Надежда Тальконы (СИ) - Корешкова Евгения

Очередным таким мероприятием стал храмовый праздник на острове Виган, а полутора часах езды морем от Талькдары. По случайности он совпал еще с одним важным приемом. И так как Аллант никак не мог быть одновременно сразу в двух местах, было решено разделиться, к неистовой радости островитян.

— Как же! Сама Посланница! К нам!

Надежда постаралась рассчитать время, чтобы прибыть на остров точно к полудню, к началу торжества. Она отправилась на своем «Бризе» в сопровождении двух военных катеров: почетного эскорта и охраны одновременно.

Праздничный наряд Альгида унесла в каюту, а Надежда, как всегда, оделась в по-джанерски: в куртку с брюками. Не настоящими форменными, а стилизованными под них, хотя из той же ткани. Ее собственная форма Патрульного уже не сходилась на животе.

Праздничная программа оказалась куда более обширной, чем думала Надежда. И радость населения была настолько искренней и душевной, что просто язык не поворачивался сказать, что ей пора, что уже давно ломит спину от долгого неподвижного сидения, что она проголодалась и не прочь бы прилечь, хоть ненадолго…

После очередного мероприятия Бернет склонился к ее уху.

— Рэлла Надежда, Найс велел уезжать. Объявили штормовое предупреждение. Часа через четыре в океане будет опасно.

Надежда кивнула головой. Но следующим пунктом программы шел детский концерт, и обидеть детей она не могла никак.

— Успеем. Время в запасе еще есть.

Маленькие артисты старались изо всех сил. И вызывали умиление, даже когда, порой, сбивались или фальшивили.

Шторм вовсе не хотел укладываться во время назначенное людьми. И, когда Надежда, наконец-то, попала на «Бриз», по воде уже ходили барашки, а небо на западе стремительно затягивало чернотой. Рэллу Тальконы уже не пытались удерживать, понимая, что если она не поторопиться с отъездом, то шторм настигнет катера в пути.

Надежда вновь переоделась в форму и, с наслаждением прикрывая глаза, вытянулась на мягком диванчике в каюте. Она задремала, но через некоторое время проснулась. «Бриз» нырял носом, а, значит, волны были уже очень заметными. Альгида сидела бледная до зелени, чуть не плача. Она совсем не выносила качки.

Надежда встала и поднялась наверх к телохранителям. За рулем был Бернет. Заметно похолодало, и поднимался ветер.

— Где мы?

— Прошли примерно две трети пути. Найс снова беспокоился. Я сообщил ему, что мы вполне успеваем. Как Вы считаете, Рэлла Надежда? Не стоит прибавлять скорость? Будет сильнее швырять, да и катера отстанут. Они и так тянутся за нами на пределе их мощности.

Надежда включила рацию, блуждая по волнам в поисках подходящей музыки. Она проскочила одну из волн, но, внезапно насторожившись, сделала настройку точнее и прибавила громкость.

— Внимание всем судам кто меня слышит! Внимание всем судам кто меня слышит! Независимо от принадлежности. С поселка Каредда на рыболовном катере вышли в море дети. Семь человек в возрасте от десяти до четырнадцати лет. Катер дал сигнал бедствия. У них заглох мотор и барахлит рация. Координаты уточнить не удалось. Они примерно где — то на линии между Виганом и Талькдарой в радиусе ста — ста пятидесяти миль. Просьба всем судам без исключения, находящимся в этом квадрате, включиться в поиски. Повторяю!

— И где расположена эта Каредда? — озабоченно спросила Надежда.

— Это западнее Талькдары по побережью километров на сто восемьдесят, — ответил Кадав и тут же, ужасаясь собственной догадке, спросил, — ведь Вы же не собираетесь включаться в поиски? Нас этот приказ не касается.

— Еще как касается! Поступая в Патруль Контроля, я давала клятву.

— Но вы же сейчас не в Патруле! Рэлла Надежда! Я умоляю Вас, поплыли домой. Нам же Праки Найс головы поотрывает! На такой лодочке в шторм! Вам же нельзя!

— Молчать! — Резко оборвала его Надежда.

И настроила рацию на передачу.

— Внимание капитанам катеров сопровождения! Я схожу с маршрута на поиски детей. За мной не ходить! Следовать в порт Талькдары! Все равно вы за нами не успеете, а ждать вас мне некогда. Возражения не принимаются! Исполнять приказ! Я отключаю рацию. Связи не будет. Все!

— Рэлла Надежда! — разом возмутились оба телохранителя. — Это же безумие! Так нельзя! Нас уже накрывает штормом. Он движется значительно быстрее, чем планировалось!

— Молчать! Кто струсил — пусть прыгает за борт, пока катера далеко не ушли. Я пойду одна.

— Но Вам же нельзя! Вы беременны!

— Беременность — это не болезнь!

И поднялась, зажмурив глаза, прижимая пальцы к вискам. Она стояла так несколько минут, затем резко выбросила руку вправо.

— Там! Нам туда! Разворачивайтесь! Пока они живы.

«Бриз» заложил крутой вираж и на предельной скорости рванул на запад навстречу шторму.

Катера сопровождения некоторое время упрямо следовали за ним, неизбежно отставая и, наконец, совсем пропали из виду.

Стремительно темнело, начиналась гроза.

«Бриз» безжалостно швыряло с волны на волну. Надежда натянула капюшон почти до глаз и вцепилась в сиденье, упираясь ногами, чтоб не мотало. Время от времени она заставляла останавливаться и выключать мотор. И вставала, зажмурившись, уточняя направление движения.

Луч прожектора почти не пробивал дождевую завесу. Небеса разверзлись над головой, и все смешалось. Небо, волны, слепящие вспышки молний и почти беспрерывный рокот громовых раскатов.

Бернет, впервые попав в такой шторм, шепотом молился, чтобы только не перевернуться, спастись…

Он уже не верил, что в этом аду можно хоть как — то ориентироваться и не надеялся, что они кого-то смогут найти.

Черный рыболовный катер, раз в десять больше «Бриза», уже хорошо черпанул в трюм воды. Сильный крен на правый борт и корму. Его швыряло, как игрушку. На палубе, периодически встающей почти вертикально, никого не было.

Надежда потребовала руль.

— Бернет, давай на катер! Кадав, будешь принимать детей!

Пришвартоваться к борту в такой шторм было полным безумием. «Бриз» со скрежетом терся борт о борт, сдирая краску.

Бернет с фонариком обследовал катер, пробираясь по колено в воде.

Мальчишки забились в угол рубки, испуганные, мокрые и какие-то слишком вялые, заторможенные. И их почему-то было только пятеро. Он, крича что-то успокаивающее, по одному вытаскивал их, начиная с тех, кто поменьше, бесцеремонно хватая за шиворот, проволакивал по палубе и скидывал вниз на руки Кадаву. И с каждым рейсом чувствовал, как быстро увеличивается крен. Очередная волна накрыла оба катера. Бернет чудом успел вцепиться в поручни, прижимая к себе уже третьего мальчишку. Этой волной у катера вышибло из крепления якорь, и он, тяжелым маятником, угодил по лобовому защитному козырьку «Бриза», вдребезги разнося его.

Надежда, не выпуская руля из рук, успела боком рухнуть на сиденье. И через пару секунд якорь пронесся у нее над головой в обратном направлении. Кадав не растерялся, выхватил леггер и бластерной очередью перебил цепь. Якорь исчез в волнах. Бернет улыбнулся и отправился за очередным парнишкой. Он был уже в дверях каюты, когда катер мотнуло так, что он не удержался на ногах и пролетел до стены.

Упал довольно удачно, успев скомпоноваться, но что-то тяжелое рухнуло сверху на голову и правое плечо.

Ослепительно яркая вспышка рассыпалась на тысячи искр и погасла. Он очнулся оттого, что мальчишки вдвоем волокли его по палубе. Бернет пытался подняться, но у него это плохо получалось, правый глаз заливала кровь. Он кое-как перевалился через борт, благо тот был уже почти на уровне воды. Мальчишки попрыгали сами. И Надежда крикнула, оборачиваясь назад:

— Кадав, прими руль, мне нужно посмотреть, что там с Бернетом. Уходим, скорее! Сейчас эта посудина затонет. Держи заданное направление.

Кадав перебрался на ее место, под ногами хрустело битое стекло. Он, держась одной рукой за руль и, подгадав несколько более-менее спокойных секунд между волнами, страховал свою Праки, пока она пробиралась назад.