Отступники (СИ) - "Schell"

Он плыл, смеясь и плача, проклиная всех, кого знал. Он молился, чтобы все те, кто были там, на шхуне, забыли про него и поплыли дальше. Как вдруг…

Это была огромная лохматая лапа с большими когтями. Чёрный, словно ночь, мех медленно обволакивал Абеля, пока не перекрыла тому доступ к воздуху. Коготь, кажется мизинца, провёл ему по ноге, оставляя широкую рану.

А бель проснулся в своей каюте, в мягкой и теплой постели. В ней было настолько хорошо, что Абелю показалось, что он всё ещё спит. Но грезы были прерваны тем, что перед его глазами помахали рукой.

— Я всё ещё здесь, неблагодарный, — это был тот блондин, Норман, — Я ненадолго, лишь сказать… Хм…

Он встал со стула и вышел, видимо, забыв собственную речь.

***

— Да кто он такой… — говорил Абель.

— Ректор Фе, — Эвелин присела в реверансе.

— Мисс Краун, — ответил чернокожий мужчина.

Некоторое время назад, когда Эвелин лишь узнала про некий рейтинг магии, Ректор предложил Принцессе пройти тест, чтобы узнать её место в списке магов всего мира.

Ушло много времени, Эвелин даже успела позабыть о том, что ей обещали. Однако, разрешение Короля Аарогуста, отца Эвелин, а также придворного мага Сильджертольда, старейшего колдуна мира.

— Это будет быстро, — начал он, вставая из-за стола, — Идёмте.

Они вышли из кабинета, шли в тишине и пересекали бесчисленное множество коридоров, не раз сталкивались с учениками, что либо виновато опускали глаза перед Ректором, то ехидно улыбались, видя, как Эвелин куда-то ведут.

Принцесса стала, так сказать, изгоем в академическом обществе. Единственной её подругой была, ныне покойная, Софья. А также Юджин из семьи Грант, в последнее время они стали очень близки, настолько, чтобы фанатки Юджина стали ненавидеть Эвелин.

— Видимо, нашли её зелья, — говорили ученицы.

Когда они, наконец-то, завернули в закрытый для учеников коридор, то Ректор наконец сказал:

— Вы до сих пор не хотите раскрыть себя?

— Но они уже так привыкли, — ахнула Эвелин, — Мне кажется, что если они узнают обо мне, то у них прихватит сердце.

Ректор Фе рассмеялся.

— Порой вы пугаете даже меня, мисс Краун, — он взял фонарь и, взяв Эвелин за руку, повёл её вниз по лестнице, — Когда вы прибыли, то были такой невинной и прилежной девочкой…

— Ха-ха, — прикрыв ладонью свой рот, она посмеялась, — Видимо, мой бойфренд плохо на меня влияет.

Они спускались медленно, не рискуя повалится кубарем по спиральной лестнице, что ожидала их в конце прохода. А когда они прибыли в белое помещение, в котором находилось лишь два предмета: Сфера Подводного царства, что, как заметила Эвелин, исчезла из кабинета ректора, а также что-то, находящееся за зелёной ширмой.

Фе подвёл Принцессу к сфере.

— Вы прикасаетесь к ней, налаживаете связь благодаря мана-потокам в своих пальцах, — Ректор объяснял азы обращения с магическим веществом, — В итоге, сфера засветиться каким-либо цветом, или же несколькими сразу, а уже зная это, мы проведем второй тест, узнав точные числа.

Принцесса Эвелин кивнула, немного погодя, пока Ректор Фе отойдёт в сторону. Она немного подумала, смотря на потолок, а после прикоснулась к сфере.

Сфера засветилась желтоватым оттенком, магия Воздуха, а после переключилась на тусклый синий, магия Воды.

— Это… Всё? — Ректор стоял вдалеке, ожидая чего угодно.

— А? — недоуменно взглянула Эвелин, — Вот чёрт…

Эвелин никто и никогда не объяснял, что её владение магией Света… Сильнее, чем у других. И сильнее в разы. Сильджертольд никогда не говорил ей скрывать свои силы, наоборот, горел желанием тренировать её больше и больше.

Однако, по какой-то причине, использовать церковную магию для неё всегда было… Больно. Это странно, когда магия Света наносит тебе вред. Это чувство сравнимо с сильной головной болью, лихорадкой…

— Н-нет, есть ещё магия Света, — прошептала она.

— Ну, вперёд, — он сжал руки в кулачки, подумав, что она стесняется своих результатов, — Ничего такого, если они пло…

Яркий. Очень яркий и теплый белый свет окутал всю комнату. Эвелин привычно зажмурилась, а Ректор Фе… Кажется, его левый глаз теперь видит хуже.

Он хотел воскликнуть, радоваться, словно маленький ребенок, но почему-то сдержался, лишь прокашлялся, сказав, чтобы Эвелин прошла к следующему объекту.

— Мисс Краун, не против, если мы проверим только магию Света? — он получил кивок Принцессы, а вместе с ним непонимающий взгляд, — Прошу прощения за дерзость, но ваш результат в магии Воды и Воздуха достаточно посредственен.

— К-конечно, — смутилась такому заявлению Эвелин.

Это было небольшое устройство состоящее из маленькой иглы, множества маленьких рычажков с цифрами на них и бумаги.

— Принцип работы прост: капля крови, машина сверяется с базой данной и, если находит результат сферы, начинает обработку данных и эти рычажки выписывают ваш результат на бумаге.

Эвелин кивнула, поняв работу механизма, и только-только поднеся палец к игле, задумалась, поймала на себе взгляд Ректора Фе и произнесла:

— Я надеюсь, что Королевство Рубина не собирается никак использовать кровь королевского рода Аметиста, — в мгновение ока Эвелин стала серьезна, холодна и непоколебима.

— Ах, конечно, Принцесса Эвелин, — склонился Фе, — Всё согласно пакту наших праотцов.

Эвелин кивнула и проткнула иглой свой указательный палец, наблюдая мгновенную работу механизма, чьи рычажки зашевелились и пришли в движение, нанося по точке на бумагу и вырисовывая результат.

Девять. Девять. Девять. Девять. Девять.

Первое место среди Светлых магов

— Чёрт возьми, — бормотал Фе себе под нос.

Он кое-что понял. Только что он стал свидетелем, нет, он застал самого выдающегося человека, девушку, что может спасти весь мир от угрозы Тьмы и её существ. И Фе знал, что ему делать дальше. Он знал, за какие ниточки нужно потянуть, чтобы об этом открытии стало известно всем.

Часть 20

Часть 20

Была глубокая ночь, Абель лежал в своей любимой кровати и всё меньше горел желанием вставать с неё, видимо боялся, что у него заберут такое сокровище. За свою жизнь он успел поспать на сеновале, холодном камне, траве, а также на койке бригантины Лайона, что была особенно твердой, а торчащие из матраца пружины иногда царапали спящего Абеля до крови.

Но нужно вставать; кто-то оставил записку у двери. Судя по шагам…

— Это точно Уи, — издал смешок парень.

Он высунул голову из под теплого одеяла, а позже, немного обождя, скинул с себя мягкую ткань и встал с кровати. Холодный деревянный пол заставил Абеля поежиться, он решил надеть тапки, что ему кто-то одолжил, кто-то из прислуги.

По пути к двери он увидел своё отражение в зеркале. Он включил свет, чтобы разглядеть себя. На его, ранее полностью чёрных волосах, появились заметные седые локоны, почему-то от этого Абелю стало не по себе. Ха, зато его чёрные и густые брови остались такими же.

— Хм? — он приблизился к зеркалу, — Ещё зеленее стали?

В последнее время его глаза стали… Меняться, зеленеть, если быть точнее. Были ли это проделки зеленоглазого Нормана, или же что-то ещё? Он не знал. А потом его взгляд скользнул по всему телу.

Абель никогда не считал себя сильным, особенно в то время, когда ещё был маленьким. Но и слабаком он себя назвать не мог, особенно вспоминать было приятно те моменты, когда Тьма изнутри рвалась наружу, а все жители лагеря бежали в страхе. Абель чувствовал себя самым сильным, словно накаченный деревенский парень, только ещё круче.

А вчера его избил до полусмерти старик. Пусть он и был силён, показывая это голым торсом и грудой мышц, но от этого было не по себе.

Когда он стоял перед зеркалом, то изучал своё немного потолстевшее тело (богатая жизнь давала о себе знать), особенно подмечал теперь отсутствующие выпирающий ребра. Однако, несмотря на его прибавку в весе, никаких лишних складок на нём не было. До стандарта Уи он не доходил, но был… Готов дать сдаче белке… Возможно, он проиграл бы.