Сосед по комнате - Баньшива Таня

Практически пробежав по дороге несколько метров, Яся заметила тропку, ведущую в заросли бамбука. Не раздумывая, она свернула на неё.

– Он же мне совсем не понравился, – бессовестно врала себе девушка. – И эти его широкие плечи, и узкие бёдра, обтянутые джинсами, и задница как орех. И глаза эти полыхающие огнём. А губы, губы! Как же он целуется!

Её обдало жаром, сознание колыхалось снова и снова возвращая её к поцелую, не давая возможность подумать над более важными вещами. Например, над тем, как она сюда попала? И, вообще, где она? И как отсюда выбраться?

Впереди забрезжил просвет. Яся поспешила к солнцу, подставляя ладони листьям бамбука, которые тянулись к ней со всех сторон, словно в приветствии. Выскочив на песчаную дорожку, она поняла, что находится в парке: над небольшим фонтаном в центре покрытой брусчаткой площади переливалась радуга, несколько лавочек вокруг манили под сень деревьев, люди неспешно прогуливались, пахло попкорном и жарящимся на огне мясом. Живот напомнил о себе голодным урчанием.

Плюхнувшись на ближайшую лавочку, Яся заглянула в рюкзак.

– Что тут у меня с собой есть? – она перебирала вещи: складной нож, фляжка с водой, удостоверение, немного денег и блокнот с карандашом. Паспорт с банковской картой оставила дома, ведь в лесу ни магазинов, ни банкоматов нет. Она лихорадочно соображала, как купить еды. Перебрав все варианты, пришла к решению заработать.

– Где наша не пропадала! – закинув рюкзак на плечо, она направилась к деревянному домику, рядом с которым под зонтиками прятались от зноя столики, окруженные стульями. За одним из них сидела семья: мама, папа и двое детей разного возраста.

– Здравствуйте! – обратилась она к круглолицему повару в окошке киоска и поклонилась.

– Что желает такая красавица? – поинтересовался мужчина.

– Простите, я могу у вас заработать на картошку с сосиской, – спросила Яся. – Я сделаю всё, что скажете.

Мужчина посмотрел на неё подозрительно, отчего узкие глаза превратились в щёлочки.

– Вначале работаю, потом ем. Пожалуйста! – девушка скорчила умоляющую рожицу, сложив ладони друг к другу перед грудью.

Окинув её внимательным взглядом, повар ответил не сразу.

– Хорошо, – кивнул он. – Надо вынести мусор, протереть столики. Но вначале, подай вон той семье их заказ.

– Благодарю вас, уважаемый! – радостная улыбка осветила лицо, отчего на щеках заиграли ямочки.

Быстро выполнив всё порученное, она протянула обе руки за угощением. От дурманящего запаха еды кружилась голова, и рот наполнился слюной. Устроившись за столиком, Яся с наслаждением впилась зубами в горячую сосиску на шпажке, обернутую по спирали картошкой. Сок потек по подбородку.

Хозяин закусочной присел напротив, довольно наблюдая, как девушка уплетает еду, причавкивая. Оказался он кругл не только лицом, но и формами. Под белым фартуком угадывался тугой внушительный живот, которым хозяин явно гордился. Он и поглаживал его, и руки на него складывал, и пальцами по нему постукивал.

– Вкусно?

– Очень! – отозвалась она, вытирая салфеткой губы. – Вы умеете порадовать желудок клиентов.

Мужчина каркающе рассмеялся, хлопая по коленям руками.

– Сколько тебе лет, девочка? – он смахнул выступившую в уголке глаза слезинку.

– Я уже взрослая, мне двадцать четыре годика! – ответила она с набитым ртом.

– А как тебя зовут?

– Родители Ясей назвали. Я-ся! – проговорила она по слогам.

– Откуда ты, Я Ся?

– Я из России. В Сибири живу.

– Хм… Далеко. Жители её суровые, но справедливые. Уважаю! Хорошая страна! – похвалил мужчина.

– Не жалуюсь. Люблю её!

– Ты как тут оказалась, Я Ся?

– Сама не знаю. Шла-шла и сюда пришла. Вот так, оказывается, бывает.

– А корейский язык откуда знаешь? – мужчина продолжал расспрашивать.

– Я его не знаю.

– Как так? Ты на нём сейчас со мной говоришь, – хитро усмехнулся повар.

– А? Да? Ну, значит, знаю! – улыбнулась всем лицом девушка, откусывая новую порцию сосиски. – Кстати…

Мужчина перебил, не дав задать волнующий её вопрос.

– Через пару часов тут будет не протолкнуться. Хочешь заработать на ужин и ночлег? Мне очень пригодится пара шустрых рук.

Яся активно закивала, не веря в свою удачу.

– Тогда жду тебя здесь ровно в семнадцать часов! Не опаздывай! – порывисто встав, чуть не уронив стул, толстячок поспешил обслужить подошедшую к киоску молодую пару.

Доев очень поздний второй завтрак, который превратился в поздний обед, и, запив его водой из фляжки, Яся призадумалась. Время до вечера следовало провести с пользой. Поэтому устремилась вглубь парка, чтобы в укромном уголке обдумать всё с ней произошедшее.

Устроившись на лавочке, скрытой от посторонних глаз кустами, Яся достала из рюкзака блокнот с карандашом. Первым делом перерисовала на лист все знаки с фото в телефоне. Выписала в столбик всё, что видела с самого утра, а рядом расписала ассоциации. Мысли по делу о пропавшем мальчике и обряд с коровой казались не связанными между собой и никак не выстраивались в общую картину. Чего-то не хватало. Какой-то важной детали.

Тот, кто всё это провернул, предупреждал её не приближаться, запугивал. Но чудилось во всём что-то ещё – правильное, закономерное. Словно так и должно быть.

– Логика, конечно, странная, но хоть такая и то хорошо. Думать начала, а не только слюни пускать, уже радует. Давай, ещё раз посмотрим. Корова – мать. Из неё вырезают телёнка. Если притянуть за уши, это как украсть ребёнка. У телёнка вырывают, не вырезают, а вырывают сердце. Чем? Руками? Когтями? Какой мощью нужно обладать, чтобы сломать рёбра? Сердце используют для устрашения? Или это просто необходимая часть обряда? Что это значит?

Яся покусывала кончик карандаша.

– Давай будем честными, пропавшему ребёнку, скорее всего, ничего хорошего не светит. Если убийца коровы и похититель – одно и то же лицо, не ждёт ли мальчика участь телёнка?

От представленной картинки накатила дурнота, сменившаяся злостью.

– Твоя работа – мыслить холодно, критически, непредвзято! Этот узкоглазый красавчик плохо на тебя подействовал. Соберись! – скомандовала себе.

Задышала глубоко: вдыхая через нос, выдыхая через рот. Ощутила, как спокойствие растекается по венам, выдавливая панику и лишние эмоции.

– Предположим, он… Давай назовём его мистер Засранец. Он забрал мальчика для какого-нибудь своего ритуала? Что ему нужно кроме жизни и сердца? Что получит от смерти? Или не от смерти? Власть? Удовлетворение? Сколько у нас времени на поиски? Это ведь явно не первый ребёнок, которого он украл. Он готовился. Выжидал. Не оставил следов. Все камеры в округе, даже на домах и в подъездах, в тот день вышли из строя. Совпадение? Никто ничего не видел и не слышал, как в мороке каком. Ещё и мать подозрительно себя ведёт. Как же мне это не нравится. Эх, пацан, чем же ты так для него ценен? Цветом волос, глаз? Или просто случайный? Он следил за тобой или всё время был рядом? Знакомый матери или отчима? Дворник? Сосед? Учитель?

Откинувшись на спинку лавочки, Яся посмотрела сквозь ветви деревьев на голубое небо. Почесала в затылке. Встала. Походила туда-сюда по дорожке. Снова села.

– Так! Ладно! Давай вернёмся к корове. Раз выбрал соседскую, значит, знал, что приеду? Или случайность? Слишком много их в последнее время. Если знал, то от кого получил информацию? Кто-то из сотрудников отдела брякнул, что я с майором из одной деревни? Или у него другие способы добывать данные? Допустим, узнать, откуда я родом, сложно, но можно. Но как он выяснил, что я поеду в деревню после работы? Решение приняла спонтанно. Даже Серёге я сказала, лишь когда купила билет. Прослушка на телефоне? Шпионские игры какие-то? Что-то тут не клеится. Как он меня выследил? Увидел, когда я шла по следу?

Она снова встала и походила по дорожке. Поприседала, размяла ноги, потрясла руками, покрутила головой, чтобы кровь забегала быстрее.

– Что ещё у нас есть? Знаки на бетонном заборе, где я потеряла след. След тянулся от самой школы и резко оборвался… как в лесу. Значит, подкараулил его после уроков, усадил в машину и повёз подальше от лишних глаз и ушей. Такое мог провернуть мужчина или очень хорошо подготовленная женщина. Нет, всё же мужчина.