Пораженные (ЛП) - Бейкер Р. Д.

Требуется всего несколько движений, чтобы ее влагалище затрепетало вокруг меня. Ощущения слишком сильные. Мое желание делает меня глупым. Я знаю, что не должен, но я рычу от наслаждения, изливаясь глубоко внутри нее. Ее пальцы сжимают край подушки, голова откинута в сторону, волосы закрывают лицо. С каждым глубоким вздохом пряди этих мягких золотых волос срываются с ее губ.

Черт, она идеальна.

Я выхожу из нее и опускаюсь между ее бедер. Она не протестует, когда я лижу и посасываю ее клитор, полный решимости снова довести ее до оргазма, вложив в нее всю свою сперму. Она делает один резкий, короткий вдох за другим, ее тело сжимается, и с пронзительным стоном она пульсирует на моих губах.

— Хорошая девочка, — бормочу я в ее мокрую киску. — Какая же ты, черт возьми, хорошая девочка.

Я провожу языком по шрамам на ее половых губах, вниз по бедру, по моей метке, моему клейму. Мне приходится сделать ровный вдох, потому что ощущение этой приподнятой кожи на моем языке возбуждает меня, и я знаю, что ей нужно отдохнуть и поесть, прежде чем я перегну ее через кухонный стол и трахну снова.

— Шторм все еще продолжается? — ее голос хриплый и усталый, и она моргает, когда я убираю волосы с ее лица.

— Да, ангел. — Дождь барабанит в окно, когда я приникаю губами к ее губам. — Торнадо нет, но шторм все еще продолжается.

— Тогда нам лучше остаться здесь.

Она притягивает меня к себе, и мы вместе ложимся в кровать, мои руки крепко обнимают ее. Мы оба ненадолго засыпаем, но я сплю не очень крепко. Я даже не устал. Я просто счастлив и чувствую себя более комфортно, чем когда-либо за последние годы.

Когда я просыпаюсь некоторое время спустя, небо едва заметно проясняется, все еще затянутое сердитыми тучами. Джульетта переворачивается в моих руках и улыбается мне.

— Еще раз доброе утро, — она целует меня в ключицу. — Немного разочарована, что не просыпаюсь с твоим членом внутри меня.

Я смеюсь и потягиваюсь, закидывая руку за голову.

— Должен сказать, мне нравится делать с тобой все, что я захочу.

— Мне тоже. — Она кладет подбородок мне на грудь, пристально глядя на меня своими большими серыми глазами. — Но не анал. Я не возражаю против всего остального, но анальный секс — это ободряющая штука. Заставляющая полностью проснуться.

— Понял, ангел. — Я глажу ее лоб кончиками пальцев. — Ты чувствуешь себя в раю, когда спишь.

Она улыбается мне, ее глаза выдают всю ту кипящую похоть, которая скрывается под поверхностью.

— Мне нравилось вот так просыпаться. Твой рот. — Она целует мою грудь. — Твои пальцы. — Ее язык скользит по пирсингу в моем соске. — Твой член. Что бы ты ни хотел ввести в меня, пока будишь, я не возражаю.

Я стону, когда ее язык снова исследует мой пирсинг.

— Сначала тебе нужно поесть.

— Что? — Она начинает двигаться вниз по моему животу, облизывая и целуя по ходу движения.

— Ангел, я серьезно.

Но я перестаю протестовать, когда она движется вниз по моему телу, и когда ее рот опускается на мой член. Я просто поддаюсь ощущениям. Ее язык исследует мою длину, двигаясь вверх и вниз, ее зубы покусывают мой пирсинг. Она берет меня глубоко, ее головка слегка покачивается вверх и вниз.

— Давай просто останемся здесь навсегда, — говорю я со стоном, запуская пальцы в ее волосы.

Она издает негромкий задыхающийся звук, когда я засовываю свой член ей в горло, и ее руки впиваются в мои бедра, призывая меня трахнуть ее в рот.

— Черт возьми, давай просто останемся здесь, ангел.

Она мычит, звук вибрирует прямо во мне, и я взрываюсь у нее во рту. Она проглатывает все, нежно облизывая мой член, прежде чем выпустить меня с мягким хлопком. Она улыбается мне, облизывая губы.

— Жаль, что ты мало спишь, я могла бы разбудить тебя вот так.

Я смеюсь, притягивая ее в свои объятия.

— Тогда мне придется начать больше спать. — Я целую ее в лоб, и она счастливо вздыхает. — Пойдем, тебе нужно позавтракать.

— А как насчет тебя? — она поднимает на меня взгляд, внезапно полный беспокойства. — Я имею в виду, тебе нужно больше крови, чем ты принес с собой, верно?

— Со мной все будет в порядке. Если ты будешь много есть, пока мы здесь, я смогу спокойно выпить твою. Я просто не хочу причинить тебе боль.

— Ты хочешь сказать, что я получаю больше оргазмов за день? — она смеется, когда я шлепаю ее по заднице. — Я согласна с этим.

— Ладно, а теперь вставай.

Мы натягиваем одежду и направляемся на кухню, где я готовлю ей еще одну причудливую банку полуфабрикатов, которая заставляет ее радостно хлопать в ладоши. Она съедает все это, и ее щеки розовеют, губы пухлые, и она выглядит намного лучше, чем когда-либо в поселении. Она всегда была красива, но всего в двух днях пути от этого места, и она больше не похожа на пленницу.

— Ты это серьезно? — она спрашивает меня.

— Что это значит?

— То, что ты сказал, пока я сосала твой член. — Она ухмыляется мне. — Насчет того, чтобы остаться здесь навсегда?

Я откидываюсь на спинку сиденья и смотрю в окно. Дождь тяжелой пеленой хлещет по открытому полю, в верхушках деревьев клубится туман.

— В другой жизни, да. Ты и я, мы бы остались здесь. У нас был бы наш милый маленький дом. Может быть, собака. Ферма. И мы бы трахались каждую ночь.

Когда я снова смотрю на нее, выражение ее лица находится где-то между удовлетворением и печалью.

— Звучит заманчиво. — Она опускает взгляд на свои руки. — Ты же знаешь, что мне давно не делали укол «депо», верно?

— Да.

Ее глаза остаются опущенными.

— Ты сказал, что человеку трудно забеременеть от вампира.

— Так и есть. — Я наклоняюсь через стол, протягивая руку, которую она берет, но по-прежнему не смотрит на меня. — Ты не хочешь, чтобы я кончал в тебя? Ты это хочешь сказать?

Она качает головой, затем пожимает плечами.

— Я не знаю. Что ты имел в виду, когда сказал это? Например, насколько серьезно мы здесь разговариваем? Это как один шанс из миллиона?

— Я слышал об этом всего несколько раз. Я не могу быть уверен в вероятности. Ты молода и здорова, может быть, ты будешь достаточно фертильной… Я не знаю.

Я сжимаю ее руку, и она смотрит на меня, в ее глазах блестят слезы.

— Ангел, если ты не хочешь так рисковать, я уйду. Я не хочу, чтобы ты волновалась.

— Но тебе ведь нравится эта идея, не так ли?

Я ошеломлен, роюсь в своих воспоминаниях, чтобы подумать, не сказал ли я чего-нибудь такого, что выдало бы, насколько дикой делает меня мысль о том, что она носит моего ребенка.

— Ничто из того, что делает тебя несчастной, не делает меня счастливым.

Она шмыгает носом и кивает.

— Хорошо. Может быть, в другой жизни, но прямо сейчас…

Над головой раздается громкий раскат грома, и она подпрыгивает. Я беру ее за руку обеими руками.

— Полагаю, мы останемся здесь еще немного, да?

Она улыбается мне, сначала застенчиво.

— Наверное, да. Я уверена, мы найдем способ развлечься.

Шторм бушует несколько дней. Торнадо не возникает, но я уверен, что один из них проходит недалеко от нас на второй день после нашего прибытия. Воет ветер, а раскаты грома громче всего, что я когда-либо слышал в своей жизни.

Мы с Джульеттой остаемся в нашем маленьком фермерском доме и совершаем прогулки, чтобы размять ноги, когда ветер перестает завывать достаточно надолго. Дождь ее совсем не беспокоит, на самом деле она предпочитает гулять под ним, запрокинув голову навстречу падающим каплям, с закрытыми глазами и выражением чистого блаженства на лице.

Мы не видим ни одного Пораженного, и мне интересно, добралась ли орда, которую мы видели во время той последней неудачной поездки в Саванну, до лагеря. Они прошли не этим путем, и это большое облегчение. Сначала я беспокоился, что фермерский дом был своего рода убежищем для мародеров — людей, которые сбежали из лагеря и теперь живут в дикой природе, избегая вампиров и нападая на любого человека, который попадался им на пути.