Невеста короля кошмаров - Лайм Сильвия

Сердце Лиры пропустило удар.

Блондинка на экране подмигнула и прошла в какой-то закоулок между домами.

– Эта невероятная информация заставит вас забыть обо всем, – продолжала она. – А все потому, что после долгих поисков нам удалось обнаружить человека, который не просто знает, о чем говорит. Он готов ответить за свои слова, потому что сам был ТАМ. И вернулся живым. Трепещите, ведь наш единственный свидетель – бывший узник Эребора, острова Страха.

Лира затаила дыхание, когда ведущая остановилась и развернулась, чтобы дать слово какому-то человеку в сером и на вид довольно грязном плаще.

И в этот момент стена вновь стала черной. А на гладкой поверхности появилась надпись: «Доступ ограничен по решению Совета Партии „Солнечный серп“».

– Проклятье! – Лира вырубила Зерцало. Буквы потухли, оставив на стене небольшое пятно, похожее на кровоподтек. Но и оно через пару мгновений исчезло.

Вот только в груди девушки продолжало бешено стучать. И не просто так.

С детства она могла похвастаться не столь уж многим. Невысокий рост, не самая симпатичная внешность, не слишком удовлетворительные способности к спорту… Но очень хорошая память.

И переулок, в который свернула ведущая за пару мгновений до того, как стена погасла, она уже видела. Несмотря на его сходство с тысячью других. Именно те серые стены, особый рисунок каменной кладки, неровности на дороге – она уже однажды рассматривала.

Это была низшая рыночная площадь в Эвиле. Городе, в котором по стечению обстоятельств она сейчас и находилась. Именно там на ступеньках одной из грязных таверн иногда сидел нищий старик, что вечно бормотал что-то невнятное о богах, криках и клетках. Лира старалась не слушать, да и мужчина этот, несмотря на внешнюю немощность, казался ей довольно опасным.

Зато прямо сейчас ей вспомнилась одна его фраза, брошенная вслед словно в полупьяном бреду: «Они превратили Двор Кошмаров в клетку. Но клетки ломаются, девочка…»

Тогда ей показалось это пустой глупостью, исключающей всякий смысл. Да и сейчас мало изменилось, разве что словосочетание Двор Кошмаров обрело для нее совершенно новое, лишенное налета мифов значение.

Минут за двадцать Лира привела себя в порядок, заплела длинные серенькие волосы в косу, позавтракала горячим чаем с самым простым соленым печеньем и накинула на плечи куртку, пряча Каплю Страха во внутренний карман.

Холодок артефакта обжег кожу, будто напоминая: «Ты уже в игре». Лира перешагнула порог, даже примерно не представляя, как страшно закончится ее идея найти простого нищего с рыночной площади Эвила.

Глава 4. Разговор с нищим

Рыночная площадь пахла гнилыми овощами и страхом. Лира шла, сжимая на шее «Молчуна», стараясь сделаться для окружающих если не незаметной, то хотя бы неслышной. Но вибрации ее молочного зуба не могли заглушить гул толпы для нее самой.

Над головами мелькали алхимические фонари – шары из синего стекла, испускающие тревожный холодный свет. Они подсвечивали лица торговцев, превращая их в маски из теней и жёлтых пятен, намекающих на некоторые болезни.

А у ларька с гнилыми яблоками сидел тот самый мужичок, искать которого не пришлось слишком долго. Нищий носил все тот же серый грязный плащ, кутаясь в него, словно в защитный артефакт.

Лира взглянула на него и нахмурилась. Сейчас, при свете дня и вживую, а не с темного экрана Зерцала, казалось, что это вовсе не тот, кого она должна искать. Неужели ведущая исторических новостей и впрямь назвала бы разговор с грязным бездомным невероятной информацией? И неужели он мог бы оказаться единственным человеком, вернувшимся с таинственного острова-тюрьмы Эребор?..

Она мысленно покачала головой и едва не развернулась, чтобы уйти прочь.

Какая чушь! Как это ей вообще пришло в голову? Наверное, она ошиблась…

Но прямо перед тем, как уйти, она бросила последний взгляд на невзрачного бедолагу, выглядящего будто бы еще хуже прежнего.

Его плащ, сшитый из лоскутов непонятной ткани, сливался с землей. Он был настолько грязным, что Лира испытывала брезгливость при одной мысли о том, чтобы подойти ближе. Однако… что-то привлекало взгляд.

Лира прищурилась, понимая, что ткань была не просто грязной: когда бездомный шевелился, она странным образом переливалась, как маслянистая черная лужа, а в складках мелькали какие-то силуэты. Старый рисунок?..

Секунды тянулись одна за другой, и нищий поднял голову, посмотрев на нее. Его лицо иссекали морщины, похожие на трещины в старом дереве, а глаза… Глаза были слишком ясными для безумца, каким он казался прежде. Всегда.

Что-то будто бы толкнуло Лиру вперед. Может быть, ветер. Может, память об отце. А может, воспоминание о таинственном колдуне по имени Сид и острове, о котором он говорил.

«Если не двигаться вперед, тебя неизменно потащит назад, Лира», – шепнула она себе и остановилась возле бездомного.

– Подашь бедному менестрелю на новый инструмент? – хрипло проговорил он и поднял медную кружку вверх.

Острый взгляд скользнул по женской фигуре и погас, спрятавшись за густыми бровями.

– Ты на чем-то играешь? – неуверенно спросила Лира, понятия не имея, как спросить то, что она на самом деле хотела. И полезла в карман за монеткой с изображением океанов и материков. Самая простая, железная кругляшка… Но и их у нее осталось не так много.

– На душах, – прохрипел он, глядя на ее ладонь, нервно елозящую по карману. – Но темные играют лучше. Всегда играли. Ты не жалей, девочка, не жалей. Говорят, что Грезы одаривают богатствами, но не верь. Они, как и Кошмары, способны только пить нашу кровь.

– О чем ты? – выдохнула Лира, чувствуя, как пульс стремительно подскакивает.

– Ты не жадись – может, и расскажу чего интересного и расчудесного, – потряс он своей чашкой, в которой было совершенно пусто.

Пальцы стиснули монету, а затем судорожно бросили ее в чашу. Та упала с болезненным стуком.

– Вот молодец, девочка. Хотя железяшки лучше держать при себе, – покряхтел он, мгновенно вынимая монету из чаши и пряча в складках мантии-плаща. – «Не нать мне меди или злата, коль на железо я богата», – проговорил он странную фразу и громко заржал.

Лира с трудом остановила себя от того, чтобы отшатнуться.

«Как есть – псих, – подумала она. – Как железо может быть лучше меди или золота? Он еще и говорит о себе в женском роде…»

– Эребор, – бросила она почти через силу: не уходить же просто так, даже не попробовав.

Но после этого вопроса нищий замер, а его губы как-то страшно растянулись. Было до конца не ясно, улыбка это или оскал ужаса.

– Эребор? – повторил он и начал раскачиваться из стороны в сторону, бубня: – Эребор-Эребор, Эребор-Эребор…

– Ты что-нибудь знаешь о нем? – быстро спросила Лира. – Это у тебя… это ты тот, кто вернулся…

Договаривать она не стала. Если он не поймет, о чем она говорит, значит, все это и впрямь ошибка.

Вот только он понял.

Его глаза, на некоторое время сделавшиеся мутными, снова резко просветлели и обрели остроту.

Миг – и он качнулся к ней, схватив за куртку и притянув к себе. Лира едва успела вскрикнуть и задержать дыхание, потому что в нос ударил резкий запах мочи и блевотины.

Хотелось убежать. Но нет.

«Нужно держаться…»

Нищий наклонился к ней так близко, что она увидела свое отражение в его ставших огромными зрачках.

– Ищешь Эребор, девочка? Ты уже нашла его, – прошипел он, вдруг хлопнув ее по другому карману, тому, где лежал ее мешочек с артефактами. – Далеко ходить не придется, милая.

Лира отпрянула, хватая ртом воздух, но он с трудом проходил в сжатое спазмом горло.

– Откуда?.. – начала было она, но не смогла закончить.

Потому что все равно не понимала, что он имеет в виду. Даже если он как-то понял, что у нее в кармане запрещенные артефакты (но как?..), то какое отношение они имеют к Эребору?..

Старик засмеялся, и звук напоминал скрип колёс старого джагса.