Дорогой Монстр-Клаус (ЛП) - Блэк Мэйв

Я никогда не испытывала секса. Никто никогда не касался меня и не целовал, Санта. Романтика — слово не из моего словаря, но я хочу это изменить.

Я хочу, чтобы вы помогли мне это изменить.

Возможно, мне придётся найти утешение лишь в той рождественской любви, что всегда была во мне. В любом случае, хотелось бы знать — вы настоящий? Это могло бы смягчить грусть, подкрадывающуюся ко мне.

Любовь звучит так красиво. Кто-то, кто будет тобой восхищаться, ценить и хотеть каждую твою часть. Со всеми недостатками — и всё равно желать.

Я звучу как сломанная пластинка. Скорее всего, даже не отправлю это письмо. Оно слишком грустное. Надеюсь, эта зима будет для вас тёплой и утешительной, Санта. Вы заслуживаете этого.

Моё последнее письмо,

Грустная Нерождественская Панда

Я откладываю ручку и запечатываю письмо в конверт. Кладу его на тумбочку рядом с кроватью — и отпускаю. Сердце болит странно.

Это и есть настоящее разбитое сердце? Может ли кто-то чувствовать такое, ни разу не испытав любви?

Беря конверт снова в руки, я сомневаюсь. Не вписывая адрес, который повторяла неделями, снова кладу.

Может, это письмо должно остаться здесь. Не встретиться с Сантой. Он подумает, что я сумасшедшая.

Да он, наверное, уже думает.

Я моргаю, пытаясь прогнать усталость, будто тяжесть век обещает сон.

Тёплый воздух в доме расслабляет — особенно когда снаружи жгучий холод. Снег наконец идёт — маленькие хлопья скользят к земле, покрывая весь город белым.

Я так надеялась на хотя бы одну метель до Рождества — и вот, природа исполнила желание. Если она вообще существует.

Неделя до Рождества, и я была хорошей девочкой. Настолько хорошей, что надеюсь — желания сбудутся. Смешно верить в такое.

Но я всё равно писала Санте. Снова и снова. Но он ни разу не ответил.

Я сижу на старом диване — зелёная клетка с красными и жёлтыми полосками. Он уродлив, но уютен.

Потрёпан — но именно так, словно его любили многие.

К сожалению, это единственный комфорт, что я нашла.

— Санта, ну я правда была хорошей, — тихо ною вслух, подминая под себя ноги.

Пальцы постукивают по кружке горячего шоколада, голова откинута на подушку. Аромат шоколада вперемешку с мятой чуть смягчает разочарование.

Иногда всё, что нам остаётся — существовать в рамках возможного.

Особенно, когда сладости на вкус будто я таю в чаше блаженства. Мне не обязательно есть человеческую еду — но, к счастью, она всё ещё потрясающе вкусная.

Включив телевизор, я щёлкаю на канал с рождественскими фильмами и уютно забираюсь под одеяло.

Принесёт ли Санта мне любовь к Рождеству — или проигнорирует мои мольбы?

Я просто хочу кого-то, кто будет любить, ценить и ласкать меня до тех пор, пока я не потеряю дыхание… это правда слишком много, чтобы просить?

Идёт «Как Гринч украл Рождество», та версия с Джимом Керри.

Если я — Синди Лу в этой истории, то я вполне готова приручить своего Гринча и изменить его мнение.

Пойдёт что угодно.

Думаю, мои надежды на счастье — заранее обречены.

В какой-то момент я, должно быть, уснула, потому что просыпаюсь от громкого звука на улице.

— Санта?

Обычно громкие звуки снаружи — плохой знак. Но я же видела все человеческие фильмы — если Санта шумит, значит он есть. Мне всегда было интересно — настоящий ли он, этот старик с добрым сердцем, или лишь сказка, которой пугают детей, чтобы они слушались.

Кажется, скоро узнаю.

Но он не ответил на ни одно письмо…

А вдруг это вор? Конечно, я была бы первой, кто умер в хорроре.

Бросив осторожность в одно место, я встаю — и доверяю судьбам. Бегом бегу к шкафу, хватаю меховое пальто. После чего иду к двери, натягивая зимние ботинки и шнурую их аккуратно.

Да, я в ночнушке — это глупо и холодно — но меня это не остановит.

Мороз кусает меня, как только я выхожу. Зубы стучат, холод впивается в кожу.

Снега уже сантиметров пятнадцать, и первый хруст под ногами вызывает странное удовольствие.

Настоящая белая сказка.

Огни, что я развесила снаружи, светятся так красиво — ярко, завораживающе.

— Санта! — зову, надеясь на ответ — или боясь его.

Слышу шорох и приглушённый стон — но никого не вижу. Я бегу к гаражу, снег с хрустом поддаётся под ногами. Пока поднимается дверь, ожидание согревает меня сильнее пальто. Я буквально пританцовываю на месте — единственный способ удержать тепло от переполняющего волнения.

Как только дверь открывается, я бегу внутрь и хватаю лестницу.

Единственное ровное место на крыше — там он мог быть.

Или он может магически не падать с наклонов.

Почти бегом несу лестницу к восточной стороне дома и прижимаю её к краю крыши.

— Санта, это ты? — спрашиваю снова, надеясь, что лестница стоит достаточно прочно.

Ответа нет, и беспокойство наполняет меня.

Он ранен? Ему мешает крыша?

Я взбегаю слишком быстро — и ноги срываются на мокром металле. Лестница также скользит, падает за мной — и мы вместе летим вниз. Будто время замедляется — сердце гремит в груди — но я не падаю.

Почему? Как?

Я оглядываюсь — ищу землю, лестницу — и понимаю: мы застыли, повисли во времени.

Что за…?

— Ксочитль, почему ты такая нетерпеливая? — гулкий голос раздаётся позади.

Звук проводит мурашки по коже — и я клянусь, она покалывает. Может, это холод… или мужчина, скрывающийся в темноте.

— Я просто хотела увидеть Санту, — отвечаю, надув губы.

Я стою уже на земле, но никого не вижу.

Оглядываюсь — только рождественские огни и белые хлопья, падающие беспорядочными искрами.

Глава 6

Christmas – Darlene Love

Арсон

Она умопомрачительна. До боли красива. Я этого не ожидал. Того, что она не только украдет мои мысли, но и окажется не человеком. Моя маленькая Радость — розовая. Как и её письма. У меня пальцы зудят от желания протянуть руку и коснуться её, проверить, материальна ли она, или это просто плод моего воображения. И поддаться тому, что я хотел сделать уже несколько дней. Конечно, я здесь не для этого. Но чёрт, она так хороша, что я бы её сожрал. Может, она и на вкус как мятная тросточка.

Радость упирает руки в бока, её рот немного покраснел от жгучего мороза. Это так очаровательно — её нос и щеки стали пунцовыми от холода. Может, она и не человек, но к такой погоде тоже совершенно не привыкла.

— Ты собираешься прятаться вечно, Санта? — в её голосе полно дерзости и отчаяния, а я потратил каждую минуту с тех пор, как прочел письма, в ожидании: смогу ли я встретиться с ней и снова обрести свой дух.

Я нахожусь позади неё, чуть выше. Парю. Приятно позволить крыльям расправиться и не бояться последствий. Я не совсем то, что она искала. Но и легенды о Санта-Клаусе тоже совершенно не подходят мне. Да и вообще ни одному мужчине в моей семье, если уж на то пошло. Конечно, я дарю подарки, делаю игрушки, и у меня есть фабрика больше, чем человечество способно осознать. Но я также и не человек. Я нечто гораздо более...

— Не верится, что ты остановил время, чтобы я не упала, но даже не поздороваешься, — фыркает она, топая своим маленьким сапожком по льду. Она дуется, выпятив свою розовую губку. Она выглядит как влажный сон любого мужика, и я не должен смотреть на неё таким образом. Её ноги голые, её задница тоже была бы голой, если бы я не остановил её падение. Она дрожит, и, хотя я хочу наблюдать издалека намного дольше, наслаждаться моментом и поставить время на паузу, чтобы впитать её образ, я не позволю ей страдать из-за моих желаний. Я не такой уж монстр.

Наконец приземляюсь и встаю рядом с ней. Это не останавливает её от визга, и она чуть не падает, подпрыгнув так высоко. Я посмеиваюсь над тем, как она хватается за грудь, выдыхая воздух отрывисто и быстро.