Тень на жатве (ЛП) - Уивер Бринн

«На всякий случай, Жнец, чтобы ты понимал, он хочет, чтобы я сочилась и заставить меня кричать».

В его зрачках начинает разгораться едва заметный огонек.

«Он принесет ведро и швабру… Написать, для чего? Если хочешь, могу продолжить».

Для Жнеца это оказывается последней каплей. Он с силой прижимает ладонь к блокноту и притягивает его к себе, и в глазах у него вспыхивает пламя. Мы сидим в блаженном и неловком молчании до конца обеда, который он так и не доел, а мой кофе внезапно кажется не таким уж и горьким.

Всю дорогу Жнец не произносит ни слова. Я же трачу время на создание нового рисунка в блокноте. Текст песни WAP спиралью расходится от наброска ведра и швабры. Показываю Ашену, и он прожигает дорогу взглядом, как будто это душа, которую нужно немедленно забрать.

Когда мы подъезжаем к дому Эдии, она уже ждет нас на крыльце. Я отправила ей сообщение, что мы едем и что нужно Жнецу, надеясь, что она соберет информацию о потенциальных аптекарях для расследования. Чем меньше времени она проведет с Ашеном, тем лучше. В идеале – вообще нисколько.

Выходим из машины и входим в ворота ее сада, следуя по извилистой дорожке через заросли трав и экзотических цветов. Эдия ждет на крыльце, словно бастион, защищающий свой дом от внешнего мира. В ее руке сложенный листок, который она протягивает нам, когда мы поднимаемся на три ступеньки. Сообщение ясное: в ее дом мы не войдем.

— Это наиболее вероятный вариант, — говорит Эдия. Она протягивает листок мне, но ее взгляд медленно скользит по Жнецу, начиная с золотистых искр в его глазах, задерживаясь на татуировках, что выглядывают из-под воротника его рубашки, скользит вниз по телу и обратно. Она смотрит на меня так, словно говорит: «Ты влипла, вампирша».

— Благодарю, ведьма. Я запомню твою помощь, — произносит Жнец.

Эдия сверлит его взглядом, скрестив руки. Я знаю, что она предпочла бы остаться незамеченной. Ее взгляд переходит ко мне.

— Куда он тебя ведет?

«В его проход», — пишу я и показываю ей запись в блокноте.

Глаза Эдии, цвета оникса, расширяются.

— В Царство Теней? — спрашивает она, и в голосе сквозит неверие. Я качаю головой и указываю в записке на слово «проход». Эдия разочарованно выдыхает. — Да, его проход… ведущий в Царство Теней… Царство Теней Жнецов… черт побери, Лу.

Мы обмениваемся долгим взглядом, а затем с яростью смотрим на Жнеца, который стоит неподвижно. Эдия делает шаг с крыльца и смотрит на него с вызовом. Он не отступает, конечно. Он мог бы лишить ее жизни быстрее, чем она успеет моргнуть. Мое сердце переполняется благодарностью к моей бесстрашной подруге, которая, я знаю, внутри дрожит от страха, но никогда этого не покажет.

— Ей не место в твоем мире, Ашен, — заявляет Эдия.

Ашен не отводит глаз.

— Я знаю. У меня нет выбора, — его голос звучит как-то тихо.

— Там для нее опасно. Ты обязан ее защитить.

— Я знаю.

— Это, — говорит Эдия, выхватывая у меня из рук блокнот. Быстро пролистывает страницы и фыркает, наткнувшись на мой шедевр с надписью «МУДАК». Она подносит блокнот к его лицу и тычет пальцем. — Она не только это умеет, — потом тычет пальцем в его грудь, точно в место, где все еще заживает его рана. — Вот. То, что она сделала для тебя. Это - моя Лу.

Он бросает на меня мимолетный взгляд, прежде чем снова встретиться взглядом с Эдией.

— Я верну ее невредимой.

— В твоих же интересах, Ашен. Мне плевать, кто ты такой и сколько душ ты забрал. Ни один Дом в твоем царстве не сможет тебя спрятать. От меня тебе не скрыться.

Я вырываю блокнот и крепко обнимаю Эдию в коротком, но искреннем объятии, а затем жестами показываю, что люблю ее. Отвернувшись, чтобы не увидеть ее ответ, я направляюсь к машине, глядя под ноги на серую плитку. Иногда, когда остается всего один человек, готовый за тебя вступиться, это напоминает о том, как много ты потеряла.

В машине, ожидая Ашена, я разворачиваю записку от Эдии.

Аммон Хасан, Вакалат аль-Маква, Хан эль-Халили.

Внутри записки скотчем приклеен золотой кулон, шестиугольный амулет из лазурита⁵, сияющий сквозь целлофан. Я отрываю его от записки и провожу большим пальцем по чистому месту, где он был. Там проявляются скрытые чернила того же синего оттенка, что и сам камень.

«Он не единственный, кто может тебя найти. Прошепчи амулету Ninmen Eslal, и я приду».

Жнец садится в машину, и я складываю записку, пока чернила исчезают. Он наблюдает, как я надеваю ожерелье. Когда мои руки оказываются за спиной, он тянется через консоль и забирает записку с моих колен. Кожа на бедре покрывается мурашками, хотя он даже не коснулся меня. Этот простой жест кажется таким интимным. Я чувствую себя уязвимой, но не испуганной. Хотя, наверное, стоило бы.

— Хан эль-Халили. Каир, — говорит Ашен, читая записку. Его голос тихий и низкий. Он смотрит вдаль, избегая моего взгляда. Его челюсть напряжена.

Лишь на мгновение мне становится интересно, чувствует ли он то, чего не должен, или это только я так себя ощущаю.

ГЛАВА 11

Сумерки окутывают все вокруг, словно тяжелая завеса тумана, когда мы прибываем к «проходу» Ашена. Я беру катану с заднего сиденья, пока он достает наши сумки, и мы на мгновение замираем перед загородным домом Жнеца. В надвигающейся темноте его краснокирпичный фасад кажется огромным, и два фонаря освещают широкую серую лестницу, ведущую к двери из красного дерева. Дом окружен древними вязами и папоротниками, что растут в их тени.

«Я думала, будет много единорогов. Может, еще и придверный коврик с надписью "Живи, люби, смейся"», — пишу я и поднимаю записку к лицу Жнеца, не отрывая взгляда от дома.

— Я не удивлен, — произносит он, и я слышу в его голосе легкую усмешку.

Мы поднимаемся по ступенькам, и Ашен открывает дверь. Внутри загорается свет, но все равно царит полумрак и загадочная атмосфера. На стенах висят огромные картины, а на узких столах с причудливыми узорами стоят мраморные вазы. Все это великолепие тянется вдоль коридора с шахматной плиткой вглубь дома.

— Ты хочешь отправиться в Царство Теней сейчас или подождать до утра? — спрашивает он, когда мы подходим к концу коридора, который ведет в просторную гостиную с высокими потолками и окнами во всю стену. Серый свет тумана скрывает все, что находится за пределами газона.

«А можно вообще не идти?» — пишу я.

— Боюсь, что нет.

«Я так и думала, что ты это скажешь».

Даю ему прочитать записку, а затем прижимаю к груди блокнот и ручку, стоя перед окном и глядя на туман. Дышу на стекло и пишу задом наперед: «ПОМОГИТЕ! МЕНЯ ПОХИТИЛИ!», пока Жнец наблюдает за мной.

— Это обязательно?

Поворачиваюсь и одариваю его кивком и самой милой, самой невинной улыбкой. Мы смотрим друг на друга долгий миг, пока моя улыбка не угасает, и я отворачиваюсь.

«Лучше отправиться завтра. Мне нужно поесть перед отъездом. Сомневаюсь, что в твоем царстве позаботятся о моих вкусах», — пишу я, показывая ему.

— В холодильнике есть пакеты с кровью, — предлагает Ашен. Я наклоняю голову и прищуриваюсь. Он сильнее сжимает ремешок моей сумки. — Я закупился на днях, когда искал меч.

«Спасибо. Но это не совсем то».

— Знаю, — я слышу, как он делает вдох, и мне кажется, что он хочет что-то добавить, но вместо этого Ашен сжимает губы. Его взгляд скользит по моему лицу, а потом смотрит на широкую лестницу в углу. — Покажу тебе твою комнату.

Я следую за ним вверх по лестнице и по другому коридору, более узкому, чем первый, но с более высокими потолками. Ашен останавливается у двери, выкрашенной в черный цвет, открывает ее для меня, но сам не входит.

Комната оказывается более женственной, чем все, что я видела в этом доме до сих пор. Розово-золотые шторы обрамляют высокое окно, и к ним в тон подобрано покрывало, аккуратно застеленное на кровати. Легкие белые занавески свисают между стойками каркаса кровати, колыхаясь на ветерке из открытого окна.