Почти полночь (ЛП) - Андрижески Дж. С.

Более того, это сделал не просто вампир, а король вампиров из скандально известной Белой Смерти.

Если пять минут назад они не были вовлечены в межрасовую войну, то сейчас, скорее всего, они в ней участвуют. Военно-промышленный комплекс мира людей определённо расценил бы это как акт открытой войны против всей структуры человеческих властей.

Брик не просто убил человека, он убил одного из них.

Он убил того, кого люди, стоящие у власти, считали неприкасаемым.

Эта мысль внесла нервозную нотку в то краткое чувство победы, которое Ник, возможно, испытал из-за того, что ему не снесло голову.

— Господи, — прошептал чей-то голос в его ухе.

Ник вздрогнул.

Только сейчас до него дошло, что он всё ещё на связи с Кит. Даже сейчас он показывал Уинтер, Кит и Морли, что только что произошло. Он забыл, что был глазами и ушами для их части команды, когда у него был открыт канал.

— С этим ничего нельзя было поделать, — пробормотал он, не уверенный, что сам в это верит.

— Верно, — согласилась Кит.

Похоже, она тоже до конца в это не верила.

Тем не менее, в её голосе не было злости. Она казалась напуганной.

Ник почувствовал прилив гнева, который, как он знал, также, скорее всего, был вызван страхом.

— О чём, чёрт возьми, она думала, приходя сюда лично? — прорычал он себе под нос. — Насколько же безумно высокомерной нужно быть, чтобы думать, что сможешь справиться с толпой вампиров, будучи безоружным человеком?

— Хороший вопрос, — цинично произнёс Морли, тоже в ухе Ника. — Может, она решила, что её любимый вампир на самом деле её не убьёт?

— Я её не убивал, — проворчал в ответ Ник.

— Кто сказал, что я имел в виду тебя? — парировал Морли.

— Однако она была вооружена, — отметила Уинтер. — Брика подстрелили, не так ли?

Нику пришло в голову, что они, вероятно, уже видели часть или даже все записи кровавой перестрелки через камеры наблюдения. Уинтер, вероятно, кричала ему в ухо на протяжении всей схватки; он не слышал её, потому что у него была отключена связь.

— В любом случае, — сказала Уинтер, и её голос был холоднее, чем у двух других. — Судя по тому, что я видела, она собиралась убить тебя. Брик, вероятно, спас тебе жизнь.

Ник не мог не почувствовать облегчения от того, что Уинтер, казалось, злилась не столько на него из-за смерти Лары, сколько на саму Лару.

По правде говоря, действия Брика озадачили Ника не меньше, чем действия Сен-Мартен.

Он почти не винил Лару за то, что она была застигнута врасплох.

Она явно ожидала, что её присутствие положит конец попыткам вызволить Джордана.

Она, по крайней мере, думала, что у неё будет возможность объясниться.

Объяснить что именно, Ник понятия не имел, но было очевидно, что она пришла туда, думая, что у неё будут все или большая часть козырей в том, что она, вероятно, считала переговорами о прекращении огня. Она, вероятно, расположилась в здании, чтобы лично встретиться с Ником, убедить или принудить его «образумиться» и вернуть опеку над Тай и Малеком ей и «Архангелу» в обмен на её личную гарантию защиты.

Вероятно, она пришла с обещаниями снять обвинения с Ника в обмен на его дальнейшее сотрудничество.

Или же она просто планировала угрожать их жизням.

Так почему же этого не произошло?

Почему Брик не хотел, чтобы это произошло?

Ник не был особо расстроен тем, что всё сложилось именно так, как сложилось, но он был озадачен тем, почему Брик пошёл на такой безумный риск. Старший вампир набросился на неё, чтобы помешать ей сказать то, ради чего она пришла сюда?

Или он решил убить её и разжечь войну между вампирами и людьми ещё до того, как попал сюда? Знал ли он, что Сен-Мартен будет ждать в засаде? Планировал ли он это? Рассчитывал на это, чтобы достичь своих более масштабных целей?

Или Брик решил всё это за долю секунды, которая потребовалась ему для атаки?

У Ника были свои сомнения.

Брик известен тем, что придерживался одного основного убеждения, которое превосходило всё остальное, что он ценил в своей жизни: самосохранение.

Это отточенное чувство «я наперёд всех и вся» было руководящим принципом существования Брика всё то время, что Ник его знал. Он всегда считал Брика исключительно хладнокровным и практичным в этом отношении. Брик никогда не подвергал себя прямому риску, если только не был уверен в собственном выживании или если у него не было абсолютно никакого иного выбора.

Насколько Ник мог припомнить, Брик не делал этого явно или намеренно даже в военное время, но он только что откровенно рисковал собственной жизнью, когда в этом даже не было очевидной необходимости.

Что ещё более озадачивало, он сделал это так, что это действительно казалось незапланированным.

Что такого могла рассказать им Лара, что могло так сильно напугать Брика?

Ник всё ещё смотрел вниз на лестничную клетку, пытаясь всё осмыслить, когда увидел, что Брик резко остановился на полпути к нижней ступеньке. Король вампиров вытянул мертвенно-белую руку, пытаясь ухватиться пальцами за воздух.

Ник моргнул, уверенный, что что-то упустил.

Пальцы Брика наконец сомкнулись на белых металлических перилах, крепко ухватились за них, но затем, по необъяснимой причине, соскользнули. Они слабо схватились за воздух во второй раз, как раз перед тем, как его рука упала вдоль бока. Пальцы Брика дёрнулись, как будто он не мог их сжать.

Брик споткнулся.

Затем он пошатнулся.

Странности того факта, что Брик явно потерял равновесие, оказалось достаточно, чтобы Ник застыл на месте. Если бы он до сих пор был человеком, у него перехватило бы дыхание.

А так он смотрел на всё это в замешательстве, думая, что это, должно быть, какой-то трюк.

Это должен быть трюк.

Прежде чем Ник смог осмыслить то, что он видел…

…вампир рухнул на цементный пол.

Глава 23. Отеческий совет

Ник не думал.

Он подскочил к перилам балкона, сделал шаг вперёд и рухнул вниз, не заботясь о том, чтобы прицелиться, пока не оказался приблизительно на полпути вниз.

Он легко приземлился на ноги примерно в полуметре от мёртвого тела Сен-Мартен и чуть дальше от того места, где Брик теперь лежал на спине, и его хрустальные глаза остекленели, уставившись в потолок над лестницей.

Брик, конечно, не дышал, так что он не дышал и сейчас.

У него не было последнего вздоха.

Он не харкал кровью, не задыхался и не издавал предсмертных хрипов.

Несмотря на это, Ник чувствовал это.

Он одним прыжком преодолел расстояние между собой и Бриком. Оказавшись там, он присел на корточки, нависая прямо над лицом своего прародителя. Его взгляд скользнул по телу другого вампира. Теперь он мог догадаться, что произошло.

Она выстрелила ему в сердце.

Но дело не только в этом: из раны исходил странный запах.

Чем бы она в него ни выстрелила, снаряд, должно быть, содержал в себе тот же вампирский яд, который Ч.Р.У. использовал против Ника. Теперь, когда Ник мог сам ощутить этот запах, находясь в состоянии без галлюцинаций, и почувствовать, что он делает с его прародителем, у него всё-таки появились сомнения, что он выжил бы, оставшись под той фурой. Когда он уйдёт отсюда, вероятно, ему следовало сказать об этом Уинтер и остальным и поблагодарить их, а также Малека.

Однако сейчас его взгляд переместился на Брика.

Как ни странно, его прародитель улыбался ему.

В уголке его бледных губ виднелась кровь.

— У сучки… был пистолет… — выдавил он, облизывая кровь. — …в рукаве. Я не почувствовал его запаха. Пока он не выстрелил…

Ник мог лишь смотреть на короля вампиров.

Какого бы развития событий он ни ожидал этой ночью, он никогда не предполагал, что это будет одним из результатов. Даледжем однажды, давным-давно, спросил его, почему Ник просто не убил Брика сам, не удалил его из своей жизни хирургическим путём, навсегда. По правде говоря, Нику никогда не приходило в голову сделать что-то подобное, вообще нет.