Русалка в академии (СИ) - Максонова Мария

Лариф, не зная, что еще можно сделать, просто дотолкал мое кресло к ближайшему колодцу.

— Ярис! — крикнул он быстро-быстро застрекотал по-халифатски. Несколько раз прозвучало мое имя, и я краем сознания отметила, что профессора мальчик легко называет по имени.

Поняв проблему, Ярис вытащил из колодца ведро воды и умыл меня, смачивая губы. Когда он набрал вторую пригоршню и поднес ее к моему лицу, я уже чуть оклемалась и обхватила его запястье, выпила воду до последней капли. Стало чуть легче дышать, хотя голова все еще кружилась. Когда Ярис поднял с земли ведро, у меня хватило сил, чтобы перехватить его и вылить прямо на себя: на голову, платье, лицо, ловить ртом струи воды, захлебываясь, не заботясь о выпавших из растрепавшейся прически шпильках.

С каждым глотком казалось, что ко мне возвращаются силы и способность соображать. А заодно и магичить.

Я взмахнула рукой, и из колодца поднялась волна, готовая окутать меня в огромный водяной пузырь...

«Люди так не делают, — разумная мысль заставила затормозить. — Люди не дышат под водой, не окутывают себя ею с ног до головы, только моются и умываются... А, если намочить юбку, то станет видно, что у меня не две ноги, а один хвост.»

Дьявол!

Я все же притянула к себе струю и долго пила воду, умывалась и плескалась, развозя вокруг себя лужу. Постаралась как бы незаметно смочить верх платья, аккуратно провести влагу по спине к хвосту, намочить нижнюю юбку, чтобы верхняя все так же маскировала пышными складками нечеловеческие особенности. Наконец, спокойно отдышалась.

— У вас, наверное, солнечный удар, нужно отойти в тень, — растерянно произнес Ярис, шокированный моим поведением. Он подобрал выпавшие из волос шпильки и протянул мне.

— Местный климат не для меня, — пробормотала я, забирая свое добро и вытаскивая остатки украшений из волос. Их тоже захотелось хорошенько промыть и промассировать кожу головы, чтобы избавиться от ощущения тисков, сжимающих виски, и противной слабости в руках.

— Он подходит только тем, кто здесь родился, — слегка усмехнулся он.

— Скорее у них нет альтернативы, — буркнула я.

Ярис отвез мою коляску в тень, но мне, вроде бы, полегчало. Правда, когда я стала чувствовать себя получше, пришлось выслушать лекцию о том, что нужно о себе заботиться и не доставлять занятым людям проблем. Я была отчасти согласна, но он, на мой взгляд, слишком уж занудствовал.

Ларифу и Терифу тоже досталось за то, что потащили меня с собой в кузницу и развлекались с огнем. Как будто это они тут взрослые и должны были за мной приглядывать, а не наоборот. Или это такой мужской шовинизм, когда даже маленькие мужчины считаются априори умнее и ответственнее, чем самая взрослая и разумная женщина? Не знаю, но раздражает изрядно.

Наученная горьким опытом, я купила дополнительно еще пару бурдюков и наполнила их чистой водой. Те, что у меня всегда приторочены к креслу, я все же использую для бытовых нужд, она недостаточно чистая, чтобы ее пить. А пить надо чаще и больше чем обычным людям. Увлекшись чем-то легко забыть об этом, но тело это так просто не пропускает.

Вообще-то жители пустыни за нами следили и периодически раздавали воду, напоминали, что надо пить. Но очевидно, что мне этого было недостаточно. А что в моем старом мире говорили про воду? Чтобы пить больше жидкости, надо поставить бутылку с ней в место, где она будет на виду и при этом быстро и легко доступна, чтобы на нее все время натыкаться и мысленно спрашивать себя, а не хочется ли сейчас воды. И, чтобы, когда появится желание попить, не было мыслей о том, что идти куда-то далеко за водой тебе лень. Так что я потратила несколько монет на то, чтобы реализовать этот принцип на практике. Бурдюки, предназначенные для путешествий по пустыне, были больше, чем те, что я покупала в Империи и сделаны из более светлой кожи, так что перепутать их было невозможно. Правда, они были тяжелые и не такие компактные. Зато их было довольно удобно повесить на спинку кресла — они как раз были предназначены для носки за спиной, для чего и была подобрана более приплющенная форма.

Ночь мы провели в пути, вернувшись к тому плану, который был у Яриса изначально. В темноте в пустыне становилось холодно, на безоблачном темно-синем небе ярко светились крупные звезды, складываясь в незнакомые мне созвездия. Все мои соучиники зябко кутались в теплые куртки и группировались у жаровен. Я не чувствовала холода, но тоже накинула легкий халат на плечи, чтобы не привлекать внимание, но мне это не очень хорошо удавалось. Мы объехали территорию Великого Рода стороной и направились дальше к свободным селениям.

После перегрева и обезвоживания я чувствовала себя все еще слабой, поэтому не проснулась толком даже когда посреди ночи мы заехали в один из поселков, и разбуженные студенты подняли там воду. В длинной карете, похожей на автобус, нам устроили что-то вроде лежанок, а кресла складывались. Причем, моя лежанка находилась в самом конце кареты и была отгорожена занавеской в веселенький цветочек. Вроде как позаботились, но я все равно ведь не могла здесь ни раздеться, ни хвост вытянуть. Была бы человеком, наверное, была бы довольна, а так... выспалась, конечно, но не сказать, что отдохнула.

Днем отдыхали уже лошади и верблюды, а люди работали — не только поднимали воду в колодцы, но и проводили уроки коллективной магии.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Ярис продолжал экспериментировать с тем заклинанием, которое я видоизменила, и это не радовало. Профессор вновь и вновь спрашивал, как я нахожу одаренных, упрашивал, обещал награду, если научу, но самое противное — давил на жалость к местным жителям. Я им действительно сочувствовала, но что я могла сделать? Я не уверена, что люди вообще способны увидеть внутренние источники, а, если даже и да, что будет, если эти знания попадут в руки местных рабовладельцев? Все станет еще хуже, чем сейчас. И так-то хороших мастеров или способных магов стараются затянуть в долговую кабала.

Я уже и так была не рада, что начала эту компанию по улучшению их жизни с помощью коллективной магии. Наивно было считать, что это просто облегчит жизнь крестьян. Нет, уверена, пока рабство разрешено законодательно, Великие Рода будут всеми силами стараться загнать под свою собственность всех одаренных, а с ними вместе и всех остальных людей. Если не будет перебоев с водой, а, следовательно, и едой, какие методы они применят? Кто знает?

Ярис моих волнений не разделял, в его разумении проблемой была только наступающая на местные земли пустыня, а не сами жители и социальное устройство. Мы даже поспорили с ним на тему возможных изменений в законодательстве, но он старательно избегал этого вопроса, утверждая, что работать нужно с тем, что есть, здесь и сейчас, а не пытаться изменить такие сложные вещи. Я оскорбилась, решив, что он считает, что законодательство — слишком сложная тема для женщин, но он извинился и пояснил, что это в целом сложный вопрос в Халифате. Кажется, хоть я и считала строй этой страны абсолютной монархией, здесь все не так просто, Великие Рода имеют большое влияние на Халифа и в истории случался не один государственный переворот, когда местный правитель пытался притеснять власть имущих.

Териф после того, как мне стало плохо, как-то оттаял. Он все еще говорил о моей затее с вертушкой пренебрежительно, но внимание уже не акцентировал. А вот Лариф вдохновился и сделал подсвечник с бегающими силуэтами, как я ему объяснила. Я даже нарисовала для него силуэты «пустынных духов» — монстров и приведений, которых он потом вырезал на абажуре и хвастался своим произведением едва ли ни на каждом привале. Крестьяне были от нее в восторге от мала до велика, ходили смотреть, как на кино, иногда и выбегали с криками из дома, в котором за закрытыми ставнями окнами демонстрировалась игрушка.

В обморок я больше не падала, но периодически чувствовала, что близка к этому и не стеснялась обливаться водой при каждом удобном случае. Причем, чем дольше мы ехали, чем сильнее отдалялись от единственной в этой местности водной артерии — реки АрдХалиф — тем суше становился воздух и хуже я себя ощущала.