Алоис отметил, что почему-то сегодня она его не боится, хотя обстоятельства к этому располагающие.
— Так ты знала, что я всё слышал? — спросил он, когда они вдвоём шли по тропе через улицы.
— Знала.
— Значит, проболтался… Мы не так договаривались.
— Я бы сама догадалась.
— Не догадалась бы. Ты плохо разбираешься в людях.
— Как и ты.
Она просто ляпнула это в отместку, но Алоис подумал, что она имеет ввиду себя. В своё время он так и не понял, что причиной её ненависти была банальная любовь к другому. Это больно кольнуло по его самолюбию.
— Ты принесла в темницу яд, чтобы этот тип не мучился?
Она возмущенно бросила:
— Думаешь, все такие, как ты?
— Думаю, ты не догадалась бы, где купить нормальный яд.
Руслана решила не отвечать и зашагала быстрее. Алоис поравнялся с ней и сказал уже без усмешки:
— Не помню, чтобы ты обо мне так заботилась.
— Не помню, чтобы ты этого заслуживал.
Когда они почти подошли к воротам её дома, он спросил, зачем она хотела его видеть, если всё равно молчала большую часть пути. Он почему-то надеялся, что она опять скажет, что соскучилась, пусть и несерьезно, но услышал:
— Я хочу, чтобы ты его отпустил. Совсем.
— С чего вдруг? — Ал даже немного растерялся.
— Теперь он обычный калека, ничего тебе не сделает. Поместье его семьи у восточной границы, пусть спокойно доживёт свою жизнь там.
— Нет, — равнодушно отрезал он.
— Ну нет, так нет.
Она взялась за ручку широкой двери, но Ал не дал её открыть.
— Ты даже не будешь торговаться?
— Мы не на базаре.
Руслана всё же зашла во двор, освещенный только лунным светом, и медленно пошла к дому, в надежде, что он её остановит. У порога она совсем замедлила шаг, но Ал не собирался просить. С первой ступенькой она сдалась:
— Ладно, говори, чего хочешь.
На его лице заиграла торжествующая улыбка.
— Ты знаешь, что мне нужно, так зачем спрашиваешь?
Конечно, она знала, но радовать его не собиралась. В предвкушении Ал поднял вверх указательный палец и сказал:
— Одна ночь.
Он стоял на ступеньку ниже достаточно близко, чтобы девушка смотрела ему прямо в нахальные глаза.
— Я не продаюсь, — отрезала она и начала искать ключ в сумке.
— А на что ты рассчитывала?
На твою человечность она рассчитывала, идиот.
— Уходи, я хочу спать, — тонкий ключ на секунду пропал в замке.
Руслана попыталась быстро прошмыгнуть внутрь и закрыться, но Алоис зашёл за ней. Он не видел смысла отступать, когда желаемое было так близко.
— Осторожнее, дорогая, ты разбудишь слуг.
Он знал, что это не правда. Слуги приходили утром и уходили вечером. Сейчас им бы никто не помешал.
— Да я лучше умру, чем хоть раз тебе отдамся, — раздражённо произнесла она, тщетно пытаясь его вытолкнуть.
Алоис слегка постучал пальцем ей по лбу.
— Вечно ты об одном думаешь, — изобразив обиду, сказал он, — я тоже устал и хочу спать.
Ему стало интересно, что она сделает дальше. Он сильнее. Будет умолять, как в темнице? Или собственное тело не так важно, как жизнь того урода?
Но она знала, что просить о чём-то бесполезно. Алоис всегда делает, что хочет. Не говоря ни слова, Руслана взяла его за руку и повела в спальню.
Перед постелью она сняла с него кафтан, потому что жесткие длинные рукава могли помешать. Алоис остался в белой рубашке. Не до конца веря своему счастью, он потянулся к пуговицам на вороте, но девушка шлепнула его по руке и за плечи опустила на перину.
Около кровати стоял столик, заставленный шкатулками и коробами с разными украшениями. Руслана открыла большой ларец с шёлковыми лентами для волос.
Натуральный восточный шёлк очень сложно порвать растяжением.
Она взяла ларец, а сама села на пол перед Алоисом. Подняла его запястья, случайно наткнувшись на участившийся пульс. Парень не сопротивлялся. Что бы ни было дальше, вид Русланы на коленях перед постелью того стоил.
Первая лента обвилась вокруг его рук в неумелой восьмёрке. Вторая села более крепко. Третья до боли пережала сосуды.
— Полегче, дорогая, — прошептал Ал.
Руслана переделала узел.
Когда ларец стал наполовину пуст, её, наконец, удовлетворил результат. Руки были связаны надёжно и более-менее безвредно.
— Теперь ложись, — приказала она.
Он опустился на мягкие подушки, ожидая, что она ляжет на другой край, но девушка села на него сверху и подняла связанные руки к прутьям изголовья кровати.
Ал усмехнулся. Так вот что она задумала. Он резко поднялся, перекинул замок из рук ей за спину, и теперь уже она оказалась в ловушке. Руслана вздрогнула от неожиданности. Он шепнул ей на ухо:
— Сядь лучше рядом. Когда ты на мне, это слишком возбуждает. Я так до утра глаз не сомкну.
Потом вернулся в прошлое положение. Руслана вскочила, села ближе к подушкам и быстро, пока он не передумал, начала завязывать ленту за лентой. Шёлк закончился. Алоис проверил свои путы. Не оторваться. Он думал, что получится хуже.
43 Ярмарка
Руслана собиралась уйти, но услышала:
— Вернись на место, или я это не засчитаю.
Она подошла к кровати и с недоверием спросила:
— Если останусь, ты завтра отправишь Златояра к родителям?
От упоминания этого имени Алоиса внутри передёрнуло.
— Когда я тебя обманывал?
Руслана возмущенно бросила:
— Да постоянно!
— Например?
Руслана вспомнила, как он обещал посадить её на цепь в высокой башне, но решила, что лучше об этом не упоминать.
Она подошла к кровати и свернулась в самом углу, не снимая одежды.
— В этот раз поверю, — сказала она, — давай спать.
Она притворялась спящей, пока на самом деле не заснула. Алоис отключиться не мог. Руки затекли в неудобной позе, шёлк врезался в кожу, так ещё и Руслана, уснув, начала ворочаться и периодически закидывала на него ноги. Не сказать, что ему это совсем не нравилось. Она, по-прежнему, единственная могла в нём пробудить мужское начало. Это было странно, и ни одна из десятков лекарских книг, что он прочëл за эту весну, не давала ответа.
Первые петухи начали голосить ещё до рассвета. Руслана успокоилась, найдя удобное положение на его груди. Несколько раз Ал почти провалился в дрëму, но по большей части просто неподвижно лежал с закрытыми глазами.
Когда она проснулась, за дверью кто-то уже хлопотал над завтраком.
— Ну наконец-то, — вместо "доброго утра" сказал Ал, — убери голову, ты тяжёлая.
Она встала и протёрла глаза. За ночь ничего страшного не случилось.
— Развяжи меня, — приказал он.
Руслана попыталась это сделать, но лент было слишком много, они сплелись между собой и уже было не понятно, где заканчивалась одна и начиналась вторая.
— Возьми на кухне нож и перережь, — ему уже надоело без дела валяться.
Девушка вышла и долго не возвращалась, а когда вернулась, то была уже в новой одежде, умытая и довольная от осознания собственной безнаказанности. Она подошла к зеркалу и принялась укладывать волосы.
— Где нож? — недовольно спросил Ал.
— Я не взяла его. Побоялась в этот раз не сдержаться, — улыбнулась она.
— Быстро меня освободи, — он начинал терять терпение, а её явно забавляла его беспомощность.
— Таким ты мне больше нравишься.
На столике помимо украшений была и шкатулка с косметикой. Руслана взяла восковую помаду с красным пигментом, нанесла на губы немного и обратилась к связанному парню:
— У тебя есть деньги? Я вчера всё отдала тюремщикам.
— Во внутреннем кармане, — он махнул головой в сторону лежащего на полу кафтана, — ты куда собралась?
Она достала из кошелька золотую монетку и ответила:
— На ярмарку. Мне нужны новые ленточки.
— Руслана!
— Что? Не жадничай, я взяла только одну.
Она уже собралась уходить, но вернулась к столику, окунула палец в красный воск и, подойдя к Алоису, попыталась дотронуться до его губ. Он резко повернул голову. Помада скользнула на щёку.
