Почти полночь (ЛП) - Андрижески Дж. С.

Он усмехнулся, улыбаясь шире, но его глаза стали холодными.

— Жаль, что я не добрался сюда раньше, — съязвил он. — Я бы отрубил змее голову до того, как она успела бы забраться внутрь.

Ник перекатывал это у себя в голове так же, как он перекатывал бурбон на своём языке.

Затем он медленно и с неверием покачал головой.

— Я даже не знаю, почему это меня удивляет, — сказал он. — Король Вампиров Белой Смерти? Конечно, это был ты. Кто ещё это мог быть? Кто ещё мог придумать такое чертовски мелодраматичное, вычурное название, как Белая Смерть, а затем провозгласить себя её королём? — Ник сделал ещё глоток, снова покачал головой и фыркнул. — Я удивлён, что ты не провозгласил себя императором, Бэйшл.

Брик посмотрел ему в глаза, в которых по-прежнему было что-то жёсткое.

— Почему ты не присоединился к нам, брат? — спросил он. — Теперь это и твой мир тоже. Разве не так?

Ник открыто фыркнул и закатил глаза.

— Нет уж, спасибо, — проворчал он.

Он сделал ещё один большой глоток бурбона и поставил свой стакан. Смерив Брика взглядом, он нахмурился.

— Как, бл*дь, ты оказался здесь на шестьсот лет позже того, как сюда попал я?

Брик приподнял бровь.

Он потрогал свой стакан, изучая Ника с новым интересом.

— Шестьсот лет? — мягко спросил он. — Я так понимаю, это не красочное преувеличение?

— Нет.

Он не стал дожидаться реакции Брика или даже читать её на его лице, а сделал ещё один большой глоток из своего нового стакана.

— Когда мы пришли, ничего этого… — Ник обвёл рукой бар, где были люди из дополненной реальности, фантастические животные, мигающие терминалы и настенные мониторы, заполненные кровавыми, пылающими картинками войны. — …не было таким, — закончил он слегка заплетающимся языком. — Только много грязи, лошадей и фермеров. Красивые пляжи. Потрясающе голубые озёра и океаны. Столько рыбы, что можно ходить по их спинам. Никаких кислотных дождей. Никаких бомб, которые уничтожают всех животных и птиц, — он пьяно встретил взгляд Брика. — Мы долго жили во Франции. Чертовски красиво. Глупо. Но красиво. Чертовски красиво, куда бы мы ни пошли.

Он отпил ещё немного из своего стакана и задумался, зачем он всё это рассказывает Брику.

Он гадал, почему хочет, чтобы тот знал.

Когда он взглянул на своего прародителя, то увидел, что брови Брика приподнялись. В нём жило удивление, но также и понимание, которое заставило Ника захотеть вернуть всё назад.

— Тот красавчик, твой Даледжем? — проницательно спросил Брик. — Его здесь нет, не так ли?

— Нет.

— Возможно, один из этих глупых людей? — спросил Брик.

— Старость, — поправил Ник.

— Ах, — пробормотал Брик себе под нос. — Мне жаль, юнец. В этом и заключается недостаток влюблённости в смертных. Даже те, кто живёт подольше, рано или поздно погибают.

Челюсти Ника сжались, но он только хмыкнул.

— Ты понимаешь, что сейчас я, скорее всего, старше тебя? — кисло спросил он. — …Юнец.

Брик моргнул.

Затем его губы расплылись в широкой улыбке.

— Интригующе. Я этого не осознавал… Но, конечно, ты прав, — его взгляд стал проницательным. — А девочка? Другой Даледжем? Что с ней случилось?

Ник задумался, затем пожал плечами.

— Понятия не имею, — сказал он.

— Вы её здесь не видели?

— Ещё десять минут назад я не видел никого, кроме Даледжема, — сказал Ник, одарив своего прародителя равнодушным взглядом. — Очевидно, пространственной двери нравится играть не только с пространством, но и со временем.

Брик кивнул. Он прислонился верхней частью тела к металлической стойке, и глаза его были задумчивы. Он подпёр свою красивую голову ладонью.

— Итак, ты делал… что? Угрюмо кис с тех пор, как твой приятель покинул это измерение?

Ник почувствовал, как его челюсти напряглись ещё сильнее.

Прежде чем он успел заговорить, Брик успокаивающе поднял руку.

— Расслабься, отпрыск, — сказал он. — Прими мои соболезнования. Но я гадаю, не смогу ли я убедить тебя заняться более увлекательным делом.

Ник уставился на него, по-прежнему стиснув зубы.

Затем он издал лающий смешок.

— Ты хочешь, чтобы я присоединился к твоей войне? — Ник сделал ещё один большой глоток бурбона и со стуком поставил свой стакан на стол. — С чего бы мне хотеть этого, бл*дь?

— Это влияет на тебя, — заметил Брик. — Если только ты не планируешь совершить самоубийство с помощью видящего, когда всё закончится, это сильно влияет на тебя, дитя.

Ник хмыкнул, затем медленно покачал головой.

— Нет, — Ник провёл рукой по лицу, борясь с кратковременным головокружением от выпитого. Он знал, что это не продлится долго, благодаря его проклятому вампирскому метаболизму, но это был приятный кайф, когда он не мог отогнать воспоминания никаким другим способом.

— Обещал, — сказал он, не глядя на Брика. — Этот ублюдок заставил меня пообещать перед смертью. Никакого самоубийства. Теперь я должен «прожить свою жизнь» за нас обоих… так что, если видящий убьёт меня, это будет не потому, что я сам в это ввязался.

Снова задавшись вопросом, зачем он говорит это Брику, он замолчал.

Однако мгновение спустя он забыл об этом и издал низкое рычание.

— Чертовски глупо, — холодно добавил он. — Я никогда не должен был соглашаться на это. Никогда.

Наступила тишина.

Ник практически слышал, как Брик обдумывает это.

Более того, несмотря на прошедшие годы, Ник мог бы посмеяться над очевидной предсказуемостью того, что он чувствовал по отношению к своему прародителю. Брик пытался понять, как он может в своих интересах использовать смерть Даледжема и очевидную неспособность Ника справиться с этим.

Осознание этого заставило Ника цинично фыркнуть, а затем залпом допить остатки из своего стакана.

Он подозвал бармена, затем указал на Брика.

— Ещё два, — сказал Ник. — За его счёт.

Брик и бровью не повёл. Очевидно, чего бы он ни хотел от Ника, это стоило нескольких стаканчиков. Ник подозревал, что для Брика ставки были гораздо больше, но его это действительно не интересовало.

— А что, если я смогу компенсировать твои усилия? — спросил Брик, и голос его звучал более осторожно. — В краткосрочной перспективе, имею в виду?

— И как бы ты это сделал? — поинтересовался Ник, одарив своего прародителя затуманенным взглядом.

— Возможно, у меня есть для тебя решение проблемы, — осторожно предложил Брик. — Я подозреваю, что ты мог бы снова наслаждаться своей жизнью здесь… при подходящих обстоятельствах. Возможно, я смогу помочь тебе с этим, брат…

***

Ник проснулся, дёрнувшись всем телом.

Он уставился на вид, залитый голубым и золотым светом, сначала не понимая, где он находится и на что смотрит. Затем он медленно моргнул и осторожно пошевелил рукой, которая не была зажата тёплым весом Уинтер.

Он поднял свободную руку и потёр глаза.

Он попытался осмыслить то, что только что увидел.

Как только ему это удалось, он поморщился.

Это воспоминание не было одним из его любимых. На самом деле, оно, возможно, было наименее любимым из всех, что он видел до сих пор. По правде говоря, он испытывал почти стыд.

На самом деле ему не хотелось вдаваться в причины, не сейчас, не до тех пор, пока они не окажутся в безопасном месте, где он сможет подумать. Будет ли это иметь какое-то значение с точки зрения того, куда они направляются сейчас? Ник не мог себе представить, чтобы это сыграло роль. И всё же было трудно не стыдиться того, каким он был, когда Брик нашёл его, или того факта, что он провёл столько лет в депрессии, был эгоистичным, угрюмым мудаком, который отказывался пошевелить пальцем ради кого бы то ни было.

Он поморщился при этой мысли.

Он взглянул на женщину, лежащую у него на груди, обнимая рукой его холодное вампирское тело. Он натянул одеяло повыше на её плечи и руки.

Что бы она подумала о нём, если бы узнала?

Что бы она подумала, если бы узнала, что он почти всю войну просидел в стороне, предпочитая торчать в тёмных барах без окон и сквозь дымку алкоголя и безразличия наблюдать, как мир сгорает? Что, если бы она узнала, что именно Брик в конце концов подтолкнул его к правильному поступку? Что это Брик подкупил его, чтобы он сделал что-то не для себя?