* * *
Уловив родной запах, Сар приоткрыл глаза.
— Все хорошо. Мне разрешили приходить, — Ана присела перед ним на корточки и улыбнулась, стараясь сдержать слезы. Видеть его обритым, с ошейником на шее и похудевшим было тяжело.
— Как ты…? — не успел спросить, она прикрыла ему рот ладонью.
— Если любишь меня, исполнишь желание?
Асаар кивнул.
— Обещаешь? Клянешься?!
Он кивнул снова, ожидая, чего угодно.
— Давай назовем ее Гатой?
— Зачем? — у него скривилось лицо, но помня об обещании, не смел отказать.
— Она ведь твоя бабка. А ей прабабка.
— Она хотела ее убить!
— Нет, — покачала головой Юлиана. — Наоборот. Она пришла, потому что Сольфен принес мне «слезу», а рядом с ним я ослабела. Потому что… — запнулась, — Гаточка тоже унаследовала дар к колдовству, и камень убивал ее. А тут ты вошел.
— Она ей нужна, только из-за дара!
— Не думаю. Если уж так говорить, то и ты был со мной, потому что я высокая, и потом только из-за беременности.
— Глупая.
— Мы все бываем глупые. Не знаю, с чего начать, но история оказалась очень путанная и началась задолго до твоего рождения, — Юлиана сделала паузу и достала из кармана несколько пирожков. — Сколько уж смогла незаметно унести.
Сар посмотрел на них, взглянул на Ану, коснулся рукой ее щеки и спросил:
— Жалеешь, что связалась со мной?
— Со мной тоже было не сладко, — она уткнулась ему в плечо и расплакалась.
Гата смотрела на них из темного угла, и ее сердце сжималось от жалости к себе и дочери, которой повстречался совсем иной оборотень.
Юлиана вытерла слезы и начала рассказ:
— Жила когда-то одинокая, но очень умная ведьма, и звали ее…
— Гата?
— Нет, — покачала головой, — Атина. Жила одна, пока однажды ночью к ней в дом не постучался человек. Он был высоким, умным, красивым, и одинокая женщина быстро привязалась к нему. Мне кажется, что он был из моего мира, потому что у нас ученые изучают грызунов. Думаю, именно он и надоумил Атину начать опыты на них, потому что до него она грызунов боялась. Вот так она и создала оборотней крыс. Однако они были не такими, как ты. У госпожи Гаты есть чучело…
— Чье? — нахмурился Сар.
Анка тяжело вздохнула и продолжила.
— Твоего отца.
Глаза Сара сверкнули.
— Он не такой, как ты. Он… он скорее животное. Не мог обращаться в человека, не мог разговаривать. Атина боялась грызунов, а таких огромных, что создала в угоду возлюбленному, особенно, поэтому и побоялась создать самку, чтобы они не размножились. А потом тот человек ее предал. И она с горя умерла. А без магического ошейника ее творения разбежались. Тот, что забрался к Гате во дворец, был самым совершенным и хитрым. И так уж случилось, что он пробрался в комнату к ее дочери, ее наследнице, которую она очень любила, — Юлиана вздохнула. — Закончилось все тем, что когда Гата примчалась на крики дочери, дело было сделано. С ним она расправилась на месте, но от испуга Лавета начала сходить с ума, а потом еще оказалась беременной. Тобой.
Анка посмотрела на Сара и поймала его тяжелый взгляд.
— Сумасшедшая наследная ведьма с сильным даром — опасность для всех, поэтому Гата держала ее в кандалах. Она еще надеялась, что родиться ребенок с даром, вливала силы, чтобы победила кровь Хитрых. Пока тратила силы на тебя, ослабла. Рассказать о причинах ослабления дара не могла, поэтому на Совете Избранных решили, что она истощила свой запас и выгорела. Так Гата Хитрая — честолюбивая женщина лишилась не только дочери, но и положения. Уехала на окраину и спряталась ото всех, ожидая твоего рождения. А родился ты — оборотень с небольшим даром. Она лишилась последней надежды. Родить еще она не могла из-за возраста, усталости, отчаяния. Дочь окончательно сошла с ума. И тебя видеть не желала, потому что ты обращался и напоминал о горе. И ей ничего не оставалось, как сменить имя, родовой символ и заняться истреблением ненавистного наследия Атины и других оборотней. Тебя она хоть и ненавидела, но убить не смогла. А потом ты подрос и сбежал. Так что ты скорее творение бабки, чем Атины.
— Не верю!
— Знаю, мой рассказ звучит ужасно, но я подумала, что лучше сама расскажу тебе. Я видела его. И если бы в лесу встретилась с ним, умерла на месте.
— Я тебе противен? — Сар не сводил с нее глаз.
— Нет.
— Почему?
— Не знаю, люблю ли? Возможно, нет, но у любви ведь много разных примет.
— Не так, — улыбнулся он.
— Какая разница, — вздохнула Юлиана. — Ну, назовем дочь Гатой?
— А Атиной она ее любить не будет?
— Не хочу, чтобы дочь напоминала ей о горе. А если соединить Гата и Атина…
— Получается Гатина, почти как…
— Гадина, — вздохнула Юлиана.
— Ужасно. Но и Гатой не хочу. Если только ради тебя.
Анка улыбнулась и бросилась ему на шею.
Асаар наклонил голову и прижался к ней.
— И зачем тебе нужен раб-оборотень, домашнее животное госпожи ведьмы? — он тряхнул руками в кандалах.
— Ты не раб. Госпожа Гата сказала, что у них в роду отродясь рабов не было, а у ее Гаточки и подавно не будет.
— Тогда зачем издевалась?
— Испытывала. Истребить тебя, как остальных, не могла, поэтому искала предлог. Вдруг ты окажешься мерзавцем.
— Какая жалостливая бабка! — съязвил Сар, за что получил увесистый толчок от невидимой сущности, от которого упал на спину, а вместе с ним упала и Юлиана. Но оковы исчезли, как и унизительный ошейник. — А почему у меня печать Атины?
— Это была злая шутка Госпожи ведьмы. Она сидела и смотрела, как ты делал выбор, носился с теткой и невестой. Она оценила твою преданность слову, но я — нет. Поэтому не уверена, стоит ли оставаться с тобой? — Юлиана нахмурилась, задрала голову и попыталась отстраниться, но Сар прижал ее к себе.
— Теперь пусть Сольфен отдает долг.
— Длиною в жизнь? — поддела Анка. — Двум ведьмам?
— Я, конечно, верен слову. Но Итце давал обет устроить им жизнь, найти Аоле хорошего мужа. И если ты посчитала Сольфена хорошим, значит, он достойный.
— Просто так ты его не отпустишь?
— Он и сам не уйдет. Пока жил с тетушкой, привык. Они стали для него семьей. Пусть со странностями и некоторыми недостатками, но другой у него нет. Так что, пусть теперь он заботится об Аоле, а у меня есть вы. Конечно, иногда мне придется вмешиваться…
— Еще одна дурацкая выходка и принесение меня в жертву, и жертвой станешь ты! Уйду и выйду замуж за другого!
— Так вам и дам разгуляться, — в темном углу послышался тяжелый вздох Гаты. Она вышла из тени, держа на руках правнучку. — Предательства семьи не потерплю. Оули взрослая женщина, может о себе и сама позаботится. А деньгами, что оставил им, тем более. Так что, любая выходка, и двери этого дома навсегда закрыты.
Сар смотрел на нее исподлобья.
— Я привык сам решать, как мне поступить.
— Так кто тебе дороже?
— Гата и Ана. Но и тетушка мне не чужая.
— Так дадим им шанс быть с нами и служить во благо общей цели, — Гата пронизала внука темными глазами.
* * *
В конце третьего летнего месяца в столицу вернулись высокородные фа Теназа и фай Корен. Об их успешном браке только и ходили слухи. До женитьбы племянник императрицы считался сдержанным, холодным человеком, но с кроткой красавицей переменился и стал воплощением идеального мужа.
Восседая в карете, чета ехала по улицам столицы, и люди любовались красотой невесты, которая держала на руках младенца.
Гата счастливо улыбалась народу и светилась от счастья, как и фай Корен — ее муж, моложе ее более, чем в два раза. За ними следовала охрана, но особо отличался гигант, ехавший во главе колонны.
Гата Хитрая радовалась от души. Дочь не вернуть, но у нее теперь есть наследница, а потом будут и еще наследники. Есть самый верный телохранитель-оборотень, который, не шадя себя, будет защищать ее, потому что стены ее замка стали домом для его близких: дочери, жены, названной сестры и тетки.
