Пораженные (ЛП) - Бейкер Р. Д.

— Хм. — Кроули откидывается на спинку стула, уставившись в потолок. — Андерсон сказал, что тебе пришла в голову блестящая идея заняться пиаром после того, что сделал Браун. Думаю, хороший повод провести с ней время.

— Ну, это сработало, не так ли? Больше никаких беспорядков. Счастливые мешки с кровью. Работа выполнена.

Кроули задумчиво поглаживает подбородок.

— Да, ты молодец. — Он вдыхает через нос. — Знаешь, в последнем лагере, где я служил, недалеко от Роанока, был один парень. Этот молодой вампир влюбился в один из кровавых мешков.

— А сейчас с ним что? — Я стараюсь, чтобы мой голос звучал совершенно ровно. — Это немного глупо, не так ли? — Ко мне это не имеет никакого отношения. Кроули просто разговаривает. Если я сохраню небрежный тон, он ничего не заподозрит.

— Да, довольно глупо. — Кроули лениво поворачивается взад-вперед в кресле, его глаза по-прежнему устремлены вверх. — В некотором роде закончилось плохо для всех.

— Да? Что случилось?

Кроули тяжело вздыхает.

— Они отравили его, морили голодом, а потом поместили ее с ним в комнату. После двух недель отсутствия еды ничто не могло спасти ее от него.

У меня кровь стынет в жилах.

— Значит, он убил ее?

— Конечно. — Кроули поднимается на ноги и хлопает меня по плечу. — Я до сих пор слышу, как он кричал, когда понял, что натворил. Такое дерьмо, как это, никогда хорошо не заканчивается.

— Ну, я полагаю, правила существуют не просто так. — Я не встречаюсь с ним взглядом, осознавая, что его взгляд прикован к моей щеке. — Сломай их, разберись с последствиями.

— Это уж точно.

Когда он не двигается, я поднимаю на него глаза, молясь, чтобы он не увидел предательства, которое, должно быть, написано у меня на лице.

— Тебе что-нибудь нужно, Кроули?

— Нет, ничего. — Он поворачивается к двери. — Береги себя, Кинг.

Его прощальные слова тяжелы, и я начинаю задаваться вопросом, сколько людей знают. Интересно, знает ли Андерсон? Я дважды щелкаю по экрану, вызывая трансляцию в спортзал. Еще один щелчок, и экран становится черным. Я качаю головой, осуждая себя, отталкиваюсь от стола и выхожу под дождь. Если бы Андерсон знал, меня бы здесь больше не было. Я был бы либо мертв, либо переведен в другое место, подальше от Джульетты.

История, которую только что рассказал мне Кроули, заставляет меня дрожать. Мысль о том, чтобы причинить боль Джульетте, вызывает у меня тошноту. Сама мысль о том, что они могли бы сделать это с ней, со мной, в наказание за простое желание быть вместе — это отвратительно. Я бросаю взгляд на колючую проволоку, проходя мимо нее, в очередной раз проклиная этот гребаный мир, в котором мы оказались.

Я направляюсь в спортзал, едва замечая людей, которые проходят мимо меня, когда поднимаюсь по ступенькам. Джульетта спускается с беговой дорожки, как раз когда я вхожу. Я хочу подойти к ней и заключить в объятия, и то, как загорается ее взгляд, когда она поворачивается и видит меня, говорит мне, что она хочет того же.

Но мы не одни. Двое мужчин все еще стоят у гирь, завершая свои сеты. Джульетта опускает голову, затем направляется в женский туалет. Убедившись, что мужчины больше заботятся о своей репутации, чем обо мне, я следую за ней и запираю за собой дверь.

Джульетта прислоняется к стойке, ее лицо расплывается в улыбке, когда я подхожу к ней.

— Привет, — говорит она с придыханием, тихо постанывая, когда я накрываю ее рот своим.

— Ты в порядке? — Я отстраняюсь от нее, пристально вглядываясь в ее лицо.

Она кивает.

— Да, в порядке. Пока ты в безопасности, я тоже спокойна.

Я баюкаю ее голову, зарываясь пальцами в ее волосы.

— Я не мог перестать думать о тебе всю ночь.

— Я о тебе тоже. — Она прижимается своим лбом к моему. — Мне приснился сон, что ты был в моей постели и гладил мне спину. Это было так приятно. — Она снова целует меня, ее зубы прикасаются к моей губе. — Я просто хочу, чтобы твои руки были на мне.

Она возится с пуговицами, стягивая рубашку с моих плеч, прежде чем притянуть меня к себе. Она оставляет крошечные поцелуи вдоль моей ключицы, наполняя мое тело сладостью. Когда она смотрит на меня своими большими глазами, я понимаю, что это опасно. Я знаю, что мы за запертой дверью, и это не заставляет меня чувствовать себя хоть немного лучше.

Но что-то не так. Я отстраняюсь, хмуро смотрю на нее, пытаясь определить, откуда этот запах.

— Сайлас? — Она приподнимает бровь, отодвигаясь от стойки.

Малейшее подрагивание ее век подсказывает мне, что ей больно.

Я сжимаю ее подбородок руками.

— Ангел, что случилось? Тебе больно?

— Не от тебя, правда. — Ее нижняя губа дрожит, а в глазах блестят слезы. — Я в порядке, правда. Я просто хочу тебя.

Она снова целует меня, но даже при этом начинает плакать. Этот запах, он… стерильный. Лекарственный. Что-то едкое покрывает ее запах.

— Ангел, пожалуйста, поговори со мной. Что случилось?

Она делает глубокий вдох, ее глаза крепко зажмуриваются, и каскад слез стекает по ресницам.

— Они провели обследование.

— Осмотр?

Она запрокидывает голову, чтобы посмотреть на меня, и кивает.

— Гинекологический осмотр. Они сказали, что им нужно убедиться, что… со мной все в порядке.

Паника зарождается у меня в животе.

— Они обследовали тебя изнутри?

— Да. Это было… Это было так неудобно. Я просто хотела тебя, все это время. Я просто хотела, чтобы ты был рядом и держал меня за руку. Я не понимала, зачем они это делали, и они не сказали мне…

Она замолкает, обнимая меня за талию и тихо плача.

Урчание в моем животе не прекращается. Какого хрена им осматривать ее?

Внезапно ее пальцы впиваются в мой затылок, и она притягивает меня к себе, жадно целуя и засовывая руку мне в брюки.

— Джульетта, — выдавливаю я сквозь зубы. — Что ты делаешь?

— Я так скучала по тебе. — Она прижимается лицом к моей шее, пытаясь обнять меня рукой. — Я просто… мне нужно…

— Джульетта, остановись. — Я мягко отстраняю ее руку от себя, и она со слезами прижимается ко мне. — Я здесь, ангел. Прямо здесь.

Я прижал ее руку к своей груди.

— Мне нужно чувствовать тебя, — бормочет она, прижимая руку к глазу. — Я просто… я не знаю, что делать. Я не знаю… Я не знаю, что происходит.

— Ты расстроена и хочешь избавиться от этого. — Я обнимаю ее руками, целую в висок. — Бояться — это нормально. Теперь все кончено. Я здесь.

Три громких удара в дверь заставляют нас обоих подпрыгнуть, и я прижимаю ее к себе.

— Уходи, прямо сейчас. — голос Сэм резкий и ясный. — Сайлас, я знаю, что ты там.

Черт.

Широко раскрытые глаза Джульетты смотрят на меня, все больше и больше слез стекает с ее ресниц. Она качает головой, обхватывая мое лицо руками.

— Сайлас…

— Все в порядке. — Я глажу ее по волосам и целую в лоб.

— Сайлас! — в голосе Сэм слышится раздражение.

— Просто дай нам минутку! — я кричу через плечо.

Ей так не терпится увидеть, как я страдаю, что она даже не может дать мне секунду, чтобы одеться.

Джульетту трясет так сильно, что она едва может держаться прямо, тяжело опираясь на стойку и наблюдая, как я натягиваю рубашку и застегиваю ее. Громкие рыдания вырываются из ее горла, и к тому времени, как я открываю дверь ванной, она близка к истерике. Сэм смотрит на нас обоих, когда мы выходим в коридор, положив руку ей на бедро.

— Повеселился? — она приподнимает бровь, рассматривая меня с откровенным отвращением. — Ты действительно ничему не учишься, не так ли?

— Думаю, что нет. — Я обнимаю Джульетту за плечи, когда она закрывает лицо руками. — В этом смысле я немного туповат.

— Очевидно. — Взгляд Сэм перемещается на Джульетту. — Она должна уйти. Нам нужно немного поговорить.

Я с трудом сглатываю и целую Джульетту в макушку.

— Я говорил тебе, оно того стоило, помнишь?

— Иди. Сейчас же. — Голос Сэм стал низким.

— Ты собираешься причинить ему боль! — Джульетта убирает руки от лица, ее голос срывается, она продолжает плакать. — Если ты собираешься причинить ему вред, просто убей нас обоих!