Укушенная (ЛП) - Грей Джордан Стефани

При этом звуке моя шерсть встаёт дыбом. Хотя я тихо рычу в знак предупреждения, он не прекращается, когда я поднимаю глаза. Вместо этого люди, стоящие вокруг трона, встречают мой взгляд с удивлением. Без страха. Их двенадцать. Все они неестественно красивы, но ещё более странно то, что они одеты в платья. Туники. Каждая из них соткана из волшебных, почти магических материалов, с тугими корсетами и мерцающими драгоценными камнями, а также с высокими чувственными разрезами на мягких длинных юбках. Современные, но древние. Захватывающие дух и роскошные. Необычные. Нереальные. Снова встряхнув головой, чтобы прояснить её, я поднимаюсь на ноги.

Лорд Аллард закатывает глаза, прежде чем отвернуться.

Резные звёзды, метеориты и планеты падают с позолоченного трона за его спиной. Они переплетаются со свисающими лозами плюща и шипов, а воздух, кажется, усеян звёздной пылью. Будто мать-природа отвоевала часть этой комнаты, яркие фиолетовые глицинии и белые звездчатые цветы пробиваются из трещин в стене. Цветочные ноты и корица щекочут мой нос, сопровождаемые каскадом других ароматов. Каждый из них уникален. Каждый из них прокладывает невидимый путь к чему-то новому. Сейчас слишком много ароматов. Я резко выдыхаю, дезориентированная — ошеломлённая — и бросаюсь в сторону. Я ищу ваниль, гвоздику, хоть какой-нибудь её след.

Где она?

Мысль становится всё более настойчивой. Остальные уже перестали смеяться и отворачиваются от меня, как от пустого места. Жар усиливается. Я вздрагиваю, борясь с желанием наброситься, укусить, заставить их обратить на меня внимание.

— Итак, ты действительно изменилась, — произносит незнакомый голос. — Полагаю, пришло время поздравить тебя.

Лорд Аллард отходит в сторону, и в центре зала на троне, увенчанная короной из серебряных звёзд, восседает женщина, которая могла быть только Королевой Волков. Чёрные как смоль волосы — такие же чёрные, как и её глаза, — завиваются у ключиц, тронутые сединой. Она медленно наклоняет голову, наблюдая за мной со зловещей улыбкой на рубиновых губах. Однако от её царственного вида у меня закладывает уши. То, как она высоко держит голову, чтобы смотреть свысока на каждого человека в комнате.

Особенно на меня.

Рядом с ней сидит светловолосый парень, чьи тёмно-бордовые глаза с любопытством встречаются с моими. Я сразу узнаю его светлые волосы и точёную челюсть по пляжу. Загорелые мышцы туго натянуты под его чёрной рубашкой. Развалившись на столе под астрономическим гобеленом с изображением Солнечной системы, он лениво крутит на пальце золотую корону. И рядом с ним…

Ещё одно рычание, на этот раз громче.

Девушка, напавшая на Селесту, восседает на втором королевском стуле и смотрит на меня с надменным выражением лица. Её шелковистые чёрные волосы рассыпаются по шёлковому чёрному платью. Её глаза цвета вина сверкают злобой. С жестоким весельем. Я понимаю, что она тоже рассмеялась, и когда она поднимает руку, чтобы помахать мне, я больше не могу думать. Внутренняя ненависть пронизывает моё тело, и я должна что-то сделать, должна ударить её. Этот внутренний голод — мелодия, а не желание. Колыбельная, записанная в моих костях. Калечить. Убивать.

Почему бы тебе не отвалить? Или ты можешь уладить это дело так, как считаешь нужным.

Отпечаток её ладони на щеке Селесты. Кровь стекает по лицу Селесты. Затем…

Уходи, ты, тупая идиотка! Убирайся отсюда!

Воспоминания теперь приходят быстрее, впиваясь в мою кожу, как осколки стекла. Появляется кровь. Так много крови… на её груди, в волосах и у меня на коленях. Всё алое. Всё ушло. Мой отец, моя школа, мои друзья. Моё будущее. И всё из-за неё…

— Полегче, Эви, — бормочет блондин, слегка ухмыляясь.

Эви.

Её имя поражает больше всего. Звучит как «убийца».

Как думаешь, ободранное колено — худшее, что мы можем сделать?

Она убила Селесту. Должно быть, она это сделала, и я всё ещё не боюсь её. Я также не боюсь лорда Алларда… даже с его шприцами, даже когда он встает перед девушкой, словно защищая её. Я облизываю клыки, вызывая его на бой. Бросая ему вызов. Он — монстр. Все они. Какое мне дело, если он тоже лишится жизни?

— Назад, — приказывает их королева.

Мы с лордом Аллардом смотрим на неё. Шерсть у меня на загривке не опускается. Рычание не прекращается. Я скребу когтями по плиткам, царапая то, что кажется антикварным полом, и обнажаю клыки в садистской ухмылке. Потому что я не отступлю. Потому что она не моя королева, и…

— Прикоснись к волчонку и умрёшь, — Королева Волков встаёт, и я слегка вздрагиваю. Изысканное чёрное платье, тонкое, как паутинка, облегает её мягкие изгибы. Её длинные ноги грациозно ступают по ступеням, ведущим к её богато украшенному трону. Когда она пересекает комнату, её подопечные расплываются в море холодных улыбок. Однако мне на них наплевать. Я чувствую себя сильной. Сильнее, чем когда-либо прежде. Их пульс ощущается у меня на языке, как сладкий сахар. Мне потребуется всего секунда, чтобы пошевелиться.

— Тебе не кажется, что это немного драматично? — говорит блондин. Я резко поворачиваю голову в его сторону. Я рычу, и парень смотрит на меня, приподнимая бровь. — Конечно, мы могли бы начать с простого разговора, — на его губах появляется усмешка. Я ненавижу это. Как он посмел…

— Нет, — говорит королева. — Она должна научиться.

Я оборачиваюсь, и королева смотрит на меня. Ее черные глаза полны решимости.

— Продолжай, дитя, — она указывает на Эви, которая выглядит странно нетерпеливой. Парень раздражённо качает головой. — Напади на неё. Отомсти.

Больше никто не двигается. Они просто наблюдают за нами, будто их что-то забавляет.

И хотя я знаю, что-то здесь не так — инстинкты советуют мне остановиться, подумать, — моя ярость сильнее. Я не понимаю этого. Не могу этого постичь. Но без этого… Я чувствую себя никем. Я — ничто.

Убийца.

Мысль вырывается у меня прежде, чем я успеваю её остановить, и внезапно я перестаю стоять. Я бегу. Красная дымка застилает мне глаза, и я позволяю ей это. Я использую её, чтобы двигаться вперёд. Я убью её.

Девушка встаёт. Её голос звучит холодно, хотя губы растягиваются в жуткой, насмешливой улыбке.

— Привет, сучка.

Мне этого достаточно, чтобы броситься на неё сверху и повалить на пол. Её голова с громким треском отскакивает от пола, но я не ослабляю хватки. Она шипит, извивается, плюёт в меня, прежде чем схватить меня за загривок и оторвать мои зубы от своего лица. Однако мои когти всё ещё вонзаются в её кожу, и красная дымка темнеет, пока её прекрасное, сверхъестественное лицо не превращается в размытое пятно.

— Чёртова психопатка, — она тянет сильнее, срывая шерсть с моей шеи. Моя голова запрокидывается, с губ срывается визг, но я не могу её отпустить. Она причинила боль Селесте. Она убила её. Когти девушки впиваются мне в спину, и я снова вскрикиваю, крепче сжимая её. Снова прижимаю её голову к полу. Снова. Снова.

Затем она заезжает коленом мне в почку, и неожиданность этого — боль — дает ей секунду, необходимую для того, чтобы вывернуться из моих объятий и развернуть нас. Внезапно она оказывается надо мной. Кулаки летят мне в лицо. Где-то позади нас кричит мужчина.

Девушка царапает мне щеку когтем — точно так же, как она сделала это с Селестой, — прежде чем ударить меня по морде человеческим кулаком. У меня хрустят зубы. Мой язык попадает под перекрестный огонь. Изо рта хлещет кровь. Я провожу когтем по ее волосам, пытаясь зацепиться за них, но вместо этого обрезаю их в неровный пучок.

Она кричит от ярости, наступая мне на ногу. Ломая кость. Боль распространяется по всему телу, но, прежде чем я успеваю нанести ответный удар, королева улыбается.

— Достаточно.

Кулак Эви замирает в воздухе прямо над моим лицом. Я использую секунду, чтобы стряхнуть её с себя. Словно тряпичная кукла, она взлетает на стол к блондину и падает навзничь. Он помогает ей подняться с ещё одним вздохом, совершенно не обращая внимания на происходящее. Злобное удовлетворение переполняет меня при виде крови на её волосах.