Бывший. Злой. Зеленый (СИ) - Новикова Татьяна О.

— Да что произошло?!

— Что произошло? — переспросила она елейным голоском и вновь закричала: — Ты весь подъезд заливаешь, вот что произошло!

Мои глаза расширились от удивления. Альберт, не спрашивая ничего, развернулся на первом же повороте — и помчался в сторону моего настоящего дома.

***

Теневерс находился в двухстах километрах от столицы, на границе с соседней областью. Когда-то здесь располагалась выстроенная в конце девятнадцатого века усадьба богатого промышленника. По виду она напоминала европейский средневековый замок, именно такой, как показывают в фильмах и рисуют в книгах – с многочисленными башенками, бойницами, конусообразными крышами и прочими украшательствами.

Вокруг – некогда парк, сейчас уже превратившийся в заросший неухоженный лесок.

Серпа Адрона приговорили к тридцатилетнему сроку в Теневерс за использование темной ворожбы высшего порядка и к пожизненному лишению магии. Хотя сам Злат втайне мечтал, что того казнят.

Вот только большую часть действий Серпа расценили как «домашнее насилие», потому что они были направлены на детей – родных и приемных.

«Это будет плохим примером, если мы будем лезть в дела семьи, может вызвать взрыв недовольства, а сейчас обстановка и так накалена до предела…» – слышал он от Арбитров.

Одна мысль о том, что этот ублюдок когда-нибудь может выйти на свободу, приводила в такую ярость, что контролировать себя было практически невозможно.

И, тем не менее, сейчас он был здесь. Потому что на кону стояло куда больше, чем собственная жажда мести.

Замок был обнесен металлическим профильным забором зеленого цвета, совсем не вязавшимся с изысканной красотой башен. Впрочем, с дороги никакой красоты и не было – только множество предупреждающих табличек и руины.

Чары надежно скрывали истинную суть этого места и отпугивали желающих устроить фотосессию на развалинах.

Подъехав к границам охраняемой зоны, Злат увяз в дорожной грязи.

На небе было ни облачка, но, несмотря на это, дорогу развезло до такой степени, что ни пройти, ни проехать.

Орк хмыкнул, а затем вытащил из кармана жетон-пропуск.

Воздух вокруг завибрировал, грязная, покрытая лужами и колдобинами грунтовка преобразилась в ровный чистый асфальт, упиравшийся в кованую арку, нелепо смотревшуюся рядом с зелёными профлистами.

На арке затейливым каллиграфическим шрифтом было сложено из огромных металлических букв «Теневерс».

За пропуском пришлось идти к Арбитрам, спасибо бабе Рае, его родной прабабке, что оперативно смогла договориться о встрече.

Вот только сама встреча прошла довольно бестолково.

Сандара Вуантовна, к которой он пришел, была старейшей из Арбитров, насколько он знал. Она не любила показную роскошь и современные приспособления, в ее кабинете всюду были изъеденные молью ковры и древняя мебель. И, тем не менее, находясь рядом, невозможно было не ощутить всю её мощь и силу.

– Сандара Вуантовна, спасибо вам, что приняли. Целую ваши прелестные ручки.

И он тотчас же приложился к сморщенным сухим пальцам.

– Ой, льстец! – захохотала женщина. – Кланяйся от меня Райке. Как она?

Ну да, с прелестными он, пожалуй, погорячился. Ведьма хоть и была высшей, но способность превращаться в огромную жабу все же накладывала определенный отпечаток на ее облик.

– Сказала, не умрет, пока не женит меня. Так что, надеюсь, бабушка будет жить вечно.

Сандара вновь расхохоталась, по-девичьи заливисто, запрокидывая голову и раскидывая в сторону руки. Отсмеявшись, она утерла выступившие слезы и вытащила из кармана жетон.

– На вот. Пропуск в Потемки. Ты же за этим пришел?

– Сандара Вуантовна, вы знаете ситуацию с Платоном, мы нашли способ его вытащить, но нам нужны сведения, которые есть у Серпа. Мы с Дитом обсудили ситуацию…

– Ваш Серп с головы до пят увешан кровными клятвами, – поморщилась старуха, вмиг становясь серьезной. – Даже для того, чтобы допросить вашего отца по поводу того, где он откопал ритуал “Цербера”, где хранит все свои наработки, нам пришлось кровника с другого конца света притаскивать.

Да уж. Маги крови, способные снимать любые проклятия и распутывать плетения нерушимых клятв, так, словно те не срастались с аурой, а были просто шнурками на запястье, являлись еще большей редкостью среди нечисти, чем баюны.

– Думаю, то, что нам надо, он сам расскажет. Но вряд ли сделает это просто так.

– Пытать его бесполезно, – брезгливо пожала плечами Сандара. – Мы пробовали.

– Вот поэтому мы с Дитом хотели попросить… – он протянул заранее подготовленное ходатайство.

Старушка, подслеповато щурясь, пробежала глазами по тексту:

– Что ж, – она размашисто подписала бумагу. – Если считаете, что поможет. Только помни, как только отдашь это Освальду, оно вступит в силу. Назад не заберешь.

Освальдом звали начальника Теневерса. Злат видел его всего пару раз – здоровенный мрачный тип, вечно кутающийся в длиннополое черное пальто. По слухам, он сам был куда большим заложником тюрьмы, чем все сидельцы вместе взятые.

Он уже уходил, когда старушка окликнула его в дверях.

– И да, есть способ обхода кровной клятвы. Если будет нужно, попроси Освальда, скажи, Сандара велела, тогда он подсобит. Он может включить в нее еще одно звено. Но только одно. Тебя, например. Рассказать никому ничего не сможешь, но сам правду узнаешь, – проскрипела бабка.

И вот сейчас, входя в мрачное здание, Златон не мог не задаться вопросом. Почему все же Сандара решила, что способности Освальда ему пригодятся?

У дверей Теневерс охраняли две высокие тени. Плотные, почти осязаемые. Говорили, что это души тех, кто сгинул здесь, обреченные навечно служить мрачному замку.

Златон протянул жетон, после чего тени расступились, пропуская его. Одна из них скользнула вглубь замка, должно быть, за своим хозяином.

Не будь у него пропуска, вряд ли бы он смог пробиться сюда даже в боевой форме. За последние двести лет из Теневерса не было ни одного побега. Тени не отпускали.

Орк осмотрелся. Некогда роскошный особняк сейчас был не в лучшем своем состоянии, но все равно здесь не чувствовалось особо давящей или гнетущей атмосферы. Наоборот – вид открывался хороший. Высокие потолки, много воздуха, даже света.

Вот только заключенные содержались в многоуровневых подвалах, и там, он был уверен, уже не так легко дышится, как на поверхности.

– Златон Серпович, – к нему уже спешил начальник и единственный живой, кроме теней, служащий тюрьмы, Освальд. – Сандара Вуантовна звонила насчет вас.

Он выглядел так же, как и последний раз при их встрече. Не молодой и не старый, с отсутствующим лицом, без единой эмоции. Длинные черные волосы, длинный черный плащ, словно не летом они встретились, а поздней осенью.

– Идемте.

Они двинулись вперед по длинному извилистому коридору со множеством запертых дверей. Злату даже казалось, что многие не открывались столетиями, так дряхло выглядели заржавевшие замки на них. Шли мимо вышитых старинных гобеленов, с которых взирали основатели тюрьмы. Суровые, мрачные колдуны и колдуньи, на них даже смотреть лишний раз не хотелось — казалось, они впиваются в тебя взглядом и сосут жизнь, будучи обычными портретами. Злат знал: в Теневерсе не всегда царила справедливость. Раньше здесь держали неугодных узников, противников устоявшегося магического режима. Тысячи безвинных погибли в этих стенах.

Впрочем, многие из основателей в дальнейшем здесь и сгинули. Так сказать, подготовили почву для безвременной кончины.

На полу потрескалось мраморное покрытие, и под ногами скрипела каменная крошка. Глубокие трещины словно резаные раны ползли по стенам. Эхо шагов терялось в высоких стрельчатых сводах. Это место было очень красивым когда-то давно. Сейчас же оно увядало, разрушаясь, но всё ещё вызывало легкий трепет — будто прикасаешься к чему-то старинному и потому бесценному.