Дикарь (СИ) - Суржевская Марина "Эфф Ир"

И к жроту все! Блинчики? Идиот я. Не пойду…

ГЛАВА 16

Проснулась на рассвете,тихонько слезла с дивана, чтобы не разбудить Линк. Этой ночью девочка спала плохо – вертелась и постанывала во сне. И еще мне показалось, что бугорки на ее спине стали больше…

Так что я решила не будить крошку, дать ей выспаться. Поднялась, быстро умылась и оделась. Заплела две низкие косы и отправилась на кухню, надеясь, что сосед провалится в яму, проспит или просто исчезнет и не придет. Но стоило мне встать у плиты, раздался стук с террасы. Я скрипнула зубами и открыла створку.

Хенсли вручил мне корзину с продуктами, осмотрелся и по–хозяйски уселся в кресло. Даже ногу на ногу закинул. И головой в сторону плиты мотнул: приступай, мол!

Γад нечесаный!

А кстати. Волосы у Хесли влажные,и концы обрезаны неровными прядями. Похоже, он кромсал их тупым ножом, не глядя в зеркало. Но теперь волосы лишь прикрывали уши, а не свисали до плеч.

В остальном дикарь остался прежним. С щетиной, с темными тревожными глазами, все в той же куртке. Даже не снял, зайдя в дом, ещё и носом в воротник уткнулся.

Я фыркнула и начала выкладывать из корзины продукты. Надо же, не обманул. Все притащил – и яйца, и муку,и сметану, и даже варенье.

– Если у тебя есть продукты, мог бы и сам приготовить, – недовольно пробурчала я, разбивая в миску яйца.

– Корзину я заказал утром, - невозмутимо отозвался Хенсли. – И я не умею готовить.

– А с чего взял, что я умею? – покосилась на наглеца.

– Ты женщина.

– И что?

– И то.

Я развернулась,держа миску и взбивая яйца венчиком. Да уж, аргумент убойный. Хенсли смотрел без улыбки и даже недовольно. Словно я его чем-то дико бесила. Хотя, возможно,так и было. Οсмотрел с кривой усмешкой мои косы,из которых уже выбились непокорные прядки, мазнул взглядом по наряду.

– Милое платье, – с кривой усмешкой протянул Хенсли. - Интересно, где такое продается.

Я опустила взгляд. Ну да, ярко. Юбка зеленая в желтую крапинку, лиф с оборками, ленты на плечах цвета оранжевого апельсина.

– Нигде. - Снова отвернулась к корзине и принялась осторожно добавлять масло, муку, специи… – Я сама сшила.

– Понятно, - без эмоций произнес Хенсли.

А я вдруг разъярилась и потому обернулась, ткнула в мужчину венчиком, разбрызгивая белые капли теста.

– Что тебе понятно? Не нравится мой наряд – не смотри! Я тебя в гости не приглашала! А в серых платьях я на всю жизнь находилась,терпеть их не могу! Ясно?

– Ясңо, – он приподнял бровь, ту самую, что была перечеркнута шрамом. Смотрелось это пугающе и слегка охладило мой пыл. Но я лишь рассерженно фыркнула и вновь вернулась к приготовлению теста.

И вздрогнула, когда мужская фигура выросла позади. Горячее дыхание коснулось щеки, и по моей спине отчетливо промаршировали сотни мурашек. Хенсли ощущал ся странно – угрожающе и в то же время… Когда он вот так стоял за спиной, слишком близко, казалось, что я закрыта от всех напастей. Странное чувство. Шерх протянул руку,ткнул пальцем в миску и засунул его в рот. Прикрыл глаза и застыл.

– Руки помыл? - возмутилась я, чтобы отвлечься от своих непонятных эмоций.

– Угу, – невнятно промычал он, не открывая глаз. Мучительно вздохнул. Посмотрел на меня. И снова стало одновременно и жарко,и не по себе. Что-то было такое в глубине этих темных глаз. Ожидаңие. Напряжение.

– Сахара не хватает, - сказал Хенсли и вернулся на кресло.

Я возмущенно дернула плечом, потом подумала, попробовала тесто и… добавила сахар. Растерла в ступке ванильную палочку, посыпала смесь, капнула оливковое масло. Кажется, неплохо.

– Для своего мужа ты пекла блинчики? – неожиданно спросил за спиной дикарь. Хотела промолчать или огрызнуться, но почему-то ответила. Не прекращая двигаться по кухне.

– Шутишь? В Лангранж-Холле две поварихи и куча помощниц. Меня к кухне и близко не подпустили бы. Да и нельзя было. Что люди подумали бы? Это же позор!

Я хмыкнула. Развеселившись и представив себе эту картину. Жрот, да такая новость могла бы украсить первые полосы столичных газет! Супруга известного мага печет по утрам блинчики! Нонсенс.

– А хотела?

Я пожала плечами.

– В Лангранж-Холле нельзя хотеть. Там можно лишь следовать правилам.

– Похоже, ты ненавидишь этот дом, – тихо сказал Хенсли.

– Нет, – покосилась я на него через плечо. – Там было много хорошего. По-настоящему светлого…

– Но ты не пекла блинчики.

– И не шила платья, - развеселилась я, облизывая ложку.

Хенсли смотрел, не мигая, и я смутилась своей детской привычки. Снова отвернулась, капнула водой на раскалившуюся сковороду. Кажется, нагрелась достаточно. Тесто вылилось на чугун, растеклось аккуратным пузырчатым кругом. Я удовлетворенно щелкнула языком.

– Почему твой муж оставил тебя без денег? Раз он такой богач?

Я нахмурилась, не поворачиваясь. Потому что расстались мы на редкость отвратительно. И говорить я об этом не хотела,даже ради сохранения хрупкого мира со странным соседом. Промолчала, ловко перевернула золотистый блиң.

– Лучше разложи сметану и варенье. В том шкафу есть несколько цėлых тарелок.

– Нет, - хмыкнул наглый жрот. То есть, истр Хенсли. - Сама раскладывай. А я в гостях.

– Ну да, незваный такой гость!

– Так почему? - он снова оказался слишком близко. Я мотнула головой, намекая, чтобы не стоял над душой.

– Мы плохо расстались. Гордон решил, что я снова его позорю своим уходом.

– И поэтому оставил тебя без средств к существованию? – в голосе Шерха прозвучала злость. Я быстро повернулась,и оказалось, что он действительно слишком близко. Я почти прижалась к нему. Вскинула голову.

– Я на его деньги и не претендовала.

– А твои родные? Почему они это допустили?

– У меня никого нет.

Он помолчал, буравя меня темными глазами. И отошел. Я сделала вдох.

– Меня вырастила бабушка, – пояснила я, отворачиваясь к плите. – Но ее не стало… за полгода до моей встречи с Гордоном. Я очень тосковала по ней… – ловко подцепила блин, переложила на тарелку. - А потом все так закрутилось… Новая жизнь, Лангранж-Холл, муж… Словно в сказку попала. Это я так думала, что в сказку. Квартиру я продала. Она и была-то крошечная… Купила мужу подарок на свадьбу.

Оборачиваться не стала, не хотела видеть в глазах Хенсли насмешку. Я и сама знала, что поступила глупо. Но тогда я любила… Тогда я готова была отдать своему мужчине душу, не то что жалкие сбережения. Бабушка всегда говорила, что у меня все нараспашку, вся душа. Заходи, кто хочешь, вытирай ноги…

– Что ты ему подарила? - резкий голос Шерха прервал мои размышления.

– А? Ростер. Знаешь, что это?

– Да. – Как-то странно произнес дикарь. - Οружие. Магическое. Древнее.

– Точно. В Кронвельгарде есть такое место, на Улице Пяти Магов. Небольшой магазинчик, даже без вывески. Я как-то забрела туда, случайно. Α там эти – ростеры. Страшные такие и в то же время…

– Красивые.

– Красивые, – согласилась я. Посмотрела на Шерха через плечо. – Очень красивые. Особенно один – с рукоятью из черного камня и алой розой на лезвии. И хозяин там занятный, сказал, чтό раз я смогла войти и даже увидеть этот ростер,то он продаст мне его. Я, конечно, и не думала покупать, зачем мне такое оружие?

– Но об этом узнал твой будущий муж, - сипло произнес Шерх. - И возжелал получить этот ростер.

Я покосилась на него удивленно.

– Откуда ты знаешь?

– Потому что ростеры живые. Как и наши дома. Как некоторые предметы. Как все, обладающее духом. Живой ростер – это драгоценность, потому что дух почти никогда не приживается в стали. И еще ростеры сами выбирают хозяина, показываясь ему. Но за это всегда надо заплатить. – Хенсли задумчиво поскреб подбородок. – Значит, ты подарила клинок мужу?

– Да. Он просто бредил им. А я хотела его порадовать. Но тот старик из лавки сказал, что купить оружие я могу только на свои деньги. Монеты из Лангранж-Холла не подходили.