— Не посмела бы.
— Она была настроена серьёзно.
Ал и сам понимал, что заставлять Руслану прийти в качестве спутницы своего советника было плохой идеей, но ему хотелось посмотреть, как она будет держаться в высшем обществе. Публика Тильграда стала бы неплохим пробником перед столицей с её обязательными выходами в свет. К тому же видеть, как Руслана пожирает взглядом княжну, было отдельным видом удовольствия, а столкнуть их в другом месте было бы слишком явно.
Без Русланы Алоис не видел смысла дальше терпеть этот напыщенный балаган. Он поприветствовал тех, кого должен был, и распрощался с хозяином.
В иных условиях Плеяна расстроилась бы, что усилия её прошли даром, но в руках она сжимала заветный конверт. Остальное было не так важно. Когда гости почти разошлись, да и сама она собиралась идти в дом, из тени ночного сада девушку окликнул некогда любимый голос.
Как же не вовремя.
Не желая привлечь лишнего внимания, она прокралась за небольшой брусовый терем, где её ждал мужчина в чёрном плаще.
— Любовь моя, — он подался вперёд для объятия, но Плеяна не позволила.
— Зачем ты пришёл?
Златояра смутила её холодность.
— Увидеть тебя… Предупредить тебя…
— Ты не можешь пропасть на несколько месяцев, а потом так просто заявиться к моей семье.
Она заметила обрубок его руки, и на лице её отразилось отвращение.
Златояр прикрыл правую сторону плащом.
— Будь осторожна. Этот ублюдок… Самозванец… Он опасен. Тебе нужна охрана, — забормотал он.
От маковой настойки его разум помутился, было сложно сосредоточиться и выделить нужные фразы.
— Ты говоришь о нашем будущем царе, прояви уважение, — пресекла Плеяна.
— Но он не Богород. Он просто лжец. Его место на виселице. Я докажу…
Она остановила поток бреда звонкой пощёчиной.
— Не смей так говорить о моём будущем муже, — она достала конверт, — вот. Это приглашение на смотрины. Он лично мне его вручил. Имей совесть и не мешай моему счастью!
— Но, любовь моя, он обманывает тебя.
— Это ты меня обманывал! Ты говорил, что прославишься, что станешь героем войны, воеводой. Где это всё?
— Я… Он… Я был в тюрьме всё это время. Это он со мной сделал…
Девушка потëрла виски, как будто унимая головную боль от его нытья.
— Хватит давить на жалость, Златояр. У тебя был шанс. Твои проблемы, что ты им не воспользовался. Пожалуйста, не беспокой меня больше.
Он не мог поверить своим ушам. Плеяна, его богиня, смотрела на него, как на кусок навоза. Боярышню кто-то окликнул, и она быстро зашагала в сторону дома, не дав ему оправдаться.
Проклятая маковая настойка. Нужно было перетерпеть боль, но сохранить способность ясно мыслить.
Проклятый самозванец. Нужно доказать всем, что он не Богород. Дивиш только что вернулся из столицы. Есть люди, которым новый принц, как кость поперёк горла. Златояр знал, куда отправится дальше. И лучше бы не терять времени.
Он опять достал бутыль с болеутоляющей настойкой.
А в это время Руслана бродила по своему небольшому грушевому саду, расположенному на заднем дворе её нового дома. Она вспоминала неприятный разговор с Елисеем, который случился пару часов назад. Он был совсем не долгим, но оставил противный осадок на душе, как будто задел струны, которые она навсегда бы хотела оставить нетронутыми.
Его слова, жёсткие, но правдивые, как на повторе, звенели в ушах.
— Знаешь, почему у царя Беловолода было шесть цариц? Он брал в жёны дочерей не самых влиятельных семей, а когда они впадали в немилость, быстро от них избавлялся. Несчастный случай, но чаще яд. За твоей спиной нет клана, жизнь во дворце будет нелёгкой и недолгой. Если бы ты не сбежала из Рутивля, то не дожила бы до сегодняшнего дня, — говорил Елисей.
Задание его заключалось не в чтении исторических справок, но советник не собирался пятнать идеальную репутацию царевича, потворствуя его прихотям. Эта девушка была лишней и на празднике Норока, и в жизни принца.
— Богород собирался меня убить?..
— Я собирался.
Руслана сделала шаг назад.
— Не переживай. В своём нынешнем статусе ты никому не мешаешь, но, ради твоего же блага, не соглашайся ехать с нами в столицу, — продолжил он.
— Это зависит не от меня, — попыталась оправдаться Руслана.
— Хватит его уже путать. Я не знаю причину его помешательства, да мне и всё равно. Но ты не любишь его, и это видно. Незачем подвергать свою жизнь опасности просто так.
На этом моменте в девушке вспыхнуло возмущение. Кто он такой, чтобы ей угрожать?
— Столица — жестокое место. Ты — его слабость. Нельзя, чтобы кто-то этим воспользовался. Только укрепив власть, он может быть в безопасности. Алоис? Так ведь его на самом деле зовут?
Она удивленно посмотрела на советника.
— Я слышал, как ты его называла. Не важно, кем он был раньше. Сейчас ему нужно быть Богородом, а Богород не может быть с такой, как ты.
Слышать это было обидно, хоть Руслана и понимала, что он говорил правду. Она попыталась сменить тему и спросила, где сейчас Влада. Он ответил:
— Путешествует. В любом случае, её советов лучше не слушать. Легко брать от жизни всё, когда почти бессмертная. Это не для тебя.
Елисей ушёл, и она впервые задумалась, что не только Алоис не подходил ей, но и она ему тоже не пара. Она хотела простой жизни, никогда не стремилась к власти и деньгам, а он во всём был ненасытен и тащил её за собой.
В старом грушевом саду она вдруг резко остановилась. Да как вообще можно серьезно рассуждать об этом? Ал просто самовлюбленный, жестокий, грубый, заносчивый эгоист. Он всех вокруг очаровал своим враньём, а она не поддаётся, от этого и его зацикленность. Рисковать жизнью, чтобы быть с ним? Ха. Да она готова приплатить сверху той дуре, которая его подберёт.
Когда все мозаики из его портрета вновь сложились, вдоль ворот пронесся стук копыт. Лëгок на помине.
Она стала за широким деревом без надежды быть ненайденной, но желая отсрочить момент встречи как можно дольше. Всё нормально. Если не подпускать его слишком близко, ничего не случится.
45 Покушение
Он придумал формальный повод для визита, но в целом не до конца понимал, что здесь делает.
— Ты как? — спросил Алоис.
На такой простой вопрос она не нашла ответа. Скажет "хорошо", решит, что она рада ему. Скажет "плохо", начнёт расспрашивать.
— Я сегодня послал за матерью Богорода. Она была заперта в храме для вечного траура. Через неделю приедет в столицу на моё опознание, — рассказал он.
— Как самоуверенно, — буркнула Руслана.
— Почему?
— Потому что мать всегда узнает своего ребёнка, — снисходительно бросила она.
Ал улыбнулся.
— Возможно. Но я постарался снизить громкость её внутреннего голоса. За ней поехал Татиан. Это её первая любовь. Надеюсь, старое чувство затмит материнский инстинкт… В любом случае, ей тоже выгодно, чтобы я был Богородом.
— Зачем ты мне всё это рассказываешь?
— Просто, я подвожу к тому, что мне скоро придётся уехать.
— Ладно, — она выглядела невозмутимой.
— Просто "ладно"?
— Нет. Спасибо, что не тащишь меня за собой.
Он тяжело вздохнул и спросил, сдерживая волнение:
— Мы можем хоть раз поговорить нормально? О нас.
Она продолжала смотреть волком, спиной опираясь на широкую грушу, сложив руки на груди. Наверное, Елисей знал о его желании помириться, иначе бы столько не распинался. Опасения советника были зря. Руслана не собиралась напрашиваться в наложницы.
— Скоро будет два года, как мы знакомы, — немного сбиваясь продолжал Алоис, — давай попробуем начать всё с начала.
От негодования она всплеснула руками.
— Конечно, нет! — Руслана быстро пошла по садовой тропинке, чтобы унять внезапную дрожь в коленях.
Ал пошёл за ней.
— Нечего там начинать. Ты никогда не интересовал меня, как я тебя. В смысле, как пара… как мужчина, — сказала она.
Он резко остановил её и развернул к себе.
