Владыка костей (ЛП) - Пирс Эйден

В животе все сжалось, я смотрела на нее, а разум сходил с ума.

Невозможно, чтобы я снова оказалась здесь… если только все это здание не было каким-то волшебным лабиринтом, который специально возвращал меня назад к началу.

Черт. Черт. Черт! Как, черт возьми, мне отсюда выбраться?

Позади что-то зашуршало, и я вздрогнула, резко обернувшись, размахивая ножом для писем, как мечом. Я ожидала увидеть чудовище, его огромная черепастая голова должна была нависнуть надо мной, готовящееся убить меня, но никого не было. Вместо этого одна из стен медленно двигалась, проглатывая коридор за ней.

Рот открылся в ужасе, когда проход коридора сузился и в конце концов полностью закрылся, оставив передо мной голую стену. Как будто коридора никогда и не существовало.

Легкие сжались, паника пронзила меня, и я с недоверием уставилась на стену. Мои подозрения подтвердились.

Это место полно магии, которая оживляет стены — это каменный лабиринт, оживленный темной энергией.

А я — беспомощная мышка, затерявшаяся в его середине.

Глава 5

Белиал

— Разочаровывает… — пробормотал я, в который уже раз проходя вдоль ряда гробниц душ, наверное, в двенадцатый раз. Недовольство просачивалось в мои кости, превращая костный мозг в кислоту. — Я провел вечность как владыка этого царства, бесчисленные века отбирая души… и это все ведьмы, что у нас есть в библиотеке?

Отвернувшись от книжной полки, я увидел Сесила, смотрителя Библиотеки Душ, стоящего за моей спиной. Он был высоким и худощавым, как скелет, с увядшей плотью, закутанный в проеденный молью жакет из парчи. На его шее красовался пожелтевший шарф, туго завязанный узлом. Он носил очки, которые косо сидели на его лице. Одна из линз треснула, отчего он казался еще более неприятным.

У Сесила не было глаз. Личинки давно их съели. На их месте выросло то, чего всегда было в изобилии в моем королевстве. Кости. Точнее, зубы. Его глазницы были усеяны десятками неровных зубов.

Когда-то он был красивым, если мне не изменяет память. Время здесь исказило его, как и всех нас. Хотя, по крайней мере, теперь у него есть предназначение — он Хранитель Душ.

Даже несмотря на рост Сесила, он казался крошечным, утопая в тени моего звериного облика. Для существа с таким пугающим внешним видом он был удивительно нервным.

— Е-если позволите, осмелюсь заметить, вы редко оставляете души себе, милорд, — пробормотал он. Помимо легкого заикания, у него постоянно цокали три ряда зубов. — Большинство этих книг пустые.

Я отвернулся от Сесила и посмотрел вдоль длинных проходов между возвышающимися книжными стеллажами, казавшимися бесконечными. Столько пространства, и все же он был прав. Я не привык собирать души. Большинству я позволял уйти в нижние круги Ада… если вообще вспоминал, что их нужно туда отправить.

Признаю, с момента смерти Катрин мои обязанности отошли на второй план. Образовалась длинная очередь душ, ожидающих перехода в следующее царство. Если я хотел оставить душу себе, ее нужно было каталогизировать, записать в одну из книг моей библиотеки. Если нет, я отправлял ее на второй уровень. Те, кто ждал Суда, бродили по моим залам, вселяясь в находившие предметы.

Души, которые я отбирал по каталогу, должны были быть знатными, умелыми людьми. Души, которые я мог бы превратить в своих слуг, когда возникнет необходимость.

— Так не пойдет. Мне нужна ведьма, Сесил.

— Возможно, одна есть в очереди, где-то в замке… Кажется, сейчас она вселилась в вешалку.

— Сколько она уже ждет, если она в вешалке?

— По меньшей мере сто лет, милорд.

— Значит, она меня не интересует. Очевидно, она не подходит для той работы, что мне нужна.

— М-милорд… А что это за работа?

— Нашей новой гостье нужен присмотр. Кто-то, кто будет обеспечивать ее базовые потребности… В основном, чтобы она оставалась жива.

— Жива? — Сесил заморгал, и его глазницы, усеянные зубами, на мгновение выглядели почти… нормальными. — Еще один человек в замке?

Опасения библиотекаря витали в воздухе, и от них можно было поперхнуться. Я не мог его винить. Пребывание Катрин в этих стенах стало травмой для всех нас. Лимбо и так угнетало души, которые называли мое царство — домом. Им и так хватало страданий, лишний смертный, кидающийся на каждый острый нож или срывающийся с балкона в отчаянной попытке сбежать из моего лабиринта, был последним, чего они заслуживали.

— В этот раз все будет иначе. Я заставлю ее страдать. Я сам буду вершить ее боль, ее наказание. Каждая капля ее крови прольется по моей воле.

Сесил вновь моргнул и поправил очки на переносице тонким пальцем.

— Простите, если это прозвучит дерзко, милорд. Но если вам нужна ведьма… почему бы вновь не вызвать Хольгу?

Я вздрогнул при упоминании ее имени.

Хольга была не просто служанкой. Она была ведьмой, сожженной на костре за столетие до рождения Катрин. Упрямая. Полная жизни. Тогда я подумал, что из нее выйдет отличная подруга, опора для моей будущей королевы.

Но, как оказалось, она стала слишком хорошей подругой. Настроила ее против меня. Заставила бояться меня.

По правде говоря, я уже подумывал о том, чтобы поручить Хольге это задание. Как бы я ни ненавидел эту женщину, она умела внушать страх, особенно ко мне.

А на этот раз я хотел, чтобы человек боялся меня. Но была одна маленькая проблема.

— Я отправил Хольгу на второй уровень. Кто знает, кому из моих братьев теперь принадлежит ее душа. Насколько мне известно, ее туша плавает лицом вниз в озере девяти кругов. Даже если бы Асмодей оставил ее у себя, он бы не отправил ее обратно.

— Почему бы не попросить, милорд?

Я застонал, массируя висок, будто трение по голой кости хоть как-то помогло бы справиться с головной болью, которая всегда появлялась, когда я думал о своих братьях.

Я скорее бы вырвал себе рога, чем стал говорить с кем-то из них. Особенно с Асмодеем.

Я обернулся, бросив последний взгляд на библиотеку, точно зная — здесь нет ни одной души, способной справиться с моей маленькой воровкой. Лишь Хольга была бы достойной.

Выпрямившись, я кивнул Сесилу. Он принялся суетливо кланяться и поспешил прочь из библиотеки. Стены и их многочисленные панели развернулись, открывая путь к моему кабинету.

Стоило мне войти, как стены вновь начали вращаться, расширяясь, увеличивая пространство. Обычно я бывал здесь в своей уменьшенной форме, но, если мне предстояло говорить с Асмодеем, следовало предстать в более устрашающем облике.

Я кинул плащ на стол и направился к зеркалу в дальнем конце комнаты. Оно было достаточно большим, чтобы в нем отражался я весь, с рогами и всем остальным.

— Покажи мне моего брата, — приказал я зеркалу, не в силах сдержать раздражения в голосе. Я уставился на поверхность зеркала, ожидая, пока проявится изображение. Мгновение назад я видел только свой кабинет, а теперь передо мной была спальня Асмодея.

Черт возьми, как же я ненавидел то, что он держал зеркало для связи в своей спальне. Но чего еще ждать от Повелителя Похоти? Меня бы это не волновало… если бы Асмодей не был таким бесчеловечно жестоким ублюдком.

Я ненавидел брата каждой косточкой своего тела.

До того, как изображение прояснилось, до меня начали доноситься звуки. Скрип кровати. Крики женщины. И стоны чудовища, которое ее насиловало.

Тело Асмодея было массивным, с плечами, достаточно широкими, чтобы удерживать три головы. Слева — бычья, справа — баранья. А в центре — человеческая, увенчанная струящейся пшеничной шевелюрой. Когда он стонал, все три его рта распахивались, издавая звук, от которого у меня бы побежали мурашки, будь у меня кожа.

Бедная женщина на его кровати была покрыта синяками. Он ударил ее по лицу, одновременно трахая ее потные, покрытые спермой бедра, и ее крики перешли в хныкающие всхлипы.

— Я занят, Белфегор, — прорычал монстр, отмахнувшись когтистой лапой в сторону зеркала, даже не взглянув.