Укушенная (ЛП) - Грей Джордан Стефани

Однако, когда я делаю движение, чтобы закончить начатое, королева бросается вперёд со сверхъестественной скоростью и хватает меня за горло. Это действительно лёгкая атака… для неё. Её ногти превращаются в когти. Они стягивают мне горло. Она поднимает меня высоко над полом, и в её взгляде я впервые вижу своё отражение.

Огромный коричневый зверь с горящими фиолетовыми глазами.

— Это правда, — говорит королева с коротким смешком. Зрители теперь смотрят с большим интересом. Их внимание приковано. — Оракул был прав, — она поднимает меня ещё выше, как будто я для неё кукла. Игрушка. Я извиваюсь и вырываюсь из её рук. — Я сказала достаточно, — говорит она.

Будто я подчиняюсь. Я снова пытаюсь укусить, поцарапать, но мои конечности мгновенно цепенеют. Мышцы напрягаются так сильно, что могут сломаться. Что… как?… Моё сердце подскакивает к горлу. Я не могу пошевелиться. Совсем.

— Лай, — приказывает она.

Я делаю. Как проклятый пёс.

— Хороший щенок. Очень хорошо, — Королева проводит когтем по моей шерсти, почти нежно, прежде чем опустить меня на землю. — Кажется, тобой всё ещё можно управлять.

Удар отдаётся в моих костях, но я не могу к нему подготовиться. Я застываю на плитке, напуганная до того, что хочу обмочиться. Страх — гнилостный, едкий ужас — скручивает мой желудок. Я захлебываюсь желчью. Но меня не может вырвать, потому что она не сказала мне, что я могу. Моё существование полностью в её власти.

Я хнычу, но не могу закричать. Я не буду кричать.

Пожалуйста, не заставляй меня кричать.

— Лорд Аллард, — говорит королева.

Он снова делает шаг вперёд, взгляд его золотистых глаз ни на секунду не отрывается от моего лица.

— Да, моя королева?

— Проводи остальную знать по их комнатам. Я хочу, чтобы двери были заперты, пока тебя не вызовут на Потопление. И ты тоже, Эвелин, дорогая, — добавляет она с ещё одной слащавой улыбкой. — Могу я предложить тебе принять ванну? Твоя кровь испачкала рукав моего сына?

Ответная улыбка Эви пронзительна. Самодовольная. Отстранившись от парня, который дружески сжал её плечи, но, похоже, совсем не огорчился, когда она ушла, она снова помахала мне рукой. Едва заметное шевеление пальцами. Лёгкий намёк на угрозу.

— Да, моя королева.

10

Лорд Аллард не медлит ни секунды, прежде чем последовать приказу своей королевы и выгнать остальных взрослых из комнаты. Но парень остается. Я смотрю на него, желая, чтобы он тоже ушёл. Чтобы дал мне спокойно умереть. Но он только садится, присаживаясь на край стола, и кладёт корону на деревянную столешницу.

Дверь за нами закрывается, и остаёмся только я, королева и парень.

— Тебе не нужно было позволять этому зайти так далеко, — говорит он довольно бодро.

— Нет, нужно было, — Королева провожает Эви взглядом, пока та не исчезает за дверью. — Твоей невесте тоже нужно было преподать урок.

Я чуть не задыхаюсь от этого, застыв на кафельном полу и переводя взгляд с одного на другого.

— Ещё не совсем моя невеста, — поправляет он, — Ваше Величество.

— Уже скоро, Синклер. Пора тебе привыкнуть к своему будущему, — королева поворачивается ко мне, взмахивая рукой в воздухе и прекращая непринуждённый разговор. — А теперь, маленькая Укушенная, мне нужны твои уши. Тебе важно это услышать, но я не буду заставлять тебя слушать.

Почему бы и нет, думаю я, когда вы уже принудили на всему остальному?

Как будто слыша меня, королева говорит:

— В конце концов, тебе придётся сделать выбор. Ты должна сделать это в одиночку. Перед тобой лежат два пути, и если один ведёт к величию, то другой — к смерти. Кивни, если поняла.

Я не двигаюсь, хотя ощущаю волшебное облегчение на шее, будто с неё сняли тяжесть. Меня охватывает облегчение.

— Я не буду приказывать тебе, но мне нужно, чтобы ты признала, что слышишь меня, — её тон становится мрачным, незаметным для чужих ушей. Я киваю.

— Очень хорошо. Я уверена, ты оказалась в странном мире. То, что тебе пришлось пережить за последние два дня, без сомнения, было сущим мучением. Это не чья-то вина, а дар луны, солнца и звёзд.

Я сверкаю глазами. У меня нет другого выбора, кроме как сверкать. Эти последние несколько дней были чем угодно, только не даром судьбы. Они были пыткой.

Остальные мои конечности остаются неподвижными, королева обходит меня, будто я срубленное дерево на дороге. Она продолжает рассматривать гобелен за спиной парня. На нём изображена вселенная в виде металлической вышивки. Планеты, созвездия и переплетение нитей, которые я никак не могу истолковать.

— Мы происходим из рода тех, кто жил до появления людей, во времена между людьми и динозаврами, когда землёй правили одни Высшие. Уверена, ты слышала о большинстве из них. О вампирах, фейри, сиренах. Каждый из них более зловещий и смертоносный, чем предыдущий. Что ж, фейри были людьми природы. Они родились — или, если хочешь эволюционировали — среди обычных людей. Были земляные фейри, водяные, огненные, — говоря это, она указывает на другую тему. Они соединяются между собой от Луны до Земли и звёзд, переплетаясь так много раз, что невозможно представить, чтобы их когда-нибудь можно было разделить.

— А ещё были звериные фейри, — говорит она, и в её голосе слышатся гордость и осуждение одновременно. — Легенда гласит, что огромная звезда упала на Землю, и пыль от неё разлетелась по лесам всех континентов. Из праха выросли медведи, которые могли мыслить как люди, пантеры, которые могли говорить, и волки, которые могли превращаться. Как и все волки, мы с тех пор держимся своих стай. Наших дворов. Мы ни за что не сбиваемся с пути истинного.

Оборотни.

Она смотрит на меня, и я понимающе моргаю. Только тогда она продолжает.

— Конечно, тысячи и тысячи лет могут уничтожить даже тех, у кого нет возраста. Распущенных вампиров загнали в самые тёмные уголки мира. Похотливые сирены остаются в мрачных глубинах семи морей. А дикие фейри… что ж, никто не знает, что случилось с другими фейри. Они исчезли, когда появился первый человек. Будто одного присутствия людей было достаточно, чтобы уничтожить их всех. Но мы, волки… — она улыбается, — мы сохранили свою численность и власть благодаря Семи Дворам Регентов Волков. Семи континентам. Сотням территорий. Тысячам стай. И семи регентам, которые объединяют их всех.

— Чудесное представление, мама, — растягивает слова парень, его тон резче, чем улыбка. Он подмигивает мне. — Возможно, Королева Волков Северной Америки теперь захочет поклониться.

— Хватит, Син. Через несколько лет именно ты будешь произносить эту речь и решать, кому жить, а кому умереть. Для тебя важно понимать, как на самом деле работает правление.

— Я ещё не прошёл Церемонию Вознесения, — говорит он. — Возможно, ты могла бы подождать, пока меня должным образом не объявят Альфой, прежде чем мы продолжим путь принца.

— Ты — Альфа. Глаза никогда не лгут, — чёрные глаза королевы темнеют, превращаясь в озера чернильной ночи. — Красный цвет символизирует власть. Для лидеров. Для Альф. И однажды — чёрный. Для короля.

Парень — Син — прикрывает зевок рукой.

— Глаза могут измениться.

— Если только ты не собираешься отказаться от своих иерархических привилегий, глаза не лгут, — королева снова поворачивается ко мне лицом. — Что подводит меня к нашей новой Укушенной, — она снимает свою корону и кладет её на стол, прежде чем подойти к моему телу. — Для нас, Высших, всегда было важно сохранить нашу родословную в неприкосновенности. Оставаться с теми, кто был одарен небесами. Укушенные оборотни, хотя и увеличивают нашу численность, не прибавляют нам силы. Вот почему запрещено кусать человека без разрешения регента, — она наклоняет голову. — Но ты… ты другая, Ванесса Харт, — она достаёт из кармана бронзовое зеркальце и подносит его к моему лицу, повторяя: — Глаза не лгут.