И.о. Бабы-яги - Никитина Анастасия

Кот прижал уши, заползая еще глубже под печку так, что только глаза сверкали, и промолчал.

— Класс! — Я в сердцах треснула кулаком по столу. — Одна бросила тут, и вертись, как хочешь! Другой за слово удавится… Знаете, что?! Идите-ка вы! К такой-то матери! Оба! Сами тут разбирайтесь, кто из вас Ядвига, кто Яга, а кто вообще кот! А я пошла!

— Уйдет она, как же, — прошипел из-под печки Васька.

На это я даже не посчитала нужным ответить. Швырнула на лавку котомку, которая так и провисела все это время у меня на плече, и, пинком распахнув дверь, выскочила в прихожую.

«Да пошли они все к черту вместе с их проблемами! Спрошу у Илюшки, в какой стороне это берендейское царство, и только меня тут и видели! Уж найду, как себе на жизнь заработать! Не может быть, чтобы у человека двадцать первого века не нашлось чего-нибудь полезного в голове!»

— Ты чего, правда, уходишь? — безмерно удивленный голос кота нагнал меня уже на крыльце.

— Нет, я тут в театр играю, — огрызнулась я.

Пока кот моргал, соображая, я успела дойти до калитки. Тут он снова меня догнал и встал на дороге.

— Пошли, все расскажу.

— Это я уже слышала, — скривилась я, пытаясь обойти наглое животное.

— Слово даю, что все расскажу, — замотал лобастой башкой кот и добавил совсем непонятное: — Уж лучше ты, чем Ядвига.

Я посмотрела на черный ночной лес, где во тьме вспыхивали и гасли красные огоньки, и решила, что уйти можно и утром, а если я выслушаю кота, от меня не убудет.

— Хорошо. Послушаем, чего твое кошачье слово стоит.

Мы вернулись в избушку, радостно распахнувшую дверь мне навстречу. Под потолком все еще горели наколдованные Ядвигой свечи, и небольшая комната смотрелась куда уютнее, чем угрожающий лес, набитый неизвестными тварями. Демонстративно не замечая кота, я спустилась в подпол и чуть не села прямо там: все овощи вперемешку лежали на полу. Даже морозильный ларь, и тот кто-то не поленился опустошить, добавив к царящему бардаку куски замороженного мяса и здоровенный свиной окорок. Я моргнула, обводя представшую картину ошалелым взглядом:

— Это что?!

— Это Ядвига волшебное яблочко искала, — пояснил сверху кот.

— Так оно же в горнице, — не подумав, ляпнула я.

— Где?! — опешил кот.

— В горшке пустом на полке.

Наверху зашуршало, с громким треском что-то разбилось, и все снова стихло. Я запоздало подумала, что, пожалуй, не стоило говорить котяре, помогающему непонятно кому, куда спрятала яблочко, и тут же выбросила это из головы. Пусть сами разбираются, кто на сей фрукт руку или лапу наложит.

Кот снова появился в освещенном проеме люка в подпол.

— Вот теперь точно все расскажу, — заявил он.

— Ну, ну, — фыркнула я, не желая задумываться над хитросплетениями кошачьих резонов, и пошла было обратно к лесенке, так и не взяв яблоки, за которыми, собственно, спустилась.

Но Васька оказался шустрее и уже торчал у меня на дороге.

— Лапу, то есть руку положи на стену. Вон там, возле решетки.

— И что будет? Мне придется дожидаться твою Ягу в клетке? — скривилась я, не спеша выполнять непонятное требование.

— Не.

— Ладно, — протянула я и, крепко прихватив котяру за загривок, подошла к нужной стене.

— Эй! Ты чего?!

— Если меня сейчас куда-нибудь закинет, ты окажешься там вместе со мной, — пожала плечами я. — Сырая кошатина, конечно, не то, что подают в приличных ресторанах, но за неимением лучшего…

— Котоедка! — буркнул Васька. — Вот ведь дикая кровь.

Но выдираться он все-таки не стал, и я рискнула прислушаться к совету. Стоило мне положить руку на указанное бревно, как стена просто истаяла под моими пальцами, открывая еще один отсек и без того необъятного подполья.

«Да когда же оно кончится?!» — покачнувшись от неожиданности, проворчала себе под нос я.

— Вот, — мотнул головой Васька. — Эту дверь лишь рожденная ведьма открыть может. Ну или Яга, которую по всем правилам Буяну посвятили. Только сразу все не хватай. И без присмотра не оставляй. Нечего Ядвиге в эти книжки нос совать. И так уже разузнала больше большего.

— Так… — протянула я, открыв первый попавшийся том размером с хороший кирпич и такой же тяжелый. — «Травы вешние заморские колдовские».

Васька молча наблюдал, как я одну за другой открываю старые, потрепанные книги.

— «Буян, как он есть, зачем есть и кому даден»… Угу… И с чем его есть, если нечего есть, — фыркнула я, рассмотрев буквы с облетевшей позолотой на форзаце фолианта, занимавшего половину столешницы, и взяла небольшую книжицу в мягком переплете. — «Вещи колдовские, как их творить, чинить и себе на службу ставить». Тут же наверняка написано, как самобранку в чувство привести! И ты молчал, скотина!

Кот только уши прижал в ответ на мое возмущение.

— Это тебе придется объяснить, — буркнула я. — Тут же все есть. Ответы на все мои вопросы. А ты мне писульки Яги подсунул. Еще бы ее детскую медкарту притащил. Там тоже небось имеется что почитать!

— Да чтобы я тебе все показывал?! — взорвался котяра. — Я тебя знать не знал. Яга умотала, а на свое место пришлую бросила. Даже не присмотрелась толком, что ты такое. Искру дара увидала и хвостом вильнула на свои куророрты! Я как увидел, что ты рожденная, чуть хвост со страха не сгрыз! А ну как не захочешь уходить, если узнаешь, что Буян тебе дать может?!

— Если все такое классное, так чего же Яга от его «даров» так поспешно удрала?! — обозлилась я. — Что он вообще может дать, твой драгоценный Буян?! Тридцать три голодных обалдуя, которых легче убить, чем прокормить, и которые от скуки половину этого самого Буяна снесут и не заметят! Это круто?! Или прикол в другом? Что тут такого хорошего?! День и ночь стучащие в калитку дураки и царевичи?! Так дураков и в нормальном мире полно, только успевай отмахиваться, а царевичей я пока не видала! Хотя нет, вру! Царевну видала. Она, правда, зеленая, в бородавках и матом ругается, как сантехник из ЖЭКа. Но корона была, да. Такая, что даже в куче навоза не свалилась.

— Силы тут немерено, — тихо сказал Васька, когда поток моего красноречия несколько иссяк. — Она Яге дадена, чтобы мир наш от чужого да злого скрывать. Но кое-кто и свою дурь потешить горазд. Я давно тут живу. Всякого навидался. И сказки про Бабу-ягу, которая гостей на лопату и в печь, а избу черепами украшает, не сказки вовсе. Было и такое. Всякое было…

Кот вздыбил шерсть на загривке, втягивая и выпуская когти. Воспоминания ему явно не доставляли особого удовольствия.

— Вот последнюю пару столетий настоящая Яга была. Зелья завивала, мир хранила да никого просто так не губила. Потом устала да внучку на свое место поставила. Ее ты видела. Своей силы у нее немного. Одаренная она, не рожденная. С обрядами ей Черномор помогает — сама не справится. Зато девка незлая…

— Да уж, незлая… — поежилась я, вспомнив свое знакомство с актуальной Ягой.

— Незлая, — с нажимом повторил кот. — Ни лопаты, ни косточек, ни чего похуже…

— Ну, предположим. И что?

— Да ничего! Она умотала, дуреха малолетняя, а тут ты на источнике Буяна крылья расправила. Я так-то не больно-то обрадовался, что дочку Марьи Моревны здесь без присмотра оставили. А уж как разобрался, что ты такое, и все, чуть не облез со страха. Опять, думаю, войне быть, когда та вернется, а эта уходить не захочет.

— Да с какой мне радости воевать?! — возмутилась я. — Жду не дождусь, когда твоя курица… Прости, курортница обратно вернется.

— А мне откуда об этом знать было? — огрызнулся Васька. — Теперь вот знаю. Вроде как. Ну и помогу чем смогу.

— Угу… — Я все-таки нашла на дне ящика чистое яблоко и вгрызлась в румяный бок, прикидывая, что делать с тем, что сказал котяра.

— Учись у Ядвиги, — продолжал между тем он. — И всю ее науку по этим книжкам проверяй. Сюда ей больше ходу нет — избушка не пустит. Решишь потом молодку прогнать, так тому и быть, раз она такая безголовая оказалась. Убивать ее ты не станешь, а на большее я и не надеялся.