Русалка в академии (СИ) - Максонова Мария

— Боже, это же клинок халифатского витязя тысячелетней давности, — ахнул Ярис, увидев что-то. — Какая редкость, особенно в Империи.

— А здесь полный доспех эльфийского война, — Глиренс махнул рукой в сторону, и я увидела на манекене кольчугу, блестящую и серебряную, будто из мифрила, как во Властелине колец; изящной формы шлем с желтым камнем в зоне третьего глаза, колчан со стрелами на плече.

— А тут шпильки темноэльфийки, — подсказала мне Жильета, указывая на весьма непримечательный стенд с простыми на вид палочками коричневого цвета. Она открыла стенд и, нажав на что-то, вытащила из одной из палочек тонкую металлическую спицу треугольного гранения. — Это острейшие кинжалы. Темноэльфийская воительница должна сражаться до последней капли своей крови, а, если понимает, что ее возьмут в плен, должна перерезать себе горло, чтобы не выдать тайн подземелья. Очень редкая вещь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я, впечатленная, покивала.

— Дамы, прошу, не трогайте, это очень опасные кинжалы. Не смотрите, что маленькие, ими можно серьезно обрезаться, — заметил нас служитель библиотеки и вдруг осекся: — леди Жильета! Боже! Как я рад вас видеть! — Жиль, поморщившись, поспешила убрать кинжал обратно в крошечные ножны и закрыть витрину.

— Здравствуй, Джоус, — выдавила из себя улыбку она.

— И как я вас сразу-то не признал? Вы всегда любили эти темноэльфийские штучки и зачитывались книгами о них. Несмотря на то, что в тот раз едва не отрезали себе этим кинжалом пальцы, — он с улыбкой погрозил ей трясущимся от старости пальцем. — Меня тогда чуть не уволили.

— Ты преувеличиваешь, — хмыкнула Жильета. — Это был всего лишь небольшой порез.

— До кости! Я помню, я точно видел кость! Чуть в обморок не упал! А она стоит и спокойно так разглядывает. А кровища льется прямо на платице... — старик сам оборвал свои невеселые воспоминания и сменил тему: — так вы, наконец, помирились с родителями? Какая радость!

Жиль поморщилась:

— Не думаю, что мы когда-нибудь сможем наладить отношения...

— Да что же это такое! Где же это видимо, чтобы дети с родителями ссорились из-за какой-то ерунды! Вам просто поговорить нужно по душам. Уверен, ваш отец уже раскаялся, да и вы сами должны были понять, что были слишком-слишком упрямы, — принялся причитать старик.

— Мы просто ненадолго побудем здесь и посмотрим кое-какие вещи в библиотеке, — прервала его Жиль. — Иди отдохни, я сама смогу показать все гостям. Уверяю, мы не испортим книги...

— Конечно-конечно, как можно, — закивал старик. — Оно и понятно. Никогда, никогда вы не вредили книгам. Никогда не рисовали на страницах, не вырывали их... не то что ваши братья... вот я помню... — бормоча, он пошел в сторону стоящего в закутке у дверей диванчика. Там лежал теплый плед, а на столе стояла большая исходящая паром кружка.

— Ладно, идемте, — решительно тряхнула головой Жиль, сбрасывая с себя ненужный уже плащ.

Она направилась к местному аналогу клавесина, стоящему в углу. Ярис и Глиренс подтянулись к нам ближе. Жиль поднялась на возвышение в одну ступеньку, на котором стоял инструмент, но не стала играть, а потерла нервно руки и прикоснулась ими прямо к одному из светящихся торшеров, установленных по кругу и выполненных в виде шара на длинной витой ножке. Свет прошел сквозь ее руки, сделав их красными, как если прижать фонарик к пальцам. Жиль поморщилась, и я увидела, как вокруг нее заструилась магия Воды, смешанная в изящную вязь с силой Земли. Они закружили вокруг в изящном танце из волн и квадратов, куда более изящном, чем в современных заклятьях, а потом пол под ней дрогнул и весь подиум с клавесином отъехал в сторону, открывая проход в подземелье. По бокам лестницы вниз вспыхнули магические светильники, Жильета оторвала руки от светильника и принялась заматывать ладонь белоснежным платком, но я все равно заметила кровь — порезы шли по всем пальцам и соединялись на ладонях. Глиренс шагнул к ней ближе, на его руках светилось заклинание исцеления.

— Просто царапины, — отмахнулась Жиль. — Заживут за пару минут. Просто доступ в подземелье имеют только те, в ком течет кровь Укревероусов.

Глиренс все равно схватил ее за руки и быстро исцелил, а потом тщательно стер кровь, чтобы проверить, что больше ранок не осталось. Чтобы Ярис, как на крыльце, не попытался переставить мое кресло с места на место, я первая активировала магию и начала спускаться вниз. Профессор поспешил за мной. Но, глянув на Жиль, я успела заметить, как Глиренс быстро наклонился и поцеловал ее в исцеленную ладонь. Покраснев, я отвернулась.

Подземный этаж библиотеки был намного меньше, чем главный. Всего один шкаф с книгами и свитками, несколько постаментов с самыми дорогими и древними экспонатами в ящиках под стеклом.

— Вот он, дневник княгини-русалки, — Жиль обогнала нас с Ярисом, застрявших у входа, и решительно открыла одну из витрин.

Внутри лежала продолговатая деревянная шкатулка, из которой с двух сторон торчали ручки. Жиль переставила ее на стол и раскрыла. Оказалось, что эта шкатулка хитро открывается, раскрываясь в несколько раз и становясь удобной подставкой для свитка, по бокам торчат только ручки от палочек, на которые документ накручен. Держатели фиксируются в подставке, позволяя просматривать содержимое без необходимости держать его на весу.

Глава 54

Я поспешила заглянуть в развернутый Жильетой свиток и не сдержала вздоха разочарования. Где-то на заднем плане у меня присутствовала надежда, что свиток написано просто на русском или на английском, что здесь уже были попаданцы из нашего мира. Но это было бы слишком фантастично.

Вместо этого документ был заполнен странным орнаментом, причем, было видно «утерянные» части рисунка, где он прерывался, а потом продолжался вновь. Присмотревшись, я поняла, что многие символы мне отдаленно знакомы — они напоминали формы магических схем, элементы заклятий разных стихий, но какие слова за ними прятались, мне было неизвестно.

Ярис поспешно уселся за стол и достал блокнот, в котором быстро начал записывать перевод. Я попыталась подсмотреть под его рукой, но наткнулась на мрачный недовольный взгляд.

Вздохнув, отъехала подальше, чтобы не мешать и «не стоять над душой», сама ведь этого терпеть не могу. Огляделась вокруг. Глиренс разглядывал какое-то оружие в одном из стендов, Жиль осматривала полки с книгами. Я тоже со скуки еще раз покосилась на Яриса, а потом со вздохом принялась осматривать стойки с экспонатами. Тут было какое-то оружие, украшения, несколько книг. Мне они ни о чем не говорили, а подписей, как в музее, здесь не было. Да и в земном музее хоть какое-то понимание того, к какой исторической эпохе относятся вещи, с чем связаны, они имеют хоть примерный контекст. Тут же... странные вещи, видно, что старинные и одновременно дорогие — со вставками золота и серебра, разных минералов, вероятно, драгоценных.

Меня заинтересовала одна из стоек, в ней лежал красивый клинок, я не могла сообразить, как его назвать: то ли длинный кинжал, то ли короткий меч. Самое интересное, что его гарда была украшена перламутром: красивая волна на навершии, которая в переплетении металла переходила в защиту для пальцев и дальше скользила даже по клинку. Я подумала, что вот такая вещь могла бы действительно принадлежать морскому народу.

Потом у меня мелькнула мысль, что, возможно, вещи все эти не простые, возможно, здесь есть магия. Плетения заклятий очень сложно рассмотреть, когда они не активированы, когда речь идет об амулетах, но все же возможно, если знать, что искать и каким образом. Дело в том, что у любого амулета в плетении присутствует активатор — та часть рисунка, которая должна среагировать на внешние условия. Например, на нажатие на кнопку. Эта часть должна быть всегда запитана магией, иначе амулет не сможет работать. Заметить эти плетения на фоне магических светильников, защиты, системы подачи воздуха и прочего весьма сложно, но возможно, если знать, как искать. Тем более, что, как мне кажется, мои возможности в этом деле были лучше, чем у людей. Насколько я поняла, маги не видели не заполненных силой частей чужих артефакторных плетений, а вот я их могла заметить, если присмотреться, они выглядели как полупрозрачные тонкие ниточки. Так что я перешла на магическое зрение и принялась внимательно разглядывать все вокруг, стараясь не концентрировать зрение на ярких магических плетениях.