Оружия при ней не нашли.
У лестницы также стояли солдаты, но второй этаж казался абсолютно пустым. Угрим сказал, что дверь в покои Богорода, единственная из красного дерева, находится ровно в центре коридора, не спутать.
Руслана волновалась, но шла твёрдо, не стесняясь звука шагов. Она всё обдумала. Слово за словом. Вот дверь.
Она постучала. Получилось тихо.
Она же не боится его, значит нужно перестать соблюдать любезности.
Руслана постучала громко, до боли в костяшках пальцев.
Дверь распахнулась почти настежь. За ней стоял Алоис в одном только исподнем, без рубашки. На груди и боку белые бинты закрывали места ранений.
Руслана отвернула голову, закусив губу.
Алоис не ожидал её увидеть, но быстро догадался о цели ночного визита.
— Ты пришла просить за отца?
У девушки пересохло в горле. Не зная зачем, она несколько раз кивнула.
— Помиловать Данияра?
— Да, — сразу ответила она.
Он взял её руку и приложил к бинтам.
— Знаешь, что он сделал, — он провёл тонкой рукой, как кисточкой художника, чуть ниже, к сердцу, — вот здесь. Ещё немного, и я был бы мёртв. Тебе вообще наплевать?
Руслана подняла глаза, в них сверкнула молния. Конечно, нет, идиот, она же сама зажимала рану, чтобы ты не истёк кровью в подворотне. Он понял её взгляд по-своему и грубо скинул руку со своей кожи.
— Пришла ночью, чтобы отработать его жизнь? — он сразу заметил подведённые чёрным глаза и платье с самым глубоким вырезом из всех, что он для неё подобрал.
— Ал…
Она переступила порог его спальни и подошла практически вплотную. Сейчас их губы соприкоснутся, и снова всё будет нормально.
— Дорогая, это не так делается, — со злорадной усмешкой он сковал её плечи и подтащил к письменному столу у окна.
Девушка не успела опомниться, как он взял её за шею, резко повернул и наклонил к столу. Она успела выставить руки перед ударом, попыталась встать, но он за голову придавил её к столешнице. В живот больно врезалась металлическая чернильница.
— Не дёргайся, — сказал он, после чего одним рывком сорвал с неё пояс, переломив две застёжки разом.
— Ал, подожди! — крикнула Руслана.
— Ты разве не за этим пришла? — верхняя юбка задралась на спину, оставив между ними лишь тонкую белую материю.
Он услышал всхлип. Подняв девушку со стола, Алоис сразу прижал её к стене. Оставив одну руку на дрожащем плече, другой он вытер чёрные потёки под карими глазами.
— Ты знала, что делала? Тогда, на острове. Потом передумала, но было уже поздно?
— О чём ты?
— Приворот, Руслана! — он ударил по стенке ладонью, отчего картина, висящая рядом, чуть не упала.
— Я ничего не делала…
— Значит не знала, — он усмехнулся, — ладно. Тогда кулон. Просто снотворное? Данияр не так тебе объяснял. Я должен был уснуть навсегда. И ты без колебаний согласилась.
Девушка забегала глазами. Он прав.
— Потом яд, что принёс твой любимый вояка в Рутивль. Похоже, что ты понимала, почему я не могу тебя тронуть.
— Потому что ты любишь меня? — прошептала она.
— Не льсти себе. Всего лишь приворот. И он уже снят, — он отпустил её и указал на дверь, — уходи. Я дал достаточно, чтобы ты до конца жизни во мне не нуждалась.
Но Руслана не двинулась с места.
— Я не уйду, пока ты мне всё не объяснишь, — она говорила, не поднимая головы.
Он взял девушку за подбородок, и направил к своему лицу.
— Всё это время я был под действием твоей ворожбы. Под предлогом ритуала путешествия души, ты смешала нашу кровь в воде из русалочьей реки. Тебе уже тогда сказали, что я Богород? А потом ты увидела мои воспоминания и поняла, что ошиблась? Ты всё время думала, что меня разоблачат. Поэтому я был так ненавистен. Когда ты узнала, что я всё-таки займу престол, придумала историю с похищением. Захотела стать царицей? Но я слишком жестоко обошёлся со Златояром?.. Жаль, что Влада меня расколдовала, правда? А то бы я до конца жизни за тобой бегал.
— Всё не так, — она замотала головой, пытаясь осознать услышанное.
49 Погоня
Руслана прижала руки к груди, сдерживая выбивающееся сердце. Пришлось задержать дыхание, чтобы остановить приступ нарастающей паники. Помогло. Минуту назад Алоис выставил её за дверь. Она хотела злиться, но могла только растерянно оглядываться. Платье с чёрным пятном посередине висело мешком без пояса. Красивые, но жутко неудобные туфли растёрли большие пальцы. Должно быть, всё лицо сейчас чёрное от размазанных слёз.
Ноги подкосились, и она сползла по красному дереву вниз, сев на пол. Алоис стоял, прислонившись к двери. Он ждал, когда она уйдёт, и услышал тихие едва различимые слова, которые предназначались ей самой:
— Какой же ты дурак… Лучше бы я и дальше тебя ненавидела.
Она ушла тяжёлым шаркающим шагом, абсолютно ей не свойственным.
Алоис приоткрыл окно, но намеренно не посмотрел вниз. Тишину ночи разбавляли отдалённые голоса караула, поселившиеся в клумбах сверчки и Снежок, подгоняемый своей хозяйкой.
Зря она пришла. Жизни Данияра и его подельников ничто не угрожало. Ал подписал приказ о помиловании сразу же после суда. Завтра на рассвете заключённых выведут на эшафот и перед народом зачитают его решение. Годовая ссылка взамен повешения. Именно столько стоило признание Русланы законной дочерью. Она всегда об этом мечтала.
Впервые ему захотелось забыться в дыме дурманящего мха.
На полу остался лежать красный пояс с привязанным кошельком. Он подошёл к столу. Чернильница опрокинута. Он понимал, что опять психанул сильнее, чем следовало. Не нужно было доводить Руслану до слёз. Ал поднял с пола её вещи. Пояс оказался крепким, но лёгким, а вот кошель весьма увесистым. Хорошо, а то он переживал, что она голодала последнюю неделю. Парень заглянул внутрь, но не увидел ни одной монетки. Вместо денег — подсолнечные семечки. Странно. Она всегда любила лесные орехи и отказывалась от семян любого вида. Но было там и кое-что ещё.
Ал высыпал содержимое на ладонь.
Два обручальных кольца с рунами и две платиновые цепочки из храмового огня.
— Руслана, ну зачем? — он поднял пальцы к бровям и с силой надавил на переносицу. Он не плакал с детства и сейчас не собирался.
Он уже всё решил, и она пришла совсем не вовремя, ведь завтра будет, возможно, самый важный день в его жизни. Но сегодня она была такая красивая. Ворожбы больше нет, но ничего не изменилось. Руслана по-прежнему особенная.
Примерив обручальное кольцо, он чуть в голос не засмеялся над собственной глупостью. Русалочьи чары отворачивали его от всех остальных, но на чувства к Руслане они никак не влияли. Он любил её по-настоящему. И только что прогнал.
Накинув первую попавшуюся одежду, он помчался в сторону конюшни, чтобы взять Буяна и всё исправить. Охране он ничего не объяснил, но запретил за ним следовать, собираясь скоро вернуться вместе с женой. Алоис думал, что догонит её на пол пути к дому, но он и предположить не мог, что девушка сейчас скачет совсем в противоположном направлении: к городским воротам, Западному лесу и уже ожидающему её Златояру.
Ал несколько раз постучал, и, не дождавшись ответа, открыл дверь своим ключом. Тишина. Сначала он решил, что приехал раньше девушки, но заметил в спальне тусклый свет догорающей лучины. Переступая через разбросанные по полу дарственные бумаги, он направился вглубь дома. Тоже пусто. Он уже собирался вернуться, но его внимание привлекли тонкие свёртки писем на столике.
Подобные обычно доставляются птицами.
Чувствуя, как земля уходит из-под ног, Ал бегал глазами по строчкам и не мог понять, как такое возможно. Сердечные весточки от витязя, одна мелодичнее другой.
Любит. Жить не может. Предлагает сбежать.
— Чёрт побери! Руслана! Нельзя же быть такой доверчивой! — Алоис влупил по столу кулаком, тот раскололся по середине, и в расщелину скатились все шкатулки с украшениями. Он знал цену словам Златояра. Этот ублюдок просто её использует.
