Кальдорас (ЛП) - Нони Линетт

— Подожди, — сказала Алекс подруге. — Просто дай ему секунду.

Д.К. вопросительно посмотрела на нее, затем сделала то же самое с Биаром, Декланом и Кайденом, которые стояли неподалеку и понимающе ухмылялись.

Мгновение спустя до них донеслась музыка, отдаваясь приятным эхом по крыше. Она исходила не от струнного ансамбля, который тихо играл всю ночь. Вместо этого звук исходил от единственного рояля, который появился в поле зрения, когда толпа расступилась, и стало видно, кто сидел за белым инструментом и играл вступительные ноты к невероятно красивой мелодии: «Восстание мечтателей» Андре Паровеля.

Много лет назад, в их комнате в общежитии академии, Д.К. поделилась, что всегда мечтала, что однажды это будет ее свадебная песня.

Сегодня Джордан воплотил это в жизнь, его талантливые пальцы порхали над клавишами, наигрывая, должно быть, самую романтичную мелодию, которую Алекс когда-либо слышала, и все это время он не сводил глаз со своей невесты.

Д.К. тяжело дышала и яростно вытирала новые слезы, катившиеся по ее лицу, застыв на месте, когда звук накрыл их с головой. А потом, примерно на середине песни, один из музыкантов опустился на скамейку рядом с Джорданом, и они так легко поменялись местами, что не пропустили ни одной ноты, когда Джордан поднялся и целеустремленно направился к своей молодой жене, протягивая ей руку.

— Могу я пригласить вас на танец? — спросил он со слезами на глазах, как и у каждого человека на крыше, когда Д.К., всхлипнув, последовал за ним на танцпол.

К ним еще никто не присоединился. Это было так, словно на гостей было наложено волшебное заклятие, и на мгновение Д.К. и Джордан погрузились в атмосферу красоты, кружась по крыше между цветами, освещенными свечами, и заснеженными деревьями.

Наблюдая за ними, Алекс почувствовала, как у нее защемило сердце. Она прижалась к Кайдену, когда он обнял ее сзади, прижимая к себе и мягко покачиваясь в такт музыке.

Только когда песня стихла и струнный ансамбль заиграл снова, чары рассеялись настолько, что другие тоже начали танцевать, и Кайден немедленно увлек Алекс к ним. Деклан сделал то же самое с Биаром, Блейк — с Джирой, Рока — с Кийей, Райф — с Зайлином и многие другие.

Так много пар.

Так много любви.

Шли часы, и хотя Алекс всегда находила способ вернуться в объятия Кайдена, семья и друзья часто отталкивали ее. Ее отец увел ее первым, заявив о своем обязательном танце отца и дочери, во время которого он рассказал ей все о древних руинах, которые они с Рейчел обнаружили в Серебряном лесу, и о том, что им не терпится исследовать их дальше. Алекс, со своей стороны, была просто благодарна за то, что ее родители перестали прилагать столько усилий, чтобы поставить ее в неловкое положение на подобных мероприятиях, и даже смягчили свои отношения после того, как она, наконец, потеряла самообладание около года назад и воскликнула: «Да, конечно, я чертовски хочу выйти за него замуж. Он — Кайден. Он идеален. Никто в здравом уме не скажет «нет». Я просто должна дождаться, пока он сам попросит!» — после чего она была вынуждена рассказать им об обещании, которое дала ему.

«В восторге» — не самое подходящее выражение для выражения их лиц в тот день, и с тех пор, к большому своему облегчению, она не слышала от них ни звука. Хотя, у нее было предчувствие, что с тех пор Кайдену, возможно, не так повезло, даже если его святое терпение означало, что он никогда не подавал никаких признаков того, что они перенаправили свои нападки на него.

После Джека Алекс обнаружила, что Биар кружит ее, и они вдвоем вспоминают свой первый совместный танец и то, как Алекс чуть не сломала себе все пальцы на ногах на новогоднем королевском гала-концерте много лет назад.

Следующим появился Деклан, который увел ее у своего приятеля и тут же бросил горсть звездной пыли ей в лицо, мстительно хихикая и спрашивая:

— Ну и кто теперь сияет?

Зная, что это было заслуженно, и благодарная за то, что все легко прошло, поскольку и Кайден, и Деклан снова стали такими же жизнерадостными, Алекс смеялась и танцевала с ним, пока Заин не вмешался, заявив, что «маленькому человечку» нужно улучшить работу ног, если она хочет продолжать совершенствовать свои боевые способности.

К счастью, вскоре вмешался Рока, не дав Заину превратить их вальс в импровизированный спарринг. Король Меярин, который, как и Кия, выглядел изысканно в черно-золотых цветах дома Далмарта, даже не пытался скрыть своего веселья, когда Алекс ворчала по поводу безжалостного генерала Зелторы, который регулярно таскал ее на тренировки, просто чтобы убедиться, что ее навыки не заржавели.

Это действительно было несправедливо, что даже после ухода Нийкса ей все равно приходилось мириться с надоедливыми бессмертными воинами, которые слишком часто надирали ей задницу.

Алекс танцевала снова и снова, с учителями, друзьями и даже с самим королем Аурелием, который добродушно шутил о том, как далеко она продвинулась с тех пор, как сыграла роль «Нетрезвой гостьи» на вечеринке по случаю семнадцатилетия Д.К… Алекс смогла только смущенно улыбнуться в ответ, прежде чем ее спас Джордан, которого она почти не видела с тех пор, как начались танцы.

В отличие от своих многочисленных партнеров в ту ночь, Алекс ничего не сказала своему лучшему другу, когда они прогуливались по крыше, ей не нужно было предаваться приятным воспоминаниям или поддерживать беседу ради этого. Вместо этого они просто удовлетворенно улыбались друг другу, наслаждаясь всем, что происходило вокруг них, пока, наконец, их танец не подошел к концу, и Алекс прошептала:

— Это все, что ты себе представлял?

Взгляд Джордана переместился туда, где Д.К. танцевала с Биаром, и в его глазах читалась искренность, когда он прошептал в ответ:

— Все это и многое другое.

Затем музыка стихла, король и королева призвали к вниманию и объявили, что скоро начнется фейерверк, поэтому Алекс отправилась на поиски Кайдена, желая быть с ним, когда свадебные торжества подойдут к концу. Она не видела его некоторое время, с тех пор как он несколько песен назад танцевал со своей тетей, но сейчас Ниша стояла в сторонке с Наташей, Рейчел, Дороти и сонной Эви, которая, казалось, была готова упасть после такого знаменательного дня.

Медленно прогуливаясь по крыше, Алекс вглядывалась в толпу гостей, но Кайдена нигде не было видно. Как раз в тот момент, когда она начала сомневаться, стоит ли ей беспокоиться, она столкнулась с Зайлин, которая сказала, что видела, как он предлагал миссис Гриббл помочь отнести остатки торта на кухню.

Опасаясь, что ее парень попал в ловушку к благонамеренному кондитеру, и в настоящее время его насильно пичкают глазурью, Алекс быстро поблагодарила императрицу Тиа Ауран и поспешила с крыши. Но когда она добралась до кухни, Кайдена по-прежнему не было видно. Там никого не было видно, кроме девочки-подростка с черными волосами и бледно-голубыми глазами, которая стояла, прислонившись к скамейке, и ела кусок торта. Одетая в джинсы и свитер, она не была похожа ни на свадебную гостью, ни на дворцовую служанку, но от нее также не исходили флюиды, указывающие на то, что она находится там, где ей быть не следует.

— Привет, извини, что прерываю, — сказала Алекс, подходя к девушке и запоздало понимая, что они знакомы — студентка Акарнае. Алекс подумала, что ее зовут Рут. Или, может быть, Рейвен. Или Риа. Или… Ладно, Алекс не могла вспомнить ее имени, но она была почти уверена, что девушка тоже работала в дворцовых конюшнях, что объясняло ее повседневный наряд сегодня вечером.

— Мне сказали, что мой парень пришел сюда, — продолжила Алекс. — Темные волосы. Голубые глаза. Примерно такого роста. — Она подняла руку над головой, показывая рост Кайдена.

Девушка — Рува, Алекс наконец вспомнила ее имя — просто вонзила вилку в свой пирог и продолжила есть.

— Эм, ты его не видела? — спросила Алекс. — Или миссис Гриббл? Или, — она беспомощно огляделась, — кого-нибудь еще?

Воцарилось молчание, которое длилось достаточно долго, чтобы Алекс подумала, слышала ли ее Рува, но затем к ней пришло далекое воспоминание о том, как Д.К. однажды упомянула приемную дочь конюха и о том, что она редко разговаривает. Что-то связанное с ее беспокойным прошлым, из-за чего она испытывала глубокое недоверие к людям и предпочитала держаться особняком, насколько это возможно.