Потерявшая память (СИ) - Телицына Евгения

С остатками еды я расправилась с рекордной скоростью.

Далее по плану у меня прогулка по саду или парку (не знаю, как правильно). Я решила, что это поможет мне собраться и решить что делать.

Выйдя на улицу, я пораженно застыла. Башни стихий были поистине огромны. Их завершения терялись в облаках. Ангел, сколько же это этажей?! От вида закружилась голова, и я поспешила перевести взгляд на землю.

Осторожно сойдя со ступеней, я вновь запрокинула голову – мне захотелось рассмотреть башню Земли. Чтобы не упасть, оперлась рукой на шершавую серую стену. И снова застыла.

Наш дом, собранный из широких каменных блоков, казался чем-то невероятным. И безумно красивым. Бойницы проходили спиральным узором между широкими окнами жилых комнат. Причудливые выступы и каменные изваяния разделяли серый монолит на сектора, по пока непонятной мне системе. А где-то в вышине, едва различимые с земли, с башней соединялись стеклянные коридоры, ведущие к соседям…

Я упустила голову и постояла несколько минут у стены. И только когда мир перестал вертеться, вернулась к осмотру территорий.

Сад, расположенный в границах треугольника, был прекрасен: высокие деревья, зеленая трава, кустарник вдоль вымощенных камнями дорожек, беседки то тут, то там, и небольшое озеро с кристально чистой водой. Все вокруг купалось в лучах яркого солнца и казалось сказочным.

Я медленно шла по дорожке, осматриваясь совсем как маленький ребенок. Красота вокруг умиротворяла и вызывала непонятное щемящее чувство где-то в груди…

Вскоре я вышла к озеру и присела на лавку у воды. Вздохнув, крепко задумалась. Основная проблема заключалась в том, что я не помнила того, кого могла бы попросить о помощи, а Дом, похоже, считает, что сделал для меня все что мог, и теперь нас разделяет происхождение. Очень по-мужски… наверное…

Гладь воды завораживала, легкий ветерок разбрасывал волосы и, казалось, что в мире я осталась совсем одна…

– Здравствуй, небесная, – знакомый баритон оторвал меня от грустных мыслей.

– Привет, дракоша, – я кисло улыбнулась, он оскалился. – Может, расскажешь, что вчера произошло?

– Небесная, ты как будто и правда с неба свалилась. Мы – огненные ненавидим земляных, эта вражда старше любого из нас, она идет от самих стихий: Огонь не совместим с Землей…

– То есть адекватных причин для нападения у вас не было? – невозмутимо перебила я.

– Вчера днем земляной посмел полезть с кулаками на одного из наших братьев. Вот мы и решили его воспитать. Каждый в этом мире должен уяснить, что со стихией Огня шутки плохи, – он сжал кулаки.

– Ножом у горла девушки… – задумчиво протянула я.

– Запомни: мы воины, мы не знаем жалости, и мстим за своих так, чтобы никто не забыл нашу месть. Кто же знал, что среди земляных мы встретим небеснорожденную.

– А вот об этом… Скажи, здесь есть место, где нас точно никто не услышит? – только сейчас я отвернулась от озерной глади и посмотрела на него. Меня же изучали теплые ореховые глаза. Ух-ты, значит огонь в них не постоянно? Интересно.

– Есть, – короткое слово и он подхватил меня на руки.

Еще через мгновение я поняла, что мы перелетаем озеро. Испугавшись, крепко вцепилась в шею Хантера, и услышала обидный смешок. Его глаза снова были огненными, но улыбка выдавала веселье, а не ярость. Я почувствовала его запах: так пахнет начинающая тлеть древесина. Неужели огненные даже пахнут огнем?

Он скосил на меня взгляд:

– Небеснорожденная боится летать?

– Об этом мы сейчас и поговорим, – пробормотала я ему в плечо.

На той стороне меня поставили на ноги, и проводили к низкой скамейке в тени вековых дубов. Я села, а Хантер остался подпирать дерево.

Какое-то время я молчала, пытаясь понять: не совершаю ли смертельную ошибку. Но говоря откровенно, выбора у меня практически нет. Доверюсь интуиции.

Я вздохнула и все ему рассказала. Глаза, вновь ставшие ореховыми, смотрели на меня с недоверием, потом с удивлением, а затем и во все с потрясением.

– Хантер, я не знаю, кто я, и не знаю, кто может мне помочь, – я совсем загрустила.

– Теперь я понимаю, почему твои глаза сейчас зеленые. Но вчера я видел в них небо, я не мог ошибиться. И ты использовала приемы небесных. Их нельзя перепутать. Ты – небесная, и ты – земляная. Это не возможно. Смесков не бывает!

– Да мне плевать! Я просто хочу вспомнить, кто я есть! – я вскочила со скамейки, и начала расхаживать туда-сюда. Юбка платья, от середины бедра разрезанная на полосы, гуляла во все стороны и путалась в ногах, но мне было все равно. Я злилась и грустила одновременно, даже не пытаясь сдерживать себя.

Сильные руки поймали меня за плечи.

– Успокойся,– в его голосе было столько спокойной стальной уверенности, что я замерла, глядя на него. Высокие скулы, ореховые глаза, чувственная линия рта, легкая трехдневная щетина и черные, как сама ночь, волосы по плечи – все-таки он хорош собой.

Засмотревшись, я пропустила момент, когда его руки переместились на мою талию, а лицо начало приближаться к моему. Я мигом очнулась и испуганно отстранилась.

– Хантер, не смей!

– Небо в твоих глазах великолепно, – хрипло прошептал он и восстановил дистанцию. – Прости, но теперь я вижу, что не ошибся: в твоих глазах гуляют облака, когда ты чувствуешь сильные эмоции. И я помогу тебе понять, что произошло.

– Ты сказал, что смесков не бывает, – я отошла еще на пару шагов и одернула платье. – Неужели драконорожденный никогда не влюблялся в небеснорожденную или дочь шторма? Или дочь шторма никогда не западала на небеснорожденного?

– Почему же, такие союзы не редкость. Мы не ограничены своей кастой. Но пара, где партнеры из разных стихий, не может иметь детей. Точнее их младенцы умирают практически сразу после рождения. И никто не знает почему. Именно поэтому у нас разрешены тройные браки.

– Странно. Еще вопрос: ты сказал, в моих глазах небо, это так же как и в твоих огонь? А у остальных каст?

– Глаза меняются только у Верховных. У детей цветов в них листва, а у детей шторма – волны. У стихий же глаза статично одного цвета: Земля – зеленый, Огонь – ореховый, Воздух – цвета ясного неба, Вода – насыщенно-синий. У простых смертных глаза черные. И опережая твой вопрос – стихия может родиться в любой семье, до сих пор не ясно как комбинируются их гены, мы же рождаемся только в своих кастах.

– Что я вчера сделала с тобой? – еще один момент, не дающий мне покоя.

– Использовала силу небеснорожденных, что же еще. Вы – традиционно наши лидеры, мудрецы и миротворцы. Вы обладаете особой силой внушения, вы, как ветер, легким дуновением закладываете мысль в голову того, кто вам нужен. Но используете вы этот дар только в особых случаях. Как ты вчера со мной, – он мягко улыбнулся. Хм, использовала с ним и с кучей земляных… Теперь понятно, почему они так быстро успокоились и так легко все приняли.

Вдали пели птицы, несмотря на конец лета, солнце грело с утроенной силой. Я сбросила кожаную куртку на траву и села прямо на нее, прижавшись спиной к дереву. Мой новый друг поступил так же. Под курткой обнаружилась красная рубашка, расшитая непонятными мне символами.

– Объяснишь? – я погладила его по руке.

– Как отличить небеснорожденную от воздушной, если первая спокойна? Одежда. У каждого клана свой цвет, а у каждого высшего еще и свои символы. На одежде драконорожденных вышито послание нашего прародителя своим потомкам, строгий наказ защищать наш мир от тьмы.

Мы опять оказались очень близко друг к другу, и я напряглась. Хантера это, похоже, здорово веселило. Заметив мое смущение, он наклонился ко мне и проговорил низким вибрирующим от эмоции голосом:

– Красавица, я тебя не съем. И не сделаю ничего, чего бы ты сама не захотела.

– Тебя твои не потеряют? – я мужественно выдержала многообещающий взгляд. – Оскар, например.

– Потерять – не потеряют. Но наверняка уже мучаются, пытаясь понять, где я, – это точно. Поэтому сейчас я отнесу тебя туда, откуда взял, а завтра мы отправимся в архив Огня, и посмотрим, чем древние свитки могут нам помочь.