Пораженные (ЛП) - Бейкер Р. Д.

Он засовывает в меня два пальца, и я хнычу, прикрывая рот рукой. Он сумасшедший. Эта жуткая сучка, наверное, наблюдает через чертов глазок.

— Тебе нужно остановиться.

— Тише, ангел. — Его глаза не отрываются от моего лица, пока он доводит меня до исступления, горячего и страстного.

Он улыбается, пока я тяжело дышу, пытаясь оставаться неподвижной на кровати на случай, если кто-нибудь заглянет к нам.

— Все, смотри на меня. Черт возьми, ты в таком отчаянии, не так ли?

— Ммм. — Я киваю, мое тело начинает дрожать.

Он наклоняется ближе, его большой палец сильно поглаживает мой клитор, в то время как его пальцы сжимают мою точку g.

— Тебе больно?

Я снова киваю, сжимая губы, чтобы не закричать. Мой ответ, кажется, нравится ему, его глаза блуждают по моему лицу.

— Ты все еще чувствуешь меня внутри себя, ангел?

— Да. — Мои глаза закрываются, но почти мгновенно распахиваются снова, когда он сильно сжимает мой сосок.

— Ты останешься здесь, со мной, — приказывает он тем низким голосом, от которого я почти разрываюсь на части в его руках. — Черт возьми, хотел бы я, чтобы мой член был в твоей заднице прямо сейчас.

Я стону от его слов, давление в моем животе слишком сильное, я не могу молчать. Я тоже хочу его в своей заднице, я хочу, чтобы он трахнул мою пульсирующую киску, как бы мне ни было больно. Я протягиваю руку и глажу его через штаны, и он шипит, прерывисто дыша.

— Мне нужно почувствовать эту горячую киску на своем члене, — бормочет он.

Его слова полностью выводят меня из себя, и я жестко кончаю ему на пальцы, подавляя свои крики. Я вспотела и дрожу, моя рука впивается в его бедро с такой яростью, что я удивляюсь, как не проделала дыру в его форме.

Сайлас медленно убирает пальцы, подносит их ко рту и слизывает с них, пока я смотрю. Он оглядывает меня с ног до головы и усмехается, качая головой.

— Такая плохая девочка, что сводит меня с ума подобным образом.

— Мы должны быть осторожнее. — Я едва могу говорить, мое дыхание вырывается из легких. — Ты не можешь сделать это здесь.

— Так что поедем завтра со мной за припасами.

Я смеюсь, провожу рукой по волосам и выдыхаю через сжатые губы.

— Это был твой план? Заставить меня кончить, чтобы я согласилась на этот по-настоящему глупый план?

— На самом деле так и было. — Он глубоко вдыхает через нос. — Ты так хорошо пахнешь. Если ты снова не будешь со мной в ближайшее время, я сойду с ума.

Я провожу своей рукой по его руке и вздыхаю.

— И как это будет продолжаться? Мы не можем… Я имею в виду, мы не можем быть вместе.

— Не думай об этом прямо сейчас.

— Сайлас…

— Нет. — Его челюсть напряжена, и он качает головой. — Не надо. Не зацикливайся на том, чего не может быть, а просто сосредоточься на том, что мы можем иметь.

— Даже если это всего лишь украденные мгновения в грузовике во время перевозки припасов?

— Все, что мы можем получить. — Его тон почти отчаянный, его глаза становятся жестче, когда он смотрит на меня. — Все, что у меня есть от тебя. Я же говорил тебе, если это все, что у меня когда-либо было, то этого достаточно.

— Но не для меня. — Слова вырываются прежде, чем я успеваю подумать об этом, и моя голова опускается. — Прости. Я просто… Я сейчас не в себе, я никогда…… Я имею в виду, у меня никогда не было…… Я никогда не чувствовала…

Я не знаю, что я хочу сказать, но я знаю, что это больше и тяжелее всего, что я должна сказать прямо сейчас, на кровати в общежитии, когда он только что заставил меня кончить от его руки.

Но затем его пальцы сжимают мой подбородок, заставляя поднять голову, чтобы посмотреть на него, встретиться с этими красными глазами. Он изучает мое лицо и качает головой.

— Я никогда не думал, что снова почувствую подобное. И я чертовски зол, что мы так встретились. Что это наша история. Но если мир должен был рухнуть в ад, чтобы я нашел тебя, то пусть он будет проклят. Оно того стоило.

Я резко вдыхаю. Теплое, щемящее чувство, окружающее мое сердце прямо сейчас, вызывает слезы на моих глазах.

— Ты имеешь в виду…

Я замолкаю, потому что не знаю, смогу ли вынести, если он скажет мне эти слова. Это было бы очень больно. Я никогда не ожидала, что любовь может причинять такую боль. Вместо этого я качаю головой, оставляя быстрый, опасный поцелуй на его губах.

— Я пойду с тобой завтра.

— Хорошо. — Он на мгновение наклоняет свою голову к моей, наши лбы соприкасаются, прежде чем он поднимается на ноги. — Мне жаль.

Я поднимаю брови.

— За что?

Он колеблется, переминаясь с ноги на ногу.

— У меня никогда не получалось… говорить об этом. Что я чувствую. Но я хочу, чтобы ты знала, что прошлой ночью… Это я тебе показывал.

Его глаза встречаются с моими, и они наполнены любовью и нежностью. Его рот кривится, когда он издает смешок.

— Это звучит невероятно банально, но, ты знаешь, я имею в виду именно это. Возможно, у меня не очень хорошо получается это говорить, но я покажу тебе. Каждый день, всеми возможными способами.

Я киваю, потому что эмоций, давящих на мои легкие прямо сейчас, слишком много. Я просто киваю и смотрю, как он выходит из общежития. И все, о чем я могу думать остаток дня, пока продолжает идти дождь, а вампиры оценивают ущерб от урагана, это о том, что на следующий день мы с Сайласом снова останемся одни на несколько часов.

ГЛАВА 29

САЙЛАС

Запутавшийся. Это единственное слово, которое сейчас приходит на ум. Это то, что я чувствую. Оно довольно точно описывает ситуацию, в которой я нахожусь. В нем описана каждая ебанутая вещь в моей жизни. Запутавшийся.

Я продолжаю пытаться силой пробиться сквозь мысли, которые меня преследуют, пытаясь найти путь вперед. Но пути вперед нет. Как такое может быть?

Я лежу в постели, наблюдая, как меняется освещение с наступлением рассвета. Я собираюсь пораньше отправиться в Саванну, чтобы провести как можно больше времени со своей девушкой. Эта мысль причиняет боль. Она затягивает петлю на моей шее. Я знаю, что рано или поздно я облажаюсь. Я знаю, что рано или поздно я сделаю неверный шаг. Нас обнаружат.

Что это будет означать, я до сих пор не знаю.

Я поддаюсь мыслям, которым не должен был. Мысли о будущем, которого у нас никогда не будет. Быть вместе каждый день. Никогда не нужно подкрадываться и прощаться. Я даже представляю ее беременной, с округлившимся животом от моего ребенка. Я никогда не хотел детей, и в таком мире, как этот, было бы неправильно заводить их. Но мысль о беременности Джульетты, о том, что я завел ребенка, моего ребенка, еще одну частичку меня…

Запутавшийся.

Я откидываю одеяло в сторону и готовлюсь к новому дню. Я полон решимости сделать именно то, что сказал ей вчера — сосредоточиться на настоящем. Потому что я никогда не смогу гарантировать ей ничего другого.

Я нахожу Джульетту выходящей из душевой и веду ее вдоль здания к грузовикам. Она хранит полное молчание, пока я прячу ее на заднем сиденье грузовика, когда мы проезжаем через ворота. Охранник пропускает меня, даже не взглянув, и я вздыхаю с облегчением, когда в зеркале заднего вида закрываются ворота.

Внизу вдоль шоссе растут деревья, и я осторожно маневрирую, пока мы выезжаем с территории комплекса. Это все еще видно, когда аромат Джульетты начинает наполнять машину, и я смотрю на заднее сиденье.

Мое сердце чуть не выпрыгивает из груди. Она лежит на заднем сиденье полностью обнаженная, ее ноги раздвинуты, пальцы водят по клитору. Ее глаза встречаются с моими, и она усмехается.

— В путь, детка.

Я отрываю от нее взгляд и едва не врезаюсь в дерево, стоящее у дороги. Я шиплю проклятие, и Джульетта хрипло смеется, прежде чем издать стон.

— Тебе следует быть осторожнее, — говорит она. — Они все еще могут видеть нас отсюда.

Я стискиваю зубы и рычу от разочарования.

— Ты, блядь, дразнишь, и знаешь же. — Я поворачиваю зеркало заднего вида, чтобы видеть ее влагалище, влажное и блестящее, когда она трахает себя пальцами. — Сделай эту киску красивой и влажной для меня, ангел. Я хочу видеть, как ты истекаешь из-за меня.