Фантазм (ЛП) - Смит Кейли

— Я совсем забыл про этого призрака, — сквозь зубы выдавил он, когда на их кожу начало капать всё больше крови. — Дай мне встать, и я всё улажу.

Но вместо этого дождь усилился, тёплые алые капли окрасили его волосы, скользя по его телу, стекая вниз, к более чувствительным местам…

Офелия вновь начала двигаться на нём, а его брови в шоке взметнулись вверх. Однако он быстро все понял и медленно улыбнулся, видя её дерзость.

— Ты уверена? — спросил он с ноткой удивления.

Она пожала плечами, повторяя его собственные слова:

— Это всего лишь кровь.

Он довольно хмыкнул и снова запутал свои пальцы в её влажных волосах, наклоняя её лицо, чтобы встретить в неистовом поцелуе. Им не потребовалось много времени, чтобы вернуться к прежнему темпу, их покрытые кровью тела скользили друг о друга с невообразимой греховностью. Шторм над ними усиливался нарастая с каждой секундой, как и их собственная страсть, пока она не достигла пика вместе с ним. Даже гром не смог заглушить крик его имени, сорвавшийся с её губ.

Когда они оба наконец вернулись в реальность, он осторожно перевернул её на спину и встал с кровати. У нее округлились от шока глаза, когда она осмотрела комнату без завесы страсти. Казалось, что вокруг произошла настоящая бойня.

— Господи, — вырвалось у неё при виде всего этого.

Блэквелл ухмыльнулся.

— Могу привыкнуть к такому обращению.

Она закатила глаза.

— У тебя и так слишком большое эго.

Он тихо засмеялся, и вскоре комната была очищена от следов кровавого ужаса. Он начал одеваться, надевая брюки и застёгивая их одной рукой, пока она приподнималась на локтях, наблюдая за ним.

Стараясь говорить как можно спокойнее, она спросила:

— Ты уходишь?

Он взглянул на неё, подбирая свою рубашку с пола.

— Хочешь, чтобы я остался?

Пауза.

Она чувствовала себя уязвимее, чем во время их близости, но, пересилив себя, тихо прошептала:

— Да.

— Тогда я останусь, — заверил он.

Оставив так и не застегнутой рубашку, он вернулся к кровати и лёг рядом, подняв одну руку, чтобы она могла прижаться к его груди. Офелия положила голову на его грудь, там, где у него должно было биться сердце. Они не сказали друг другу больше ни слова.

Блэквелл нежно водил пальцами по её спине, и вскоре она погрузилась в сон. Но перед тем, как полностью заснуть, внутри неё начало зарождаться нечто запретное, нечто, что вскоре она не сможет сдерживать.

Влюбиться в Фантазме — значит рискнуть всем.

ГЛАВА 28. ОГЛАШЕНИЕ

Когда Офелия проснулась глубоко за полночь, Блэквелл всё ещё был рядом. В своей призрачной форме он сидел, опираясь на изголовье кровати, с раскрытой книгой, содержащей имена прошлых участников Фантазмы. Его рука двигалась по воздуху, и страница перед ним переворачивалась без всякого усилия.

— Похоже, я недостаточно тебя утомил, раз ты уже проснулась, — лениво произнёс он.

Её щёки слегка порозовели от его слов, сказанных так непринуждённо, как будто между ними не было ничего особенного. Впрочем, она предположила, что так и должно быть.

Это всего лишь секс, напомнила она себе. Многие люди занимаются этим без всяких чувств.

Женевьева всегда была сторонницей того, что женщины должны относиться к интимным отношениям столь же непринуждённо, как и мужчины. Офелия всегда восхищалась этой чертой, хотя теперь она сомневалась, что сможет воспринимать это так легко. Просить Блэквелла остаться на ночь, возможно, было ошибкой — особенно учитывая, как утешительно было проснуться рядом с ним, хоть ей и не хотелось этого признавать.

Она подавила трепет в своей груди и потянувшись села. Держа одеяло, которым он заботливо укрыл ее, она плотно прижала его к груди. Она была удивлена, обнаружив, что усталость, что копилась в её теле последние дни, полностью исчезла. Казалось, что впервые со смерти матери она действительно выспалась. Не желая думать, почему это произошло, она отвлеклась на книгу, которую листал Блэквелл.

— Сколько страниц ты уже просмотрел? — спросила она.

— Около двухсот, — ответил он.

— Могу я помочь? Только нужно одеться…

Он щёлкнул пальцами, и под одеялом на ней вдруг оказалась одежда. Её платье было темно бордового цвета, напоминающего спелые зёрна граната, и выглядело более роскошным, чем всё, что она когда-либо носила. Корсет плотно облегал её фигуру, подчёркивая грудь и создавая едва заметное декольте. Рукава изящно спадали с плеч, а тонкая изящная юбка, имела разрез, который доходил до середины бедра. Офелия никогда не носила ничего столь откровенного. Даже лента для волос была подобрана в тон платью.

— Потрясающе, — произнесла она, потрогав мягкую ткань юбки. — Откуда оно?

— Из моих фантазий, — подмигнул он.

Она прокашлялась, чувствуя, как её смущение сменяется решимостью:

— Ладно. Так что, мне помогать или нет?

— Не нужно, — ответил он. — Я уже нашёл несколько записей с именем Габриэль и отметил их. Можешь просмотреть их позже. А сейчас тебе нужно ещё немного отдохнуть — на улице даже не рассвело. Тебе надо поспать ещё хотя бы пару часов.

— Я не смогу снова заснуть, — вздохнула она. — Да и мой режим сна окончательно сбился из-за этого места. И… несколько записей? Мы потратим кучу времени, если их так много.

— Я же говорил, это довольно распространённое имя. Не так распространено, как Уильям или Джеймс, но всё же. Люди стали куда менее креативны за последние десятилетия.

Она фыркнула и протянула руку:

— Покажи те страницы, которые ты отметил.

Он собирался передать ей книгу, когда жуткий крик разнёсся по коридорам за её дверью. Офелия вскинула брови от этого странного звука.

— Сейчас как раз началось одно из запланированных проявлений, — объяснил Блэквелл. — Я справился с твоим ещё до того, как ты проснулась.

Она не стала благодарить его. Это было его прямой обязанностью в рамках их сделки. Об этом ей тоже приходилось напоминать себе. Впрочем, кто знает, какие извращённые последствия могло иметь их физическое влечение на фоне их кровного соглашения. Её мать наверняка переворачивалась в гробу от того, сколько раз за последнюю неделю Офелия нарушала её правила.

— Здесь есть место потише? — спросила она. — Эти крики скоро сведут меня с ума.

— Твоё желание для меня — закон, — усмехнулся он, взяв её за руку и мгновенно перенёс их в другое место.

Блэквелл привёл её сначала в обеденный зал, который уже успел стать её самым нелюбимым местом в доме. Но он настоял на том, чтобы она перекусила — позаботился о том, чтобы они не попались на глаза ни одному из бродящих Демонов или Призраков. Убедившись, что она поела, он перенёс их в комнату, которая, как Офелия начала подозревать, была его любимым местом в поместье — старый пыльный бар.

Пока он возился с выбором напитка для себя, она пролистывала страницы книги, на которых он оставил закладки. Сосредоточенно читая имена всех упомянутых Габриелей, она надеялась, что хотя бы одно из них покажется ей знакомым. Частично она даже надеялась, что её медальон как-то среагирует и подскажет, какого из них стоит лучше изучить, но, увы, ничего подобного не произошло. Ни одно из имён не вызвало у медальона отклика. Разочарованно, она захлопнула книгу с тяжёлым вздохом.

— Я просмотрю ещё несколько страниц, пока ты будешь отдыхать, — сказал Блэквелл, делая глоток из своего бокала, в котором тихо позвякивал лёд.

— В чём смысл? — покачала она головой. — Нам следовало бы тратить время на поиски твоего ключа. И даже если мы выясним, кто он такой, что я смогу с этим сделать без Женевьевы? Она недостающий кусок этой головоломки.

— Вы всегда были настолько разные? — спросил он, с неподдельным интересом в голосе. — Вы совсем не похожи.

— Мы действительно разные, — призналась Офелия. — Но я никогда не думала… Я не думала, что мы настолько далеки друг от друга. Она скрыла от меня такие важные вещи. Я знала, что иногда она ведёт себя импульсивно, но это всё… полнейшая глупость.