Он отступает к кровати, одной рукой сжимая мою грудь, другой держась за кольцо на чокере. Как только мы доходим до края кровати, он резко дергает за кольцо, заставляя меня развернуться, а затем отступает в сторону, вынуждая упасть на постель. Лицом к зеркалу.

Его нога без церемоний раздвигает мои колени, и он рвет мои сетчатые чулки от самой киски до колен, обнажая внутреннюю сторону бедер. Я прикусываю губу, глядя на свое отражение. Черт, я действительно выгляжу как шлюха. Шлюха, которую вот-вот используют. И я никогда в жизни не была так возбуждена.

Мои трусики пропитаны настолько, что на ткани уже расползается темное пятно. Я пытаюсь сжать ноги, но Деклан останавливает меня коротким, властным:

— Не смей.

Он не торопится, наслаждаясь видом меня, такой обнаженной в зеркале, а я, как извращенка, нахожу в этом удовольствие.

Деклан встает на колени на кровати за мной, его рука скользит в мои трусики, а его твердая грудь касается моей кожи. Его пальцы проникают прямо между мокрыми губами моей киски, которую я заранее выбривала и приводила в идеальную гладкость в ванной.

— Хммм, вижу, ты подготовилась, — ворчит он мне на ухо, его пальцы скользят вперед-назад между моими губами.

— Я хотела дать тебе все причины наслаждаться моим телом, — выдавливаю я, но голос звучит дрожащим. Белая основа скрывает пылающий румянец на моем лице, но ничего не может замаскировать красноту на груди. Пот покрывает все тело, я не могу контролировать ни голос, ни то, как мои бедра дрожат от его прикосновений. Единственное оружие, что у меня осталось, — это смелые слова.

— Единственное удовольствие, которое я получу сегодня, — это смотреть, как ты получаешь то, что заслужила, маленькая шпионка, — рычит он, грубо вгоняя два пальца в мою киску. Я шиплю, пытаясь снова сжать ноги.

— Раздвинь их, пока я не пристегнул твои ноги к цепям, — его голос превращается в угрожающий рык.

Он зол. По-настоящему. Соблазнительная игра оказывается лишь тонким слоем, скрывающим его настоящую сущность. Это заставляет меня замереть, осознав, что он воспринимает все гораздо серьезнее, чем я думала.

— Деклан, я не собиралась ничего делать с этими фотографиями, я просто хотела… — начинаю я, но запинаюсь, чувствуя, как напряжение в воздухе сгущается.

— Мне плевать, что ты собиралась с ними делать. Дело не в этом, — резко бросает он.

На моем лице явно написан шок, когда я встречаю его взгляд в зеркале.

— Тогда почему… — начинаю я, но он перебивает меня.

— Потому что то, что ты со мной делаешь, Миа Роджерс. — Его голос звучит низко, горячо. — Ты зацепила меня с первого дня, как я увидел тебя в кампусе. Но сегодня, когда я поймал тебя за тем, что ты шпионишь за мной, узнал, что ты меня хочешь… Черт возьми.

Его пальцы проникают глубже, раздвигая мои стенки болезненно, пока его широкая грудь вдавливается в мою спину. Я вскрикиваю, смесь боли и удовольствия рвется из горла, но музыка снаружи слишком громкая, чтобы кто-то услышал. Люди либо слишком пьяны, либо слишком под кайфом, чтобы заметить, а даже если бы и услышали, никто не посмел бы вмешаться. Никто не станет заходить в комнату, где Деклан Сантори делает с женщиной все, что захочет, если им дорого их благополучие. Я это знаю.

Он хватает меня за колено и рывком раздвигает мои ноги, заставляя смотреть в зеркало, как его рука трахает мою киску. Костяшки пальцев выпирают через ткань моих трусиков. Он отпускает колено, чтобы сорвать с меня трусики, вырывая еще один вскрик, когда тонкая ткань больно трется между ягодицами.

В следующую секунду моя киска полностью обнажена перед зеркалом. Его рука снова ложится на мое колено, а в меня уже втыкаются три его пальца, растягивая меня сильнее.

Он нежен. В его желании есть что-то дикое, почти первобытное, пока он двигается во мне.

— Сколько мужчин было в тебе раньше? Сколько членов трахали эту киску?

Его движения становятся безжалостными. Мое дыхание сбивается, я пытаюсь сказать хоть что-то, но не могу. Да и не скажу ему правду. Он все равно не поверит. Кто поверит, что он второй? Я уже представляю, как он усмехнется, как издевка сорвется с его губ.

— Отвечай, или я сделаю больно, — рычит он, втягивая мочку моего уха в рот, а затем кусая ее. В это же время его костяшки со стуком ударяются о мою киску.

Его пальцы безжалостно меня трахают, растягивая так, что это далеко от комфорта, и мои глаза непроизвольно обращаются к камере.

Она стоит под таким углом, что захватывает не только меня, с раздвинутыми ногами и разорванными сетками, но и его за моей спиной. Его карго плотно облегают мощные ноги, а его рука движется быстрее, пока я, наконец, не кончаю на его пальцах, достигая оргазма, я даже не знала, что способна на такое.

Я громко стону, запрокидывая голову, мои глаза закатываются, а тело выгибается к нему навстречу. Мой первый оргазм с мужчиной накрывает меня волной.

— О, Боже, — кричу я, чувствуя его самодовольную улыбку у своего уха.

— Если бы я не знал лучше, маленькая шпионка, я бы сказал, что это твой первый оргазм, подаренный мужчиной, — бормочет он.

Если бы он только знал.

Но я не могу сказать ему правду. Не могу дать ему столько власти, даже если это убьет меня.

— Хочешь, чтобы этот член оказался в твоей киске, не ответив на мой вопрос? Тогда сначала ты должна заглотить его до самого основания.

Он резко дергает за кольцо на моем чокере, двигаясь как кобра, и отпускает меня, позволяя моему телу упасть на мягкую, теплую постель. Матрас словно обволакивает меня, пока я утопаю в нем.

Деклан расстегивает ширинку за моей спиной, и прежде чем я успеваю что-либо осознать, он освобождает ту самую «тварь», которую я пыталась сфотографировать последние недели.

Я ахнула и облизала губы, видя его так близко перед своим лицом. Он длинный, вены отчетливо проступают на всей длине, а широкая головка готова причинить урон.

Деклан медленно проводит рукой вверх-вниз по своему стояку, пока на головке не начинает блестеть предсемя.

— Когда будешь готова рассказать, прямо перед этой камерой, сколько мужиков ты пустила между ног, стукни по кровати два раза. А пока ты будешь давиться моим хуем.

С этими словами он хватает меня за нижнюю челюсть, заставляя открыть рот, и вталкивает себя глубоко в горло. Он не тратит время на медлительность, его другая рука ложится мне на затылок, фиксируя так, чтобы его член оказался у меня в глотке за считанные секунды. Я задыхаюсь и давлюсь, слезы подступают к глазам, но он не останавливается. Когда я пытаюсь сжать ноги, он берет один из кожаных ремней на кровати и хлестко ударяет меня по внутренней стороне бедра, словно плетью. Мой вскрик заглушается его членом, толкающимся мне в рот.

— Держи эту мокрую пизду открытой для камеры, — приказывает он, а моя кожа горит там, где ее задел ремень. Он складывает ремень в руке и протягивает его между моих ног. Кожаная петля скользит между мокрыми губами моей киски, задевая воспаленный бугорок.

— Сколько их было, Миа? — давит Деклан, вталкивая свой хуй еще глубже в мое горло. Наверное, перед камерой я выгляжу просто отвратительно. Его яйца сжимаются, ударяясь о мой нос, ремень становится грубее, трется о мой клитор через скользкую влагу. Долгий стон срывается с моего горла, пока я чувствую, как новый оргазм разрывает мое тело. Меня трясет, ноги широко разведены, а бедра дрожат.

Деклан рычит, как дикое животное, когда его теплая и густая сперма выстреливает мне в горло, а ремень исчезает с обнаженной, чувствительной кожи между моими ногами. Я давлюсь его спермой и едва понимаю, что происходит, когда он наклоняется ко мне, его губы закрываются вокруг моего все еще пульсирующего клитора. Он обводит его языком, прежде чем втягивает в рот, усиливая ощущение. Не давая мне передышки между вторым и третьим оргазмом, он практически занимается со мной «69».