Три дьявола для наследницы (СИ) - Черчень Александра

— А что – не нарочно? — снова посмотрел он на меня, и теперь в голосе было столько разочарования!

Правда, почти сразу же в красных, как кровавая вишня, глазах засверкал смех.

— Хвала Изольде Благостной, — выдохнула я. — А то я уже думала, не снять ли мне снова простыню, так жалостливо ты на меня смотрел.

— Так что ж ты?! — выдохнул он и тут же низко и раскатисто рассмеялся, когда я одновременно с этим воскликнула:

— Все равно бы не разделась!

В общем, не прошло и пары минут после нашего общего пробуждения, а мы уже оба смеялись. Хотя я почему-то думала, что утро в съемном номере отеля будет полным неловких взглядов и попытки найти момент, чтобы улизнуть и не просыпать на пол достоинства.

Но оказалось, что с Рейяларом Фаррисом мне больше не нужно искать тему для разговора или думать, какой же он все-таки негодяй и красноглазая поганка.

Нет, у него все так же проскальзывали высокородные замашки в каждом жесте. Даже в том, как он вставал с постели, не задумываясь о том, чтобы прикрыться. Плечи расправлены, а походка такая, словно это я тут голая и ничем не прикрытая, а он – не иначе как в костюме и белом жабо.

Но почему-то весь его пафос меня больше словно бы не касался.

Может быть, потому, что в его взгляде что-то изменилось?..

Теперь, когда он смотрел на меня, могла поклясться, что видела в его глазах солнце.

— Кстати, что ты собиралась разглядеть в зеркале? — с легкой усмешкой спросил мужчина, неторопливо натягивая брюки и застегиваясь дорогим кожаным ремнем так, что, наблюдая за этим процессом, я вдруг серьезно так застеснялась. Уши начали гореть. Впрочем, мне стало еще более стыдно, когда веселые глаза василиска скользнули по моей фигуре и он добавил: – Или ты думаешь, видно ли по твоему лицу, что ты лишилась девственности? Так не беспокойся, это видно только мне.

Я замерла, на миг потеряв дар речи.

Но ничего, это было ненадолго. Теперь мне было гораздо проще рядом с главным следователем Таредина Пятого. И даже его насмешки уже больше не казались мне настолько режущими самолюбие.

Я даже задумалась о том, почему они казались таковыми раньше... Может, потому, что я не понимала, что за ними стоит?..

Наверное, когда знаешь, что человек не пытается тебя оскорбить, любая фраза уже звучит иначе. А еще она будет звучать иначе в том случае, если ты знаешь, что на насмешку ответить.

Ведь обижает вовсе не насмешка. А то, что не смог с честью ее парировать.

Больнее всего – собственная слабость.

А я больше не чувствовала себя слабой.

Поэтому я прищурилась и неторопливо шагнула к василиску. Его взгляд мгновенно замер на мне, словно у зверя, который безошибочно отслеживает любое передвижение жертвы или врага. Даже крылья носа Рейялара едва заметно дернулись, как у хищника, стоило мне оказаться меньше чем на расстоянии руки от него.

На нем были одни брюки, длинные рубиновые волосы рассыпались по мощным широким плечам. А на мне все еще оставалась лишь одна простыня…

...и она вдруг упала.

— Знаете, лорд Фаррис, — медленно проговорила я, склонив голову набок, — приличные лорды не позволяют себе вгонять скромных девушек в краску разговорами об их потерянной невинности. Если, конечно, у них еще есть планы на этих девушек.

Я замерла неподвижно в основном потому, что у меня так громко стучало в ушах и стало так жарко, будто вот-вот в обморок упаду. Но еще и потому, что нужно было выдержать театральную паузу.

Я голая! Я голая перед главным следователем!!!

Впрочем, голой он меня уже видел, так что не стоит драматизировать…

Но я голая-а-а-а!

Аккуратно откинув светлую прядь волос на спину и оголив тем самым грудь, я с легкой ленцой закончила:

— У вас есть планы на эту девушку, лорд Фаррис?..

И посмотрела в кроваво-красные глаза.

Черный зрачок был вертикальным. Это увидел бы кто угодно. Я увидела бы это и с другого конца комнаты.

Я поняла бы это и находясь от василиска за сто метров… Потому что его каменное лицо с широко раскрытыми глазами говорило само за себя.

Впрочем… я все еще боялась, что он ответит “нет”.

Я видела, как напряжены его руки, чувствовала, как жаром исходит сильное горячее тело, до которого мне (проклятье!) ужасно хотелось дотронуться.

И все равно боялась, что я буду ему не нужна.

Даже обнаженная посреди его собственной комнаты в отеле.

Я чувствовала, что тот огромный росток влечения у меня в груди, что уже давно превратился в мощное растение с цепкими вьющимися стеблями, теперь дал настолько глубокие корни, что я словно стала зависимой… От алого взгляда, от хищной улыбки, от ощущения, что мой зверь…

...рядом.

Даже если на самом деле он не мой и никогда моим не будет.

В этот момент Рейялар вдруг схватил меня за плечи и прижал к себе, погрузил руку в волосы, заставив запрокинуть голову назад, и поцеловал. Поцеловал так сильно, что я едва не задохнулась от жара, что вспыхнул в груди, разливаясь по телу пьянящим жгучим пламенем.

Он целовал меня исступленно, страстно, поднимая на руки и заставляя обхватить себя бедрами, кусая и лаская, сжимая до отметин и заглаживая до стонов.

Он больше ничего не говорил. Просто не отпускал меня еще несколько ближайших часов.

Я тоже больше ничего не говорила. Только вернуться к своим мыслям о странной магии, бурлящей у меня в груди, сумела лишь ближе к обеду. В это время мы наконец сумели одеться и, стараясь больше не дразнить друг друга, добрались до выхода из покоев.

— Матильда, нам нужно в участок, — повторил в этот момент Рейялар уже в который раз.

— Зачем? — нахмурилась я, в который раз пытаясь объяснить, что меня вообще-то на работе ждут. — Я думаю, что шелье Наэрн уже в шоке оттого, что я пропала так надолго.

— Если ты еще раз напомнишь мне про шелье Наэрна, мне придется наведаться в его крайне гостеприимный дом, в котором так сильно ранят гостей, что их приходится откачивать на пороге смерти! Двоих!

Василиск так сильно сжал челюсти, что его лицо побелело.

— Ей, нет-нет! — воскликнула я, схватив следователя за руку. — Не надо наведываться! — ахнула, старательно соображая. Похоже, Рейялар невольно применил самый действенный метод, чтобы заставить меня делать так, как он хочет. — Хорошо, я пойду, куда скажешь! Только не трогай Синтара! Он хороший начальник!

— И Синтара, значит, не трогать, и лорда Дарьена, правильно я понимаю? — прищурился Рейялар, мрачно глядя на меня.

Я понуро кивнула.

— Правильно.

— Даже несмотря на то, что я уносил тебя в беспамятстве после того, как ты лечила этого хвостатого от колотой раны? Матильда, я повторю: от колотой раны!

Я снова кивнула и, схватив василиска за рукав его дорогого камзола, потащила прочь из номера. Не нужны моим друзьям проблемы, тем более когда мы уже давно все решили! Все живы и здоровы. Не хватало еще нам всем троим в участок ходить, как на работу…

— Так что там в участке? — нарочито весело спросила я, переводя тему. — Зачем нам туда вдвоем? Открылись какие-то новые сведения?

— Не совсем, — согласно переключился следователь, делая вид, что забыл о нашем споре. Только я-то знала, что ничего он не забыл. — Дело в том, что я имел… удовольствие и неудовольствие одновременно обнаружить вчера на твоем теле нечто странное.

Я замерла, едва язык не проглотив.

— Странное? На моем теле? — по-моему, у меня голос стал каким-то писклявым.

Странное… У меня что, хвост? Лишнее что-нибудь там, где не надо?

В общем, ответа Рейялара я ждала с ужасом.

— Родинка… Очень красивая родинка, — ответил василиск, бросив на меня очередной чуть насмешливый взгляд. Насмешливый, но такой теплый, что у меня под ребрами словно прокатилась горячая лавина, ухнув куда-то под желудок.

Впрочем, через мгновение взгляд Рейялара снова стал серьезным. Даже чересчур.

— К сожалению, эта твоя родинка не только красивая, но и необычная. Настолько, что точно такая же была нарисована на теле молочницы с Рябиновой аллеи, когда мы нашли ее под действием того таинственного заклятья.