Слуга Земли - Хоули Сара

Стол для участников был накрыт на шесть персон.

Я напряжённо следила, как оставшиеся кандидаты рассаживаются по местам. Тальфрин и Эдрик, к счастью, были здесь, Маркас и Карисса сидели рядом, но Маркас молчал и даже не смотрел в её сторону. Последней вошла Уна.

Гаррик, Гита и Уилфрид были мертвы.

Обстановка за столом была куда более интимной, чем на пышных государственных ужинах. Кроме кандидатов, присутствовали лишь небольшие делегации от каждого Дома. Представители Света и Пустоты прожигали друг друга взглядами. Принц Роланд сжимал вилку, словно хотел её воткнуть кому-нибудь в горло.

Гаррик был его племянником. Как я могла забыть об этом?

За главным столом Каллен мрачно смотрел на свою тарелку, то и дело поднимая взгляд на Уну. После смерти Уилфрида он, должно быть, осознал, насколько был близок к потере ещё одного члена семьи. Почувствовав мой взгляд, он поднял глаза.

Я не отвела взгляда.

Хотела бы я, чтобы он услышал мои мысли. Мне жаль Уилфрида. Жаль, что я не смогла его спасти.

Возможно, он понял, потому что чуть заметно кивнул.

На другом конце стола Друстан выглядел совершенно спокойным. Он и не должен был беспокоиться — все трое погибших были ему врагами. Но его улыбка показалась мне почти вульгарной. Как он может улыбаться, когда оборвались три жизни? Когда я сама совсем недавно отняла одну из них?

Он не мог знать, что я сделала. Никто, кроме Лары, никогда не узнает. И всё же… казалось, что мой мир за эту ночь изменился навсегда, а все остальные остались прежними.

Король Осрик поднял бокал.

— За шестерых оставшихся кандидатов! Каждый из них выжил, надеюсь, израсходовав достаточно магии, чтобы удовлетворить Осколок Земли. — Он усмехнулся. — А некоторые, похоже, применили достаточно насилия, чтобы удовлетворить и меня.

Несколько фейри напряглись при этих словах. Роланд сделал большой глоток вина.

— Гаррик должен был получить честь за убийство Уилфрида, но, увы, его больше нет с нами. Этот подвиг перейдёт к Маркасу. Встань, Маркас.

Член Дома Иллюзий встал, но не поднял глаз от тарелки. Он наверняка чувствовал на себе враждебные взгляды Дома Пустоты и осознавал, какой стал мишенью.

— Гита была убита в последнюю ночь. Встань, Уна.

Последняя оставшаяся кандидатка от Дома Пустоты поднялась, её лицо оставалось бесстрастной маской.

— Я слышал, ты убила Гиту в отместку за нападение на Уилфрида.

— Да, ваше величество.

— По одной смерти на долю Дома Пустоты и Дома Иллюзий. Выпьем за наших двух убийц.

Роланд нахмурился и что-то прошептал королю. Когда в зале опустели кубки, Осрик вновь заговорил:

— Меня спросили, почему я не объявил имя того, кто заслужил честь убить Гаррика. Увы, я не могу этого сделать.

Он выдержал эффектную паузу.

— Его убило нечто совсем иное.

В воздухе повисли взволнованные вопросы, но Осрик только усмехнулся, наслаждаясь моментом, точно опытный актёр, ведущий свою публику к запланированной кульминации.

— Мы не знаем, что это было за создание, но нам известен его метод. Гаррика закололи и полностью осушили от крови.

В зале наступила мёртвая тишина. Даже Каллен выглядел потрясённым.

— Это невозможно, — проронил Роланд.

— Тем не менее, это так. Вопрос в том, кто или что это сделал и почему выбрал любимый метод, Дома Крови.

Запретное имя, словно камень, упало в гладь воды, разметав круги по собравшимся фейри. Но для короля Осрика запретов не существовало.

— Это была Тварь, в этом нет сомнений, — продолжил он. — Маркас утверждает, что видел одно из них незадолго до случившегося.

К счастью, Маркас потерял сознание прежде, чем Гаррик успел назвать моё имя.

— Тварь, воздающая честь Дому Крови? — переспросил Роланд, запинаясь на запретном названии. — Вполне возможно.

— Мы выпустили немало Тварей для испытания. Похоже, одна из них решила свести старые счёты.

— Но как они могли осушить его? Любое оружие, способное на такое, было уничтожено.

У меня перехватило дыхание. Я знала, к чему всё идёт.

— В глубинах подземного мира водится множество существ, питающихся кровью, — Осрик произнёс это с каким-то зачарованным восхищением. — Раны от клинка на его теле могли быть всего лишь уловкой, чтобы скрыть истинную причину смерти. Это была неудачная попытка — Тварь должна была знать, что никто, кроме Благородных Фейри из Дома Крови, не смог бы владеть таким оружием.

Неправда.

Кайдо сжался на моей руке, словно уверяя в своей преданности.

Они глупцы.

Или правда…

Кайдо выбрал меня своей новой хозяйкой после гибели последнего владельца. Смог бы он сделать это, если бы хоть один фейри из Дома Крови ещё был жив? Или же он обратился ко мне лишь потому, что этот дом вымер?

И кто, в конце концов, обронил клинок в болоте?

Кто был твоим последним хозяином? — мысленно спросила я.

Законный правитель Мистей, конечно же.

Я моргнула, не понимая.

Осрик?

Нет.

Волна ненависти к Осрику прокатилась по моей крови.

Моя госпожа могла бы стать королевой, если бы выиграла войну. Но она погибла принцессой, и теперь я — всё, что от неё осталось.

Я замерла. Это был не просто магический кинжал. Он принадлежал одной из самых значимых фигур в войне, разразившейся столетия назад. Кайдо был оружием принцессы Корделии из Дома Крови, предводительницы восстания, отказавшейся склониться перед тираном и погибшей вместе со своим народом.

А теперь его держала я, Кенна, простая человеческая служанка из ничем не примечательного города. Обманщица, только что убившая одного из Благородных Фейри.

Глава 31

Когда я проснулась на следующее утро, под дверь, отделяющую мою комнату от комнаты Лары, было просунуто красное перышко.

Я провела пальцами по его шелковистой поверхности, размышляя, зачем Лара оставила его здесь. Затем перевернула его и улыбнулась. На перышке, неровными буквами, была выведена двойка — карандашом для глаз. Второй предмет для моей коллекции.

Я аккуратно положила его рядом с первым в ящик стола, с благоговением проводя по нему пальцами.

Сколько лет я гадала, какие из моих реликвий и диковинок принадлежали фейри, и вот теперь — сама получала дары от одного из них. Это не могло вернуть мне все утраченное… но, возможно, я могла начать заново.

Теперь, когда испытание Земли было завершено, у меня наконец появилось время выполнить то, о чем я думала с тех пор, как Лара привела меня на свой тайный остров.

Я разговаривала с Кайдо, выходя из Дома Земли. После смерти Гаррика между нами рухнул какой-то последний барьер, и беседа стала такой же естественной, как дыхание.

Но это осознание не приносило мне утешения.

Почему ты хотел, чтобы я убила Гаррика? — спросила я.

Ты хотела убить Гаррика.

Нет. Мне пришлось его убить. Это не одно и то же.

Разве?

Я нахмурилась. Пробегавший мимо фейри-прислужник бросил на меня взгляд, вытаращил глаза и поспешил скрыться. Я не могла отделаться от ощущения, что содеянное липнет ко мне, как зловонный запах.

Я не хотела этого, — сказала я.

Металл завибрировал с раздражением.

Если бы не хотела, ты бы этого не сделала.

То, что ты — древний кровожадный артефакт, не значит, что все мыслят, как ты.

А то, что ты человек, не значит, что ты должна лгать самой себе.

Глупости. Ты заставил меня получать от этого удовольствие. Вот что больше всего меня тревожит. Когда я вонзила в Гаррика клинок, ужас смешался с чем-то другим — с наслаждением.

Это я?

Я отказалась отвечать.

Я нашла Друстана в кварцевом зале, у входа в бордель. Он сидел на хрустальном диване, а на его колене восседала улыбающаяся Леди Огня. Красавица, с вьющимися бордовыми волосами и бронзовой кожей. В ее взгляде было откровенное восхищение.