– У него нет сердца, – напомнила правая и обратилась уже ко мне: – Не вздумай чего-нибудь там себе намечтать. И по ночам больше к нему не шляйся, ясно?
– Ясно, ясно, – рассеянно проговорила я.
Ворчание тапочек я давно воспринимала как фоновый шум. Что-то вроде радио: бормочет – и ладно. Жалко только, что музыку не ставит, а так можно думать о своем, не обращая на них внимания.
Впрочем, вру. На этот раз слова левой тапочки меня зацепили: «человеческий человек»… Пусть он инспектор, маг, граф и бессердечный, и все же… Хм, а ведь слова правой тапочки тоже зацепили. «Чего-нибудь там себе намечтать» – и правда плохая идея.
Вечер воспоминаний разбередил душу. Накатила тоска по прошлой жизни, по своему миру. Почему-то в основном – по сериалам и кофемашине. Я долго принимала ванну, вспоминая прежние дни. Здорово было бы туда вернуться! Как только окажусь дома – первым делом пойду в театр. И в шумный ночной клуб. И обязательно куплю себе vr-шлем, как давным-давно хотела.
И только одна мысль выбивалась из этого ровного строя: рано или поздно (скорее всего поздно) я выполню план продаж и смогу вернуться домой. И тогда все эти радости, о которых я вспоминала целый вечер, снова будут в моем распоряжении.
А вот инспектора там не будет…
От этой мысли почему-то испортилось настроение. Я вышла из ванной, обернувшись полотенцем. Сон не шел. Я распахнула окно, оперлась на подоконник, вдохнула свежий ночной воздух… и едва не поперхнулась.
Воздух был незнакомым. Непривычным. Чужим.
Глупо звучит – как можно вообще познакомиться с воздухом? И все же… что-то в темноте, простиравшейся за окном, было не так.
Я стала вглядываться – и на мгновение вообще перестала дышать.
Когда глаза привыкли к темноте, оказалось, что за окном вовсе не привычный пейзаж. Не густые кусты, на которых уже понемногу начали желтеть листья, а лысые ветки, растущие под совершенно немыслимыми углами, словно изломанные, перекрученные, перекореженные. Блеснула лужа, покрытая корочкой фиолетового льда. Вдали я рассмотрела контуры чего-то огромного и жуткого на вид. Кто-то ухнул, загоготал.
Я вскрикнула, подскочила на месте сунула ноги в тапочки и рванула в комнату инспектора.
Глава 6
Долго стучаться не пришлось. Дверь распахнулась почти сразу же. Инспектор явно не спал. Во всяком случае, он был полностью одет и видимо, до моего нежданного визита продолжал чертить знаки на полу.
– Что-то случилось? – окинул он меня удивленным взглядом.
– Там это… Мы уже не тут… Мы здесь… – Я, как смогла, объяснила суть проблемы. Прозвучало не очень понятно, поэтому я уточнила: – За окном совсем другое. Не то.
Вскинула на инспектора умоляющий взгляд и спросила главное:
– Что делать?
– Эмм… Полагаю, для начала тебе стоит одеться. А я пока разберусь, что тут к чему.
Одеться? Я не сразу поняла, о чем он толкует. Опустила взгляд и ахнула. Ну да, одеться не помешало бы. Перепугавшись до чертиков, я рванула к инспектору прямо в чем была – в полотенце.
– Ой, мамочки! – пискнула я.
Зачем-то попыталась расправить полотенце, чтобы получше укрыться от взгляда инспектора, но эффект вышел строго противоположным: узел, на котором оно держалось, ослабился, и я едва успела подхватить полотенце, прежде чем оно и вовсе соскользнуло на пол.
– Ой, – повторила я и наконец сообразила, что исправить неловкую ситуацию можно только одним способом – скрыться в своей комнате.
Так и сделала. Краем глаза увидела, что все мои манипуляции с полотенцем остались за пределами внимания инспектора. Пялиться на меня он не стал, сразу направился к входной двери. Возможно, из благородства и хорошего воспитания, а возможно, зрелище его совершенно не интересовало. И второе куда более вероятно. Вряд ли не слишком одетая я могла всерьез соперничать с неведомой хренью, что распростерлась за дверью лавки.
Сбросить полотенце и натянуть платье оказалось минутным делом. Я тут же вернулась в торговый зал. К этому времени инспектор уже приоткрыл дверь и рассматривал что там за ней происходит. Кстати, это и мне интересно: что же там? Я подобралась поближе, и почти целиком спрятавшись за широкой и надежной спиной инспектора осторожно высунула нос наружу. Зрелище и правда было впечатляющим.
Если в окно были видны странные изломанные и будто неживые деревья, то с этой стороны тянулся обрамленный клубами густого тумана пустырь, его пересекала извилистая речушка, вода в которой походила на кипящее ведьмино зелье – сине-зеленая, светящаяся, с голубой пеной и огромными пузырями, которые медленно надувались и время от времени звонко лопались.
Левее я заметила нечто рукотворное: дощатые помостки, за ними постройка – нечто среднее между добротным шалашом и хлипкой избушкой. Там же обнаружился выложенный камнями погасший очаг. Мне почудился легкий запах дыма, но это наверняка игра воображения.
Веселенькое место!
– Как мы сюда попали? – в ужасе спросила я.
– Переместились. Вместе с лавкой, – ответил инспектор.
Спасибо, кэп! Об этом я и сама догадалась.
– Но каким образом? Это можно как-то… отменить? Как вернуться? Вы же наверняка знаете… У вас там рисуночки, камешки всякие. Вы знаете, верно?
– Нет, не знаю.
– Вы, должно быть, шутите, – не поверила я.
Неужели нарочно пытается меня напугать? Как-то это на него не похоже. Да и момент выбран, прямо скажем, неудачный, я и без того напугана до чертиков.
– Увы, нет, – он прикрыл дверь и направился в свою комнату.
Посмотрел на узоры, поправил артефакты, прошептал какую-то устрашающую абракадабру. Ничего не произошло. Хоть бы какая-нибудь хреновина замерцала или подернулась дымкой, но нет. Вообще никакой реакции.
Инспектор развел руками.
– Лавка твердо уверена в том, что стоит на том же месте и даже не думала куда-то перемещаться.
– То есть возвращаться она не собирается, ей и так норм, – возмутилась я.
– Похоже, что так.
Приплыли…
Нет, я вообще-то не тиран и не диктатор. Хочется лавке попутешествовать – я не против, пусть. Но неужели нельзя было выбрать для прогулки место посимпатичнее! Что она забыла в этом жутком лесу?
– И как долго мы тут пробудем? – у меня нашелся еще один вопрос.
А вот ответа у инспектора не нашлось.
– Ладно, попробую разобраться, куда мы попали. Нужно осмотреться. – Инспектор уверенно направился к выходу.
– И как же вы будете разбираться? – в ужасе спросила я, потому что уже догадывалась, как.
Вместо ответа он открыл дверь и уже собирался выйти.
– Нет, стойте! – Я умудрилась протиснуться между ним и дверью и преградить путь. – А если пока вы там будете шляться, лавка вернется домой, а вы останетесь здесь? Или… – я посмотрела в мрачную темноту, откуда доносились зловещие звуки. – Или вас там кто-нибудь сожрет. Я останусь одна.
– Ну чтоб меня сожрать, это еще постараться надо, – усмехнулся он.
– Уверена, там куча всякого голодного неизвестно чего. И наверняка среди местных монстров найдется кто-нибудь очень старательный! А потом оно придет доесть меня!
Инспектор поморщился. Видимо, признавать мою правоту ему было очень неприятно. Но все же приятнее, чем быть сожранным заживо каким-нибудь местным чудовищем. Как бы то ни было, дверь он все-таки закрыл. Ну и на том спасибо.
Я перевела дух. Остаться в этом жутком месте одной мне теперь не грозило. Что ж, хоть одна хорошая новость.
– И… что мы будем теперь делать? – спросила я.
Хотя вроде бы уже спрашивала и ответа не получила. А с тех пор ситуация не стала яснее.
– А что тут остается делать? – пожал плечами инспектор. – Только ждать.
Ждать…
Я посмотрела на окошко. Хлипкое ведь стеклянное… Один взмах гигантского хвоста, или удар крепких когтей – и извлечь нас из лавки будет не труднее, чем шпроты из вскрытой банки.
– Думаю, не помешает установить защиту. – Похоже, инспектор мыслил в том же направлении, что и я. – Обычно лавка и сама с этим отлично справляется, но нынче она явно не в себе…
