Страсть герцогини - Джеймс Элоиза

Стивен удивленно приподнял бровь, он как будто хотел что-то возразить, но промолчал.

– Пожалуйста, простите нас за семейную перепалку, джентльмены, – извинился Кэм перед Раунтоном и Финкботлом. – Стивен – наш подарок обществу, он защищает инвалидов войны и молодых людей, карабкающихся по карьерной лестнице…

– Тогда как наш Кэм сколотил целое состояние, продавая пухленьких обнаженных женщин из розового мрамора таким выскочкам, как Пендлтон Сладингтон, – перебил его кузен.

– Марисса вовсе не пухленькая, – мягко возразил Кэм, хлопнув Стивена по плечу. – Приятно было снова поспорить с тобой. Я скучал по общению с таким высоконравственным человеком, как ты, Стив!

Раунтон осторожно кашлянул.

– Значит ли это, что вы нанесете визит вместе с графом в поместье леди Трубридж, ваша светлость? – спросил он.

Кэм кивнул.

– Я только что вспомнил, что должен передать Джине подарок, присланный из поместья ее матери. Ну что ж, я готов доставить его лично… если Стивен добудет для меня блок мрамора размером в один фут.

– И ты снова придашь ему форму женского тела, – проворчал Стивен.

– Ты бросаешь мне вызов? – смеясь, спросил Кэм.

– Вовсе нет. Но я сомневаюсь, что ты сумеешь высечь из камня нечто иное, кроме женского торса в натуральную величину.

– Вряд ли я смогу высечь тело человека в натуральную величину из куска подобного размера. Но пообещай, что ты выставишь мою работу в своем доме на всеобщее обозрение, – потребовал Кэм.

– Договорились!

Раунтон почувствовал облегчение. Теперь оставалось только надеяться, что красота герцогини покорит сердце ее мужа. Солиситор сделал все, что было в его силах, чтобы свести супругов вместе и дать возможность природе взять верх над ними. Молодая герцогиня славилась яркой красотой своих рыжих волос и зеленых глаз. Отправляясь в Лондон, Раунтон вознес краткую молитву о том, чтобы Гертон не смог устоять хотя бы перед ее великолепными волосами, если все другие прелести Джины, вопреки ожиданиям, оставят его равнодушным.

Стивен остался в гостинице «Улыбка королевы» с кузеном, отправив слугу в Лондон за камердинером, кое-каким багажом и мраморной глыбой. Ему было приятно сидеть у горящего камина, попивая бренди и дружески препираясь со своим единственным родственником.

Ближе к вечеру к ним присоединился Таппи Первинкл. Его экипаж все еще ремонтировали в каретном сарае, и Таппи рассчитывал отправиться в путь только на следующий день.

– Как поживаете, сэр? – спросил он, пожимая руку Стивену, который сразу же проникся к Таппи симпатией. Ему понравились честные голубые глаза Первинкла.

– Прекрасно. У вас поместье в этих краях?

– Оставь его в покое, Стивен, – одернул кузена Кэм, отвлекшись от пятой попытки метнуть дротик в цель. – Дом Таппи находится в Кенте, так что он не из твоего округа. Он не может проголосовать за тебя.

Стивен поджал губы.

– Я спросил просто из вежливости, – заявил он и пояснил, заметив, что Таппи удивленно приподнял бровь: – Я член парламента от Оксфордшира.

Таппи кивнул:

– Поздравляю.

Стивен отвесил легкий поклон и повернулся к кузену.

– Как ты узнал, что я избран в парламент? Только не говори мне, что лондонская «Таймс» продается в Греции!

– Тем не менее это так. Хотя ничего интересного в этой газете нет, – сказал Кэм. – О тебе мне писала Джина. Я узнал от нее о твоей избирательной кампании. Мне даже удалось заполучить для тебя один голос.

Стивен бросил на него скептический взгляд.

– Это правда, я не шучу! – запротестовал Кэм. – За моим столиком как-то оказался один старый зануда по имени Питер Паркинсон. Он был из Оксфорда и торжественно пообещал мне проголосовать за тебя.

– Спасибо. И часто к тебе наведываются англичане?

– Все чаще и чаще, – ответил Кэм. – Полагаю, они приезжают ко мне из любопытства. Сам посуди: им не нужно платить даже два пенса, чтобы увидеть чокнутого английского герцога. Более того, они могут увезти домой красивую мраморную статую и установить ее в саду, если у них, конечно, есть деньги. В последнее время я беру за свои работы просто невообразимые деньги.

Стивен фыркнул.

– Пользуешься своим титулом, чтобы увеличить доходы?

– Безусловно. Во всех остальных отношениях титул бесполезен. Он годится, пожалуй, только для того, чтобы передать его сыну, а у меня нет желания обзаводиться потомством.

– Ты вполне можешь жениться, как только добьешься расторжения брака, – заметил Стивен.

– Это маловероятно, – проворчал Кэм.

Заметив кислое выражение на его лице, Стивен сменил тему.

– Что вы делаете в этих краях, лорд Первинкл? – спросил он.

– Я здесь проездом, еду навестить тетушку. Эта забавная старушка обожает устраивать приемы. Она хочет представить меня гостям как своего наследника, хотя я и не оправдываю ее ожиданий. – Таппи улыбнулся. – Она будет причитать до посинения, когда увидит, во что я одет, если мой камердинер не привезет вовремя багаж и я не успею переодеться. Он отстал по дороге.

– Что, черт возьми, не так с вашей одеждой? – удивленно спросил Кэм.

Таппи рассмеялся.

– Ничего, если сравнивать с вашей.

На Кэме была белая льняная рубашка, заправленная в серые брюки. Далеко не новая, вышедшая из моды, но удобная и чистая.

– Кто ваша тетушка? – спросил Стивен.

– Леди Трубридж из Ист-Клиффа.

– Если ваш экипаж не починят завтра, мы возьмем вас с собой, – сказал Стивен Таппи и обратился к кузену: – В этом поместье сейчас гостит твоя жена, Кэм.

Кэм что-то проворчал в ответ, не отрываясь от дротика.

Таппи поморщился.

– Значит, мы оба увидимся со своими женами.

Услышав это, Кэм поднял глаза.

– Вы говорили, что расстались с ней, – напомнил он новому другу.

– Да, но это не значит, что мы не видимся время от времени. Обычно это происходит на приеме, который тетушка каждый год устраивает в своем поместье. Я не могу его пропустить, иначе тетушка лишит меня наследства. Большую часть времени я провожу на рыбалке. В поместье есть отличная речка, где водится форель.

– И как же проходит этот прием? – спросил Кэм, продолжая строгать дротик.

– Как сущее недоразумение. Тетушка вообразила себя хозяйкой литературного салона. Ее окружает толпа скверных поэтов, распутных актеров и неуклюжих девиц, выбравших прием в ее поместье для дебюта. Ну и конечно, моя жена со своими подругами. Они ежегодно приезжают в Ист-Клифф. – Заметив удивление на лице Стивена, Таппи пояснил: – Это известная в обществе группа молодых замужних дам, которым смертельно надоела скучная повседневная жизнь. Они достаточно богаты, чтобы пренебрегать условностями, и щеголяют этим.

– И моя герцогиня входит в эту группу? – подняв голову, спросил Кэм.

Улыбка Таппи стала печальной.

– Именно так, ваша светлость. Насколько я знаю, она одна из ближайших подруг моей жены.

– Не называйте меня так, – раздраженно произнес герцог. – Я терпеть не могу все эти церемонии. Зовите меня Кэм, прошу вас. Почему вы не сказали мне вчера, что наши жены подруги?

– Я не придал этому особого значения, – удивленно ответил Таппи.

– Джина была очаровательной шалуньей в детстве. Помнишь, Стивен, тот случай на рыбалке? – спросил Кэм кузена и снова повернулся к Таппи. – Мы не взяли ее с собой, потому что она девочка, и тогда Джина прокралась за нами и, пока мы удили рыбу, стащила наш обед.

Стивен прыснул со смеху.

– Я совсем забыл эту историю, – признался он.

– И что она сделала с обедом? Выбросила его? – спросил Таппи.

– Нет, это было бы слишком просто. Мы сказали ей, что она не может пойти с нами, потому что девочки боятся червей и поднимают крик, увидев их. И тогда Джина вскрыла все пирожки и пирожные и засунула внутрь червей, а потом уложила все аккуратно назад в корзинку.

– Когда мы оправились от шока, – заговорил Стивен, – то долго смеялись. Мы остались без обеда, но червей у нас было столько, что хватило бы на неделю рыбалки.