Эпоха королей (ЛП) - Нира Страусс

«Мы живём одни. И если тебе хватит ума, ты не повторишь моих ошибок, рожая детей, судьба которых — влачить жалкое существование в вечном одиночестве и страхе».

Я живу с памятью о той женщине, и это похоже на постоянную борьбу внутри меня. Порой я вижу её рядом со мной, почти материальную. Она берёт меня за руку железной хваткой, от которой не так-то легко избавиться. И хотя обычно мне удаётся вырваться и продолжить жить своей жизнью, она всё равно всегда остаётся рядом со мной, осуждая всё, что я делаю или говорю. Осуждая даже за то, что я дышу.

Наид-нак ощущался как нечто подобное. Что-то, от чего нет спасения.

Я вспомнила момент, когда меня бросили в том переулке с воткнутой стрелой; когда мать умерла, и я испытала одновременно облегчение и ужас.

Когда Каэли исчезла из моего поля зрения.

Все эти ключевые моменты, ситуации, из которых я не могла сбежать и которые изменили мою жизнь, вопреки моим желаниям.

Мэддокс, озадаченный моим затянувшимся молчанием, взглянул на моё лицо. Не знаю, что он там увидел, но странный запах гари исчез.

Дракон с явным недовольством стиснул зубы и отвёл взгляд к лесу.

— Когда я сказал, что так же чертовски влип, как и ты, я не шутил. — Верхняя часть его крыльев дёрнулась, как бы подчёркивая его слова. Шипы торчали за его плечами, точно смертоносные пики. — Уверяю тебя, это определённо не входило в мои планы.

Я моргнула, сосредоточившись на настоящем. Мне не сложно было поверить в его слова. И его реакция, и реакция девушек были искренними. Он не устоял на ногах, когда его крылья появились, и я более чем уверена, что он прятал их по очень веской причине.

— Хорошо. Значит, в этом вопросе мы на одной стороне.

Он ухмыльнулся, но его глаза оставались холодными. Не глядя на меня, он кивнул.

— Не волнуйся, я не буду требовать от тебя больше, чем сам готов дать.

Глава 7

Кнок, кнок, кнок.

Может, ты встретишь обиженную фею.

Кнок, кнок, кнок.

Или, возможно, героя с отрезанным ухом.

Кнок, кнок, кнок.

Здесь коронуют королей.

Кнок, кнок, кнок.

Поверил? Вот же глупец.

Забытая песнь

Мы углубились в лес Робабо, но, к счастью, не встретили ни одного из его странных обитателей. Однако холод становился всё сильнее и сильнее. Шум копыт звучал всё громче, поскольку земля была замёрзшей, и мы давно уже сошли с тропинки. Я сомневалась, что нам можно здесь находиться, и снова задавалась вопросами, что такое кнок и не ведёт ли нас лепрекон в ловушку.

Дракон больше не заводил разговор, чему я была несказанно рада. Я узнала (или подтвердила) несколько ответов на вопросы и ясно обозначила важные для меня моменты. И мне этого достаточно.

А ещё я надеялась, что он больше не станет наваливаться на меня, пока мы едем в одном седле.

Мы обогнули скалистый выступ, поросший мхом, и нашли Сейдж и лепрекона. Последний стоял, скрестив руки, и нетерпеливо постукивал ногой по земле. Мои ботинки исчезли.

— Кнок, — театрально объявил он, указывая на выступ. А затем исчез, оставив после себя лишь несколько зелёных мерцающих точек, где ещё мгновение назад была его миниатюрная фигура.

Пока Сейдж осматривала скалу, я достала красный кинжал из-за пояса и протянула его блондинке. Та распахнула глаза.

— Как… — Она положила руки на бока, где у неё были ремни и ножны. Одни из них, конечно, были пусты. — Ты меня обокрала?

Она не казалась рассерженной, скорее удивлённой. Это было логично. Человек, который носит униформу Диких Охотников, вряд ли привык к воровству. По её движениям, блеску волос и фарфоровой коже было видно, что она принадлежала к высшему обществу. У меня в голове не укладывалось, как такая девушка оказалась членом Братства.

— Научи меня.

— Что, прости?

— Я даже не заметила, как ты это сделала. Ничего не почувствовала. У тебя руки как у гилли!

Я задумалась, что общего у меня с лесным стражем, сотворённым из листьев и веток. Я даже не была уверена, есть ли у них конечности.

— Сомневаюсь, что тебе нужно учиться воровать.

Она пару раз недоумённо моргнула, но больше ничего не сказала. Сейдж копалась в одной из сумок, тихо бормоча что-то себе под нос. Она вытащила и осмотрела несколько флаконов и мешочков, которые мне показались знакомыми. Я знала, что это было. За годы я создала приличный запас таких вещей в Гальснане.

Это были травы и камни друидов.

Меня отвлёк низкий голос Мэддокса. Он снял удила и уздечки с лошадей и поглаживал морду своей кобылы.

— Отведи их домой. Постарайся, чтобы вас никто не видел.

К моему глубочайшему изумлению, кобыла кивнула, как будто принимая указания, и громко заржала. Она направилась в лес, два коня следом, и они исчезли среди деревьев.

Мэддокс накинул на плечо свой мешок и седельные сумки и прошёл мимо, не глядя на меня. Гвен кратко пояснила:

— Эпона — не обычная кобыла.

Это я и сама поняла.

Сейдж нарисовала круг на земле перед скалой и разделила его на четыре части: север, юг, запад, восток. Я заёрзала от любопытства. Я использовала для этого ткань, но важным было правильное расположение круга. А этот круг не был точным. Я посмотрела на звезды и обратно на землю несколько раз, прежде чем убедиться, что да, охотница ошиблась на несколько миллиметров. Кто не разбирается в искусстве друидов, может подумать, что такая малая разница не имеет значения.

Это явное заблуждение. Положить всего лишь на грамм больше или меньше в зелье уже значит изменить его состав и превратить в совершенно другое зелье.

Покопавшись в ещё одной сумке, Сейдж вынула агатовое яйцо. Оно было похоже на кусочек луны, блестящий и полированный. Не прекращая бормотать, она наклонилась и положила агат в почти самую южную точку. Я же пыталась разгадать, что она делает. Белые камни использовались в широком смысле как духовные проводники. Находясь в южной части круга, они оказывают какое-то действие, способствуют переменам или влияют на восприятие.

Покажи мне путь.

Скала, на которую указал лепрекон, задрожала; каменная поверхность начала трескаться. Большие куски отламывались от центра, превращаясь в пыль ещё до того, как касались земли. Осталась только внешняя структура, которая образовала арку, ведущую в абсолютную темноту. Казалось, что дверь пробудилась после долгого сна, стряхивая с себя пыль и всё, что на неё насело со временем. Она была высотой около трёх метров, и через неё могли пройти трое крепких мужчин, взявшись за руки.

У меня упала челюсть, и я никак не могла её поднять. Никогда не видела ничего подобного. Заколдованная дверь? Это определённо древние чары, которые действуют уже много веков. Я и не подозревала, что в Гибернии осталось нечто подобное. Два первых короля Нессии стремились избавиться от таких реликвий. На самом деле, Нессия III был известен как Ломатель костей, потому что к тому моменту, как он взошёл на трон, именно это оставалось под его ногами.

Сейдж, на лбу которой проступили капельки пота, первой направилась к тёмной пещере.

— Идёмте, — позвала она. — Она долго стоять открытой не будет.

Я последовала за ними с комом в горле. У меня было множество вопросов. Едва переступив порог, я почувствовала покалывание в животе. На камне портала были вырезаны всяческие знаки, символы. Я коснулась рукояти кинжала, который, вместе с болас, снова был на своём месте.

«Гномы», — подумала я, узнав некоторые символы, похожие на те, что были на кинжале. Это место соорудили гномы.

Значит, ему как минимум пятьсот лет. Как бы отреагировала Каэли, если бы увидела это? Наверно, закричала бы от восторга.

Внутри пахло землёй, корнями и плесенью. Воздух был затхлый, как в помещении, которое долгое время было закрыто наглухо, но дышать получалось. Мои босые ноги были особенно рады земляному покрытию.