Всё, что любовью названо людьми - Фальк Макс

Люди, которых они оставили в доме садовника, явились на бал и сейчас разбредались во все стороны, протягивая руки и скаля зловонные рты. У кого-то на запястье ещё болтался обрывок верёвки, кто-то был в изодранной одежде, будто на пути ко дворцу ему пришлось продираться через колючий кустарник. Они двигались медленно, но вносили невероятную сумятицу — дамы падали в обморок, мужчины бледнели и отступали.

Какой-то храбрец выхватил шпагу и попытался проткнуть одного из оживших, но клинок, пройдя сквозь тело, не остановил мертвеца — тот продолжил идти вперёд с глухим ворчанием, его скрюченные пальцы подрагивали, в блёклых глазах стоял туман.

— Они выбрались. Это очень нехорошо, — напряжённо сказал Азирафель.

— Хуже некуда, — подтвердил Кроули.

Люди хлынули к дверям, там образовалась толкучка, самые сообразительные уже кинулись к окнам вместо того, чтобы пробиваться наружу обычным путём.

— Их же было семеро, — сказал Азирафель, считая по головам оживших мертвецов. — Мы нашли семь человек. А здесь их… пятнадцать? И где Сен-Жермен?

— Надеюсь, что не среди них, — мрачно сказал Кроули.

Толпа, сгрудившаяся у дверей в поисках спасения, вдруг распалась, прямо из центра поднялся ещё один изломанный человек.

— Что бы это ни было, оно быстро распространяется. Что будет с королём, если это затронет его? Или дофина? — взволнованно спросил Азирафель. — Кроули!.. У меня связаны руки!

Кроули, усмехнувшись, склонился к нему.

— Меня тебе мало — хочешь, чтобы я поймал тебе ещё одного демона?

— А ты можешь?!

— Два года в Швейцарии многому меня научили.

— Тогда действуй! — Азирафель, храбрясь, улыбнулся в ответ. Ему оставалось только молиться, чтобы все эти события не были замечены наверху — точнее, именно молиться ему как раз и не следовало.

Кроули не часто случалось разворачиваться в полную силу — он предпочитал действовать незаметно, оставаясь за сценой, направляя и подталкивая людей в нужную ему сторону. Но сейчас был совсем другой случай, и меры были нужны крайние.

Благодаря суматохе в зале образовалось достаточно пустого пространства — а в канделябрах хватало свечей, чтобы выполнить пентаграмму. Велев Азирафелю расставить их вокруг себя, Кроули взмахом руки начертил круг призыва прямо на паркете, и тот вспыхнул огненными линиями, сложившись в неправильную звезду.

Ожившие мертвецы отшатнулись от огня, наткнулись друг на друга. Кроули воздел руку к потолку, вкладывая всю свою силу в призыв — и его зов был услышан. Маленький уродливый демон соткался из воздуха, рухнул к его ногам. Вскочил, попытался улепетнуть — но Кроули ловко схватил его за шиворот и вздёрнул повыше. Демон болтался в его руке, пытаясь вывернуться, но Кроули держал крепко.

— Ты ещё кто такой? — спросил он, разглядывая маленькое отродье.

— Ай! Никто, никто! — тот дрыгал ногами, пытался укусить за запястье.

— Сейчас вернусь, — Кроули кивнул Азирафелю и буквально провалился сквозь землю, оставив после себя только выжженную чёрным уродливую пентаграмму на паркете и пятно обуглившегося дерева в самом центре.

Кроули, провалившись в Ад, избрал самую короткую дорогу, чтобы отыскать Лорда Вельзевула. Ему даже пришлось с ноги открыть дверь офиса, чтобы появление было наиболее эффектным. Помня, что лучшая защита — это нападение, он вздёрнул мелкого демона повыше и сообщил:

— Со всем уважением, Лорд Вельзевул — я не собираюсь это терпеть.

Князь Ада поднял голову и уставился на Кроули, недовольно поджав нижнюю губу.

— Мы здесь з-заняты, если ты не з-заметил, — сказал он с мушиным акцентом и поморщился.

Кроули вдруг обратил внимание, что князей было несколько, и они явно совещались. Асмодей сидел на столе, игрался с кисточкой своего хвоста, прикусывал её зубами и скалился. Шуб-Ниггурат, с сотней ртов и мириадом щупалец, капающих слизью, парила под потолком и роняла из себя крошечных козлоподобных существ, которые разбегались по столу и по полу. Щупальца слепо ловили их, верещащих, будто собирали хлебные крошки, и отправляли в ближайшую пасть. Аваддон подбрасывал им дохлую саранчу и скатанные бумажные шарики — щупальца равнодушно ловили и их, а рты равнодушно пожирали. Один только Дагон, сидя во главе стола рядом с Вельзевулом, явно был занят делом — писал протокол собрания.

У князей явно шло совещание, и вряд ли они были рады, что их бесцеремонно прервали. Кроули хорошо понимал, что если не будет действовать быстро, их гнев обрушится именно на его голову — а значит, чем быстрее он даст им другую мишень — тем лучше.

Взмахнув рукой, он бросил пойманного демона прямо на стол, в планы, свитки и перья. Тот колобком покатился по столу, опрокидывая чернильницы и рассекая когтями чьи-то бумаги. Щупальца Шуб-Ниггурат оживились, попытались поймать его, но он увернулся.

— Я работаю, — начал Кроули, — и никто не скажет, что я работаю плохо. Кто-нибудь скажет? — он позволил повиснуть секундной паузе и продолжил прежде, чем кто-либо нашёл что сказать о его работе. — Тогда почему какая-то дрянь вмешивается в мой процесс? Вы хоть представляете, что там сейчас творится? — он ткнул пальцем в потолок.

Дагон продолжал писать, остальные молчали.

— Там мёртвые встают из могил и бродят по городу, — сообщил Кроули. — К чему это может привести, кто-нибудь задумывался? Нет? Так я расскажу! Это приведёт к тому, что кое-кто, — он показал глазами наверх, — вынет крылья из жопы и заинтересуется, что происходит — и мы все знаем, чем это кончается.

— Весельем? — предположил Асмодей, покачивая ногой с копытцем.

— Это приведёт к тому, — зашипел Кроули, — что люди — те, что выживут — от страха ударятся в религию и побегут в храмы — а я их оттуда выковыривать не собираюсь.

Кроули сделал драматическую паузу.

— Когда они все кинутся отмаливать грехи и вести благой образ жизни — что мы будем делать? Мы скажем — надо же, как удивительно — они так укрепились в вере, что не поддаются демоническим соблазнам! Смотрите-ка, они опять разожгли костры инквизиции. Глядите, инквизиция их так запугала, что они даже булавку друг у друга не украдут! Кто бы мог это предвидеть, что к этому всё придёт?

Кроули перевёл дух. Князья Ада молча смотрели на него, и по их лицам было неясно, то ли они внимают ему — то ли решают, с какой стороны начать отрывать ему руки и ноги.

— И когда так случится, я-то справлюсь, — быстро продолжил Кроули, чтобы не терять эффект неожиданности. — Мне это не помешает, все знают, сколько душ я привёл — не будем говорить о цифрах, но на доске подсчёта «дней, когда Кроули не привёл в Ад ни одной души» число «0» не менялось с того самого дня, как я соблазнил Еву — но все остальные как собираются справляться?

Вельзевул и Дагон хмуро переглянулись.

— И я даже не хочу напоминать о том, — добавил Кроули, — что там сейчас Сен-Жермен, а ему триста лет и у него очень высокие покровители, и если он возьмётся изгонять демонов — ему это удастся, — а я думаю, никто не хочет, чтобы ему это удалось. Так что какого ангела эта жалкая пародия на тюремщика мешает моей работе? — Кроули выволок из-под стола демона, который еле-еле уполз от жадных щупалец, и шваркнул его на стол, придавив им с десяток козлоподобных малюток. — Сначала этот дебил упустил сотню душ, потом сам явился — если вы считаете, что он будет хорошей заменой мне — да так и скажите, зачем эти интриги и шепотки за спиной?

— Упустил сотню душ? — переспросил Вельзевул.

— Давайте меня заменим! — Кроули не позволил сменить тему, ему ещё было что добавить. — Давайте наплюём на мнение Люцифера, который послал меня к людям — давайте скажем, что его решение было ошибкой, что я там совершенно не нужен, а все приведённые мной души можно сбросить со счетов, потому что любой низкоранговый тюремщик, который даже говорить толком не умеет, справится лучше!

— Мы уже послали за ним, — сказал Вельзевул, когда Кроули замолчал, решив, что произвёл достаточное впечатление своей речью.