Рассвет Оникса (ЛП) - Голден Кейт

— Тогда возьми меня, — сказал Кейн. — Отпусти их. Я пойду к отцу добровольно.

Мое тело содрогнулось, но я промолчала. С Кейном все будет в порядке — он был Фейри.

Халден сдвинулся с места — мучительная пауза, а затем:

— Я тоже не могу этого сделать.

Кейн кивнул, на его лице отразилась ужасающая решимость.

— Значит, он знает.

— Что знает? — спросила я. Мой голос звучал пронзительно и не принадлежал мне.

Прежде чем кто-то из них успел мне ответить, Кейн с гортанным рычанием бросился на Халдена. Они с силой влетели в тюки сена позади нас. Ли вскрикнула, и я бросилась бежать, таща ее за собой. Но когда мы выбежали из конюшни, я остановилась, больно ударив Ли в тазобедренную кость.

Мимо проходили солдаты, направляясь к замку, который теперь возвышался костром среди пальм. Ли взглянула на меня, в ее глазах светилось столько страха, сколько я никогда не знала.

— Шшш, — сказала я. И мы вернулись в конюшню.

Внутри было еще хуже.

Батальон Халдена нашел его, и Кейн стоял на коленях, удерживаемый шестью Янтарными солдатами.

Сердце разрывалось на части, когда я видела его избитое лицо. Поняв, что бежать мне больше некуда, Халден подошел ко мне сзади и схватил за руки, заставив мой меч грохнуться на землю. Ли закричала, когда двое солдат оттащили ее от меня.

— Нет! — воскликнула я.

— Я никогда не думал, что наше последнее объятие будет таким, — сказал Халден, прижимаясь к моей шее. Кислота забурлила в моем желудке.

— Как ты можешь так поступать? Что с тобой случилось?

— Я не знаю, наверное, ты никогда… — Охваченная яростью и не желая слушать продолжение фразы, я со всей силы врезалась затылком ему в нос.

В черепе раздался довольный хруст, и я впечатала каблук ботинка в его ногу. Халден издал придушенный визг, отпустив меня, и я бросилась за мечом.

Он застонал и схватился за лицо: кровь хлынула из носа, проливаясь между пальцами.

И я наслаждалась ею. До последней капли.

Я бросилась к охраннику, державшему правую руку Кейна, уворачиваясь от других мужчин, которые пытались поймать меня. Но я была быстрее — я замахнулась мечом на одного солдата, заставив его либо отпустить Кейна и увернуться, либо потерять голову.

Широко раскрыв глаза, он выбрал первое и на долю секунды освободил руку Кейна, чтобы увернуться от моего удара.

Еще двое стражников настигли меня, схватили за волосы, руки, талию и повалили на пыльное сено на полу конюшни.

Но Кейну только этого и надо было.

Я захныкала, чувствуя, как колено, упирающееся мне в спину, сдавливает дыхательные пути, когда я наблюдала, как Кейн одной свободной рукой легко и со свирепым наслаждением расправляется с остальными мужчинами, которые его удерживали. По деревянному сараю разнесся треск, хруст и хлюпанье, и когда я на краткий миг высвободилась, все, что я смогла увидеть, была груда бесчувственных Янтарных тел.

Кейн без труда оттащил от меня двоих мужчин и с двумя ужасающими ударами впечатал каждого в стену позади нас. Я вонзила меч в бедро третьего солдата и бросилась к Халдену.

— Арвен… — взмолился он, падая на землю.

Я ударила его в висок своим пепельным сапогом достаточно сильно, чтобы он потерял сознание. Кровь ревела у меня в ушах, и я надеялась, что больше никогда не услышу, как он произносит мое имя.

Кейн добрался до Ли раньше меня, и двое мужчин, державших ее, мгновенно отпустили его, отступив от его громадной, ужасающей фигуры.

— Умница, — прорычал он и подхватил Ли на руки. — Очень умно. — Потом обратился ко мне: — Пойдем.

Я бросила последний взгляд на бессознательное тело Халдена и побежала за Кейном.

Мы помчались к замку, но…

Он… исчез.

Мое горло сжалось, когда я вдохнула чистый пепел, и я закашлялась.

Вся крепость пылала и рушилась. Черный туман из дыма и пепла, словно грозовая туча, клубился среди холмов. Треск дерева эхом разносился по ночи.

Но у нас не было времени смотреть.

Две саламандры угрожающе ползли к нам, а Гранатовое воинство, сидя на них, направляло их в нашу сторону.

— Сюда, — прорычал Кейн.

Потея и кашляя, я оглянулась назад.

Ошибка.

Еще одна стада солдат, в Янтарной форме, направлялось к нам из-за конюшен. Должно быть, они заметили нас, как только мы покинули Халдена и его людей. Целенаправленно маршируя, с флангов нас обступили еще по меньшей мере пятьдесят человек, мы застряли.

Я подавила рыдание.

Я знала, что нам нужно двигаться дальше, но идти было некуда.

Черт, черт, черт.

Кейн посмотрел на ночное небо с чем-то похожим на признание. Он испустил долгий выдох.

— Мне жаль, — это было все, что он сказал.

Одной рукой по-прежнему прижимая к себе Ли, а другой отталкивая солдат, он закрыл глаза.

В темноте было трудно что-либо разглядеть, а клубящиеся клубы дыма затушили лунный свет, который мог бы осветить открывшуюся передо мной картину. Тем не менее я наблюдала за тем, как один-единственный темно-черный след тени, словно обладающий собственным разумом, пробирается сквозь армию, марширующую к нам. Расщепляясь на лианы черных лент, безмолвно, каждый солдат перед ним был задушен темными, извращенными призраками. Агонизирующие крики о пощаде пронзали ночь, но Кейн не сдавался. Он сосредоточился еще сильнее, создавая тьму, шипы, тени и пыль. Задыхаясь, захлебываясь, мужчины падали один за другим. Кейн не пошевелил ни единым мускулом, но его челюсть была стальной, а глаза — безжалостными и пылающими.

Моя кровь превратилась в лед, а горло сжалось от придушенного вздоха. Я знала, что он собой представляет. Я знала, на что он способен.

Но ничто не могло подготовить меня к чудовищности его хищной, смертоносной силы — мгновенной смерти стольких людей.

Я инстинктивно отступила назад.

— Бегите, — прорычал он, опуская Ли на землю, чтобы он мог использовать обе руки. — Доберитесь до берега.

Я знала, кто он такой. Я приняла его.

Но злобные колючие нити проросли из самой земли и уничтожили — нет, уничтожили и разорвали — каждого человека. В одно мгновение он был живым, разъяренным, готовым убивать, а в другое — кучкой пепла, разносимой ветром.

Этого было достаточно, чтобы вытеснить воздух из легких и превратить желудок в бурлящую воду.

— Идите! — прорычал он нам.

Я должна была двигаться. Мы должны были двигаться.

Я взвизгнула, взяла Ли за руку и сделала то, что он сказал, — побежала как от него, так и в сторону надежды на безопасность. Саламандры все еще преграждали нам путь к замку, а значит, и к пещерам на пляже, но вторая волна непроглядной черноты обрушилась на саламандр перед нами, утопив их в удушающей приливной волне тени. В ответ твари изрыгнули огонь, и я пригнулась, прикрывая Ли руками, но он так и не достиг нас. Вместо этого огонь превратился в пепел в воздухе и обрушился на травянистые холмы, словно тошнотворный снег, освещенный лунным светом, тьмой и смертью.

Мы продолжали бежать мимо дыма, поднимавшегося от сгоревшего замка, к берегу.

Янтарные и Гранатовые солдаты были повсюду, упиваясь криками, они вытаскивали молящие души из оружейной и кузницы. Кровь растеклась по грязи и траве маленькими лужицами, и наши ноги плескались в них, как в дождливый день.

Мы пробирались сквозь вопящих людей и горящие строения, мимо воюющих солдат, схваток на мечах и кровавых сцен, которые я никогда не смогу вычеркнуть из своего сознания, не говоря уже о сознании Ли.

Проходя мимо расчлененного трупа, я шепнула ей, чтобы она закрыла глаза. Но я знала, что она не сделает этого.

Это сделал Король Фейри. Он разрушил эту мирную столицу земли, цветов и соленой воды. Превратил ее в кровавую, обгоревшую шелуху.

Он должен был умереть.

Он должен был умереть за то, что сделал.

Кейн позаботится об этом.

Наконец мы добрались до каменного выступа, укрывавшего пляж.

— Иди за мной, — прошептала я Ли, и сердце застучало в горле, пока мы пробирались через пещеры, окружавшие бухту. Наши ноги были холодными, лодыжки чесались от соленой воды и грубого песка. Только шум разбивающихся волн и слабые боевые крики проникали в тихие пещеры. Да еще наше неровное, отчаянное дыхание.